Анна Данилова - Прекрасный возраст, чтобы умереть Страница 17

– Тебя уважали из-за Валентины, – проронила Люба и прикусила губу, понимая, что ей не следовало этого говорить. Просто вырвалось.

– Говорю же: дура, – спокойно отреагировал Вадим. – Согрей-ка мне щей. У меня все эти закуски, семги и жюльены в горле застряли… Сейчас поем горячих щец, и все будет путем!!!

– Вадим!

– Ну что Вадим? Ты радоваться должна, что все так получилось, что твой муж расплатился с долгами! Ты прямо думаешь, что я монстр какой, что у меня сердца нет, что стыда нет и что я смог бы вот так спокойно смотреть в глаза всем этим уродам?

– Постой… Значит, ты расплатился и не поставил меня об этом в известность? Ты знал, что я испытываю, когда встречаюсь с ними, как переживаю, как не сплю ночами, а ты… ты молчал?! Как ты мог, Вадим?

– Забыл! – развел он руками, и Любе показалось, что он просто издевается над ней. Смеется! – Ну, забыл! Что, я не могу забыть? Все, Любаня, иди грей щи! Чего уставилась на меня! Да ты меня вообще на руках должна носить!

После этого разговора она стала думать-гадать, где он мог так по-крупному заработать. Может, провернул какую-то выгодную сделку? Выступил посредником? Он постоянно, всю их совместную жизнь рассказывал ей о своих планах, о грядущих огромных заработках, но всегда все его планы и проекты рушились в самом зародыше. Оказывалось, что он снова связался с мошенником, обманщиком, «уродом», «просто непорядочным человеком»… И вот вдруг он заработал большие деньги и ничего при этом ей не рассказал? Все это выглядело очень подозрительным. Может, он украл какую-нибудь из работ Валентины и выгодно продал? Но в мастерской, бдительно охраняемой Ариной, если и есть какие-то ее работы, но все это малая форма, и никто такие деньжищи бы не заплатил. Незаконченные крупные работы Вали, которые можно было бы закончить при помощи профессионального скульптора, находились в Германии. Тогда где же Вадим взял деньги?

Ответ пришел по почте. Вынув из почтового ящика кучу конвертов со счетами, Люба вскрыла их по очереди, чтобы распределить и разложить по папкам (коммунальные платежи, телефон, телевидение), и тут ее взгляд упал на документ, присланный известным в городе банком. Это было письмо-извещение, в котором говорилось, что Вадим Горшенин должен в положенный срок погасить ежемесячный взнос за кредит… И тут у Любы волосы зашевелились на голове! Сумма кредита убила ее: десять миллионов рублей! Кредит был получен Вадимом буквально через неделю после смерти Валентины. То есть, узнав о смерти своей свояченицы, он каким-то волшебным образом получил кредит! Но если учесть, что кредит, да еще в таком крупном размере получить не так-то просто, да и времени на это уходит предостаточно, то вопрос напрашивался сам собой: когда Вадим решил для себя вопрос с кредитом? Когда начал действовать? Выходит, что задолго до того, как погибла Валентина. Значит, все его разговоры о ее деньгах, о возможности решить свои проблемы за Валин счет, все это казалось ему тогда совершенно реальным, определенным, как если бы он точно знал, что произойдет с ней в ближайшее время. Ведь гарантий, что она погасит их долги еще будучи живой, никаких не было. И человек, который посодействовал ему в кредитном вопросе, знал и верил Вадиму, что тот непременно эти деньги вернет. Здесь два варианта: либо этот человек, возможно, работник банка или кто-то, близкий к руководству банка, просто помог Вадиму за приличный «откат», заработав при этом неплохие деньги. Либо он действительно имел основание доверять ему. Но какие могут быть основания, если у Вадима нет высокооплачиваемой работы, когда он вообще непонятно чем занимается. Так, кого-то сводит, оказывает посреднические услуги, получая какие-то там проценты. Его работа всегда была окутана тайнами.

Так вот почему все эти люди при встрече с Любой улыбаются ей так, как если бы никто никому ничего не был должен. Вадим вернул долги, наверняка с какими-то там процентами, удовлетворив полностью всех кредиторов. Возможно, он сделал это не совсем по своей воле, то есть вполне допустимо, что кто-то из кредиторов, опасаясь того, что деньги ему все же не вернут, нанял людей, специалистов по выколачиванию долгов, которые и пригрозили Вадиму. Причем сильно пригрозили. И он, понимая, что дело принимает серьезный оборот, нашел человека, который помог ему с кредитом. То есть, если раньше он должен был многим людям, то сейчас у него был единственный кредитор – банк! Банк, с которым он наверняка намеревался расплатиться весной, получив Любино наследство.

Сумма была большой, однако Вадим оставался более-менее спокойным, понимая, что деньги он все равно вернет. Люба вступит в свои наследственные права, получит доступ к банковским счетам своей покойной сестры, и дело будет в шляпе!

Но разве Вадим ограничится тем, что заберет у нее эти десять миллионов? Нет, он на этом не остановится. Он потребует у нее все деньги, придумает какую-нибудь аферу, авантюру, скажет, что хочет открыть какое-то свое дело, в результате которого все равно прогорит, если вообще его откроет. В любом случае Любе от наследства ничего не останется. Ни радости, ни свободы, ни удовольствий, ничего!

И тогда она стала мечтать. Мечтать о разводе. О том, чтобы бросить мужа, уйти от него, спрятаться где-нибудь далеко-далеко и чтобы он ее не нашел. Она откупится от него, даст ему денег. Вот только как бы побыстрее это сделать? Может, составить какой-нибудь документ, в котором говорилось бы, что она даст ему денег весной, в мае? Или оставить ему квартиру, взяв с него расписку, что она ему ничего не должна после развода? Что делать? Обратиться к адвокату? Что делать? Что делать? Как избавиться от мужа, который доставляет одни хлопоты, который становится опасен, поскольку угрожает рассказать в полиции о том, что она замешана в убийстве сестры?!

К тому же он должен банку… Обязана ли она отвечать за этот кредит? Отвечает ли жена за долги своего мужа? В Интернете она выцедила только то, что хотела, ответ одного из невидимых интернетовских юристов: «…никто вас не может обязать, если вы добровольно этого не захотите…»

Отлично!

Но она знала Вадима, знала, что он не остановится ни перед чем, чтобы вытрясти из нее весной все сестрины деньги… Будет шантажировать до конца.

И, скорее всего, он купил себе алиби на день убийства… Ну, правильно! Сам-то остался в сторонке, а ее послал на озеро…

А то, что произошло с ней на озере, знает лишь сестра, которой уже нет. И больше никто. И никаких других свидетелей нет и не может быть. Разве что он разыскал кого-то из той компании и дал им денег, чтобы они подтвердили, что ее видели на озере?

Мысли крутились по кругу.

Однажды вечером, когда Люба была одна и готовила ужин, по телевизору как фон шла передача о том, как избавиться от грызунов на даче. Говорили про отраву от крыс, что это может быть опасно и для человека.

Подумав о нехорошем, Люба почувствовала, как кровь побежала по жилам, как запылало лицо.

Крысиный яд? Нет, это очень грубо.

Все последующие ночи она думала об одном и том же: о возможном несчастном случае, который может унести жизнь Вадима.

И почему-то эти мысли, поставленные на чашу весов ее недовольства и страха перед мужем, уравновешивали всю ту боль, которую Вадим причинял ей своим поведением, своей тиранией, своими угрозами. Думая об убийстве мужа, она как бы успокаивалась, и когда вечером он приходил домой, то уже гораздо меньше раздражал ее своими разговорами, придирками, своим желанием унизить ее, сделать своей служанкой. Она покорно накрывала ему на стол, подогревала ужин, стелила чистую постель, гладила рубашки, прислуживала ему, когда он, лежа на диване, смотрел ненавистный ей футбол…

К счастью, он в последнее время не приставал к ней, не требовал исполнения супружеского долга. Ложился сытый, пьяненький, уставший за день (неизвестно, чем он вообще занимался!) и мгновенно засыпал. И Люба, слушая его храп, продолжала мысленно убивать его: подсыпала ему отраву в еду, сбивала его машиной, сталкивала с балкона…

Она даже как бы слышала ту благостную тишину, которая наступит сразу после того, как все будет закончено и она полностью освободится от него и связанных с ним проблем.

…Послышался звук отпираемой двери, Люба вздрогнула. Вот сейчас она попытается сказать ему о своем желании развестись. Скажет все, что думает, однако постарается быть с ним вежливой, не злить его.

– Замерз, – услышала она его голос, доносящийся из передней. – Вроде бы в машине был, а все равно замерз… Люб, я, кажется, заболеваю…

Она слышала, как он раздевается, разувается. Вот сейчас он заглянет на кухню.

– Ку-ку, Любаня, ты что, не слышишь меня? Приготовь мне, что там у тебя, терафлю? Надо бы убить простуду на корню… Ты чего так на меня смотришь?

– Вадик, я подаю на развод, – проговорила она онемевшими губами.