Марина Серова - Небо в клеточку Страница 19

«И как мы, на огонь все летят и летят мотыльки…» — поет в своей песне известный бард. Я чувствовала себя таким же мотыльком, летевшим сейчас прямо на огонь.

Но другого варианта пока не было, и я надавила кнопку лифта. На этаже быстро осмотрелась. Одна секция заблокирована серой железной дверью. Квартиры тридцать три и тридцать четыре. К квартирам тридцать пять и тридцать шесть проход свободен. Дверь тридцать пятой квартиры еще более-менее приличная. Тридцать шестая… Такие бывают только у алкашей или у наркоманов на последней стадии. Представляю, что там в квартире!

«Сволочь этот Грач! Адрес какой же «малины» он мне дал?!» — раздраженно думала я, переминаясь с ноги на ногу.

Но раз уж пришла… Потолковать с чересчур умным садовником можно и потом! Звонка не имелось, поэтому стучать пришлось что есть силы. На мои усилия никто не реагировал. Впрочем, того и следовало ожидать. Морально я уже приготовилась к этому.

Подстава, засада!

Какая же ты дура, Женька! Да от тебя просто отделались, как от надоедливой мошки — махнули рукой, и все! Вали в Тарасов, стучи в дверь к какому-то алкашу, только не докучай нам своей дотошностью! Может, тут вообще никто не живет? И сказать нечего: при следующей встрече Грач мило разведет руками — что имел, то и дал! Не обессудьте!

«Но откуда-то у него этот адрес взялся? — пыталась я не утонуть в собственном отчаянии. — Не от фонаря же он его нарисовал!»

«А может, и от фонаря! Вспомнил про какого-то родственничка-бедолагу, уехавшего неизвестно куда или просто пропавшего без вести. Помершего недавно, например. Какая разница?!»

Ответить мне самой себе было нечего, потому я исследовала дверной замок. Он буквально дышал на ладан. Впрочем, для воров квартирка вряд ли представляла хоть малейшую ценность. Состояние двери свидетельствовало об этом весьма красноречиво. Вряд ли оттуда можно что-то унести. Разве что, наоборот, подбросить жильцам на бедность.

Неожиданно мне показалось, что за дверью послышалось какое-то движение. Шорох — не шорох, скрип — не скрип. Еле уловимый абстрактный звук.

Для меня он — как манок для чирка. Подождала еще. Потом опять постучала и вновь подождала. Вслушивалась в каждый шорох. Вызванный кем-то лифт казался мне едва ли не громом небесным. Но стоять в коридоре можно до бесконечности. Поэтому я достала из кармана Колин «подарок» и нажала кнопку. Пружина вытолкнула отличное стальное лезвие американского производства. Минута упорного труда — и язычок замка отжат. Дверь открылась с обиженным скрипом.

Я заскочила в квартиру и толкнула дверь в обратном направлении. Не люблю распахнутых дверей. Особенно если это дверь чужой квартиры, хозяин которой во время твоего вторжения отсутствует. Статья УК.

Читать себе мораль я не собиралась. Закрыла дверь. Ветхий замок выдержал и не сломался. Теперь огляделась. Н-да! Хоромы!

Квартира, вернее пока одна комната, прямо передо мной пуста. Пуста совершенно, если не считать тряпки непонятного происхождения на полу.

На кухне что-то имеется. «Что-то» — это два колченогих табурета, газовая плита и мойка. В раковине и на табуретах — следы человеческого бытия. Такие, как, например, грязные стаканы и тарелки, вилки и пара ложек. Под мойкой несколько пустых консервных банок и галерея водочных бутылок. Причем на вид — заводских.

Зал чуть богаче кухни, там даже есть подобие дивана, которому самое место на городской свалке. Причем уже давно. Больше в зале ничего не имелось, зато была дверь в третью комнату, и оттуда раздавались неясные звуки.

Я моментально собралась и, готовая в любой момент вступить в схватку, ударом ноги распахнула дверь.

— Ну зачем же так сильно?

Санек хлопнул трефовую восьмерку червовым тузом. Наверное, черви у него козыри. Сгреб колоду в кучу и убрал на подоконник. Молча пододвинул мне освободившийся табурет. На второй уселся сам. Дефицит мебели ощутим и в этой комнате.

— Ты хотела со мной поговорить, — взгляд его казался внимательным и в меру заинтересованным. Создавалось впечатление, что он опять играет. К чему, например, было направлять меня в этот клоповник? Можно же встретиться по-человечески, где-то в более приличном месте.

— Это небольшой тест для вас, — разгадал он ход моих мыслей. — Я думал, вы на полчасика раньше будете!

— Непредвиденная задержка на дороге, — равнодушно пожала я плечами.

— Пробка на ремонтируемом участке?

