Владимир Романовский - Я объявляю войну Страница 19

- Андрюш, ты почему молчишь? Ведь мы ни о чем не успели поговорить. Какая-то сплошная гонка. Поговори со мной.

В полутьме странно блестели её глаза.

- Я говорю, только не вслух.

- Интересно. У тебя мама такая симпатичная... А кто был твой отец?

- Инженер. Умер 5 лет назад... Инфаркт. Обычное дело у терпеливых людей.

- А у меня папа - тренер по волейболу. Ему ни за что не дашь 50 лет. Он такой высокий, спортивный и надежный. Мама за ним, как за каменной стеной. Ты чем-то его напоминаешь. Я потому и обратила на тебя внимание, тогда, в сквере... Скажи, ты о любви когда-нибудь думал? Как ты её себе представляешь?

- Из меня плохой теоретик, Наташенька. Лучше я тебя послушаю.

- Но ты меня любишь?

- Да.

- И что ты чувствуешь? Что думаешь обо мне?

- Не знаю.

- Фу, какой ты.

- Я люблю тебя. И доверяю. Точнее - верю.

- А ещё что?

- Разве этого мало?

- Что подумает твоя мама? Ведь я ушла к тебе...

- Ничего не подумает. Рада будет. По-моему ты ей нравишься.

- Но я ведь пока что как бы твоя мимолетная подружка... Такая ночь, Андрюша, сказочная... А ты все молчишь.

- Пойдешь за меня замуж, когда все это кончится?

- Ты серьезно?

- Вполне. Мне так будет спокойнее. Тогда, в случае чего, я буду защищать свою невесту.

- Только поэтому?

- А ты оказывается придира.

- Но знаешь в таком виде делать предложение как-то не принято. Ты хотя бы одел майку... Мой милый голый король. Ты совсем завоевался.

Он потянулся было за изгловье, накинуть на себя что-нибудь но она остановила его руку:

- Я пошутила, Андрюша, я согласна, какой ты... Так даже лучше. Очень оригинально, - она засмеялась. - Иди ко мне. Он обнял её за плечи, от её прохладного тела исходил покой и легкость. Он поцеловал её полуоткрытый рот, она застонала задыхаясь, горячая волна нежности захлестнула, подхватила их...

Андрей снова слушал её шепот.

- А почему ты вдруг обратил на меня внимание? Ну, сознавайся, почему?

- Не знаю. Нашло вот такое наваждение. Может быть, в тебе не было самоуверенности, обычной у красивых женщин. Наоборот, ты казалась какой-то потерянной, печальной.

- Как интересно ты говоришь... Здесь так хорошо. Для меня теперь запах сена - самый лучший на свете. Почему его не консервируют, не хранят во флаконах, как духи? Я бы первая купила.

- Мы переедем отсюда после завтрашней разведки. К сожалению. Снимем где-нибудь рядом дачу. Оставаться здесь - значит подвергать опасности - и семью Стаса, и маму, и тебя...

- Ну почему кому-то обязательно надо плести паутину, ставить ловушки, убивать. Почему столько зла? И все из-за этих денег...

- Из-за продажности. Не из-за денег, а именно из-за продажности. Если бы люди не были продажны, деньги были бы ничто. А так - люди сами превращаются в товар... И не способны жить нормально.

Наташа приникла к нему, провела ладонью по его голове, губам.

- Как я хочу, чтобы ты забыл сейчас обо всем. И оказался в другом мире, в нашем, где только мы вдвоем, одни... Я столько ждала тебя, всю жизнь. - прошептала она.

- Мне и самому уже начинает казаться все случившееся каким-то сном. И вот сегодня я проснулся и теперь так бы и не уходил с этого сеновала.

- А если бы это были наши деньги, мы укатили бы на них в Европу. В Италию или во Францию, или Швецию. Сняли бы прекрасный номер в каком-нибудь роскошном отеле на берегу моря... У меня, кстати, двоюродная сестра работает в Швеции. Она бы достала нам визы... Домик, сад, тишина. А потом пригласили бы к себе родителей... Как бы мы зажили, без всех этих ужасов, без твоего пистолета под подушкой.

- Мать не поедет. Здесь похоронен отец. Да и какие из нас шведы... Мы - с другой планеты, мы - русские. Забудь об этом.

- Я просто так. Размечталась. Как хорошо вы пели со Стасом... О дружбе.

- Эту песню написал Игорь.

- Я всегда завидовала мужской дружбе. И удивлялась. Наверно, у женщин это невозможно. Мы, как кошки, гуляем сами по себе.

Она почувствовала, что он усмехнулся в темноте.

- Не смейся. Это такая прекрасная вещь - дружба. Мы ведь друзья?

- Конечно.

- Тогда возьми меня завтра с собой.

- Это невозможно.

- Я хочу стать твоим настоящим другом. Надежным. На которого можно положиться.

- Наташа, это опасно, и вообще, не женское дело.

- Я умоляю, Андрюша. Я не могу одна. Я не буду обузой. Я пригожусь. Не так уж много у тебя войска. Только научи меня стрелять. Ты меня любишь?

- Да.

- Значит, мы должны быть вместе.

Глава 13.

Андрей извлек из рукоятки "Вальтера" обойму и передернул затвор.

- Держи, - он протянул пистолет Наташе. - Потренируйся нажимать спусковой крючок. Надо прочувствовать его ход. Тогда не будешь дергать при выстреле.

- Он такой тяжелый, - Наташа качнула его в руке, посмотрела снизу вