Инна Бачинская - Поджигательница звезд Страница 19

– Никого уже нет. Тут вообще квартир мало, по три на площадке. Все военные, вечные командировки, половина жилплощади пустовала. А теперь я одна. Раньше дом был приличный, а нынче всякая шушера притоны содержит. Стоило разваливать страну, чтобы заводить притон. Смешно.

– А квартира генерала…

– Говорили, она стояла опечатанной почти два года. Потом вещи увезли, сделали ремонт, и туда вселился генерал Зубов, тыловая крыса.

– Вы хорошо помните Людмилу Савенко?

– Еще бы! Не барышня, а динамит! И я такой же была.

– Вы не помните, с кем она встречалась?

– Со многими. Когда генерал был жив, они дома собирались, потом на даче. Тамико умирала дома, а они гуляли на даче. С этим политиком, как его… Кухар! Наш будущий мэр. Дневал и ночевал у них, а иностранца просмотрел. – Она помолчала и добавила: – Мы с Гарри бездетны.

– Конечно, золотая молодежь… – заметил Шибаев.

– Деньги, секс, – добавила Евгения Львовна.

– Наркотики, – подхватил Шибаев.

– Наркотики? – наморщила лоб Евгения Львовна. – Не думаю. Людмила производила впечатление легкомысленной, меняла кавалеров, дерзила учителям… ее из школы выгоняли два раза, но… наркотики? Нет!

– Откуда вы знаете?

– Все ее эскапады… все это было вроде игры, вернее провокации.

– Провокация? – Шибаеву казалось, он на ощупь ищет тропу в глухом лесу, натыкаясь на острые сучки.

– Ну да, провокация. Про-во-ка-ция. Она дразнила мужчин, тыкала в них палкой, как в жука. Они сердились, шипели, дергались, а она пила их энергию. Это был ее наркотик. А настоящих там не было, поверьте. Людмила умница, трезвая голова, она знала, чего хочет. И добилась. Правда, я не завидую этому иностранцу.

– Возможно, после смерти отца…

– Алекс, не спорьте со мной. Если я говорю, что там не было наркотиков, значит, их не было. Алкоголь – да! Секс – да! Дурные деньги! Соседи по даче стонали от их оргий. Но наркотики – нет!

– А жена генерала… – Он запнулся, подбирая слова.

– Опять? – Она выразительно посмотрела на него и покачала головой. – Вы хотите сказать, что она могла принимать наркотики и Людмила тянула их оттуда? Нет. Тамико не страдала от болей. Она просто потеряла память и лежала спокойно, как растение.

В проницательности Евгении Львовне не откажешь. Казалось, она знает наперед все вопросы Шибаева и видит его насквозь. Они помолчали немного, словно отдавая дань прошлому.

– Спасибо, – сказал наконец Александр и попытался выбраться из дивана.

– А какое отношение все это имеет к скелету на даче генерала? – вдруг спросила Евгения Львовна, и Шибаев застыл. – Ну-ну, вы же не станете утверждать, что никакого? – Она хмыкнула. – И про грузинское наследство не надо. Скелету пятьдесят лет, это молодая женщина, погибшая насильственной смертью. Космос все знает, и если у вас есть канал, – она потыкала пальцем в потолок, – то это все нетрудно установить. А канал у вас есть. Убийцы живы, они все помнят и боятся. Но не только… – Она смотрела на Шибаева безмятежным взглядом, так не вязавшимся с тем, что она говорит. – Не только! Они ждут приговора. Причем с нетерпением. Вся их жизнь – ожидание приговора. Космос наблюдает, а вы, Алекс, его посланник. Судья и палач. С мечом из света.

Наступившая после странных слов тишина придавила Шибаева, и он уже не трепыхался. Только уцепился пальцами за тяжелый журнальный столик, прикидывая, получится ли встать рывком. Смысла в продолжении разговора он не видел. Ему хотелось убраться отсюда как можно скорее. Но он тем не менее спросил:

– Откуда вы знаете… про насильственную смерть?

Вопрос был вполне дурацкий и вылетел сам собой, без участия сознания. Вся атмосфера квартиры действовала на него удручающе.

Евгения Львовна расхохоталась:

– А какая же? Ведь она лежала не на кладбище! Думаете, у меня от старости совсем крыша едет? – Она с любопытством наблюдала шибаевские попытки освободиться из недр дивана. – Напрасно. Голова у меня хорошая. А иносказание – великая вещь. Все замечательные люди прибегали к иносказаниям, тот же Нострадамус или да Винчи со своим кодом. Даже Кейси. Знаете Эдгара Кейси? Этот американский ясновидящий по прозвищу «Спящий пророк» предсказывал во сне. А возьмите Средневековье – это же одно сплошное иносказание! Нужно только уметь читать знаки. Вы, Алекс, избранный, вы умеете читать знаки. Вы терпеливы, у вас тут, – она постучала себя пальчиком по лбу, – есть клепка. И проба у вас высокая, поверьте. Ну, сильнее! – вдруг скомандовала она громко. Переход был разителен – от элегической тональности не осталось и следа. – Стол выдержит! Раз-два, пуск!!