— Она самая, — не стала я его разочаровывать.

— Ну, ладно, — доставая из кармана пачку сигарет, деловито перешел он к главной теме: — Так что же вам от меня нужно?

— Узнать, кто настоящий убийца, — с места в карьер пустилась я.

— Вот как? — Бровь Санька изогнулась дугой, нарочито выказывая удивление моему вопросу. Мужчина слегка раскачивал табурет, широко расставив ноги в стороны и упершись ладонями себе в коленки. Кого же он мне тогда напоминал? Жабу! Огромную стокилограммовую жабу! Аллергия на этого типа от невольной ассоциации усилилась еще больше, но покидать угловую комнату обшарпанной «трешки» я и не думала! Мне нужна была эта встреча. Она давала единственный шанс ворваться в замкнутый мир Киреевых — Вершининых. Без этого мне ни за что не разобраться в том, кто же настоящий убийца. Если только Санек мне милостиво не подскажет.

Но Семенов как будто не собирался этого делать. Он тщательно изучал мое лицо. Кстати сказать, тот Санек, что работал в поместье — простоватый и чуть глуповатый на вид, — остался в прошлом. Теперь передо мной сидел совершенно другой тип, к которому простецкое «Санек» даже не клеилось. Его бы уголовной кличкой окрестить! Типа Серый или Паленый! Но поскольку другого его прозвища я не знала, то решила про себя и дальше обзывать по-прежнему.

— А почему ты решила, что я знаю, кто на самом деле застрелил старого мудака?

— Но ведь ты тоже не веришь, что это сделала Катя?

— Слушай, Женя, а почему ты решила, что я вообще стану с тобой откровенничать? — Вопрос прозвучал настолько серьезно, насколько это было возможно. От меня требовался весомый аргумент. Без него разговор, скорее всего, не продолжился бы.

— Зачем-то ты меня ждал?

— Считай, ждал, чтобы задать этот вопрос! Итак?

— Потому что я знаю, что ты занимаешься шантажом, — заявила я, внимательнейшим образом наблюдая за его реакцией.

Если Семенов и испугался, то виду не подал совершенно.

— Ну и что? — только развел руками Санек. — То, что ты знаешь, это только твои личные догадки. От них мне ни жарко ни холодно! Назови мне хоть одного человека, которого я шантажировал! Не сможешь, потому что не знаешь! И если бы знала, что с того? Сам «терпила» никогда в жизни не признается никакому следаку! А без этого, как ты понимаешь, дела не состряпаешь! В мокрухе меня не заподозришь, поскольку, как сама догадываешься, я совершить этого просто физически не мог! Когда в Киреева стреляли, меня в доме не было. И что дальше? — поинтересовался он с усмешечкой в конце монолога.

Что ж! Сейчас он на коне, поскольку крыть мне нечем. Но тем не менее, пока он все это говорил, в голове у меня четко проецировалась одна мысль: ему встреча со мной так же нужна, как и мне — с ним. Зачем? Если я сумею быстренько себе ответить на этот вопрос, разговор продолжится.

Мысль лихорадочно крутилась в голове, пока он в ироничном молчании разглядывал мое лицо. Мелькали кадры прошедшего дня и ночи. Где же ключик к тебе, Санек? Что тебе может быть нужно?!

Стоп!

— У меня есть то, что тебе нужно.

— И что же это?

— Пленка.

Внешне он остался невозмутим. Но я интуитивно чувствовала, что попала в точку.

— С собой? — быстро спросил он.

— Саша! — Теперь уж я развела руками. — Неужели я так сильно на дуру похожа? Ехать к тебе в гости и везти с собой пирожок? Родной, я спрятала ее в надежном, только мне известном месте!

— Что ты за нее хочешь? Сколько?

— Денег мне не нужно. Мне нужно найти убийцу Киреева.

Он задумался. Думал довольно долго, и я ему не мешала. Раскачивания табурета все усиливались, пока не дошли до критической точки. Чуть больше амплитуда — и Санек просто упадет. Но этого не произошло.

— А почему ты решила, что я знаю, кто его убил? — вновь повторил он вопрос, который я слышала в начале нашего разговора.

— Той ночью, когда я застала тебя за экстренными сборами, ты проговорился.

На его лице появилось недоумение.

— Я ничего не говорила тебе о том, как именно убили Киреева. Просто сообщила, что убили. Ты же определенно заявил, что его застрелили.

— Ах, вот оно что! — хмыкнул Семенов и покачал головой. — Ну, надо же!

— Заметь, если я расскажу об этом следователю, то и у него появятся к тебе вопросы, — на всякий случай заметила я.

— Не расскажешь, — заявил Санек уверенно. — Думаешь, я не понимаю, что тебе самой нужно убийцу вычислить. Облажалась?