Шибаев, повинуясь команде, рывком вылетел из дивана и встал, покачнувшись, на затекшие ноги. Евгения Львовна захлопала в ладоши и от души расхохоталась.

– Он как ловушка, правда? Ловушка двадцать два. Или трансгенератор, как у этих… братьев-фантастов… – Она защелкала пальцами. – Ну, да ладно… Кофе? Виски?

– Спасибо, я на работе. – Похоже, начальная сцена могла повториться на бис.

– Жаль. А вы не думали, что иногда лучше оставить все как есть?

– Не думал, – кратко ответил Шибаев, не давая себе труда казаться вежливым. Евгения Львовна ставила его в тупик, и он чувствовал себя глупо.

Она вздохнула.

– Правильно. Пусть им воздастся по заслугам. Но… дайте мне слово…

Шибаев взглянул вопросительно.

– Дайте мне слово, Алекс, когда станет горячо, вы придете сюда и все расскажете, и мы вместе найдем решение. Хоть вы и посланник, но еще очень молоды. А я тем временем буду слушать Вселенную, задавать вопросы и впитывать энергию. Обещаете?

– Обещаю, – ответил Шибаев, не чая убраться восвояси. Он готов был пообещать что угодно. – Приду и все расскажу.

– Поклянитесь!

– Клянусь.

– Я отпускаю вас с миром! – торжественно произнесла Евгения Львовна, осеняя его мановением руки. После чего деловито натянула туфлю и поднялась с пуфика.

В прихожей она сунула ему руку, и Шибаев, к собственному изумлению, коснулся губами полированной сухой, пахнущей духами кожи.

– Не бойтесь! – шепнула она на прощанье. – Я с вами! У вас приятный лосьон, такой… мужественный!

Он скатился с лестницы, как будто за ним гнались, выскочил из подъезда и прислонился к стене, приходя в себя.

Из беспорядочно растущих жидких кустов у выхода на улицу кто-то с чувством произнес:

– У, подлая твоя рожа! Убил старуху! Ни стыда, ни совести!

Шибаев шарахнулся. Рядом никого не было. Голос шел из-под земли…

Глава 13

Рассуждения о смысле жизни

Шибаев звонил Кристине снова и снова, но получал лишь механический ответ о недосягаемости абонента. На эсэмэски она тоже не реагировала. Они не виделись уже три дня, с тех пор как Шибаев отказался примкнуть к семейной дате. Кристина не настаивала. Он спросил, как же так, если отец их оставил, зачем собираться, и Кристина рассказала, что отец спустя шесть лет вернулся, и мама его приняла. Она тогда в знак протеста ушла из дома в общежитие. Когда отец их бросил, Кристина осудила мать, когда вернулся, снова мать была виновата – в том, что приняла. «И до сих пор судишь?» – спросил Шибаев. «Уже нет, – ответила Кристина. – Сама хлебнула, знаю теперь. Они прожили вместе еще пятнадцать лет. Представляешь, вырвали у одиночества еще пятнадцать лет! У мамы никого не было, у отца была женщина, из-за которой он бросил нас, но там не срослось. Моя мама мудрый человек. Она и мне всегда говорит…» Кристина запнулась, но Шибаев понял, что она хотела сказать: «Позовет – иди!», имея в виду сбежавшего мужа. Она подняла на него виноватые глаза и сказала: «Иногда лучше склеить, чем начинать заново. Или хотя бы попытаться». Шибаев не обиделся, он понял. Если бы Инга позвала его, разве он не бросился бы? Бросился. Если бы…

Понял-то он понял, но в глубине души царапнуло, и он сказал себе, что это глупо. Помогло, правда, мало.

Кристина по-прежнему не отвечала. Шибаев не думал, что молчание ее связано с «дачным» делом, но мысль не уходила и причиняла беспокойство.

В состоянии неуверенности и тревоги он подошел к «Мегацентру», где она работала, и стоял там до тех пор, пока не поредел поток поздних покупателей и сотрудников и не пришла охрана с собакой. Кристины не было. И тогда он направился к ее дому. Окна квартиры не светились, и Шибаев уселся на скамейку в глубине двора, держа под обзором знакомый подъезд.

Стемнело. Кристина все не появлялась. Шибаев сидел и обдумывал планы на дальнейшее. Беспокойство его усилилось. Он ругал себя за прокол – не взял на всякий случай телефон матери Кристины. И адреса у него нет. Около одиннадцати во двор въехал белый «Мерседес». Яркий свет фар обежал дома, и Шибаев невольно поднял руку, заслоняясь. Из машины вышел мужчина, обошел машину, открыл дверцу, помог выйти женщине. Это была Кристина. Она пошла к подъезду, мужчина шагнул следом, схватил ее за руку. Кристина попыталась вырваться, кажется, вскрикнула. Шибаев поднялся, сжав кулаки. Настроение было подходящее. Он видел, как мужчина привлек ее к себе, обнял. Они постояли так, обнявшись. Шибаев снова сел. В подъезд Кристина и неизвестный вошли вместе. Дверь с негромким лязгом захлопнулась, отрезав их от Шибаева. А он остался сидеть на скамейке в пустом дворе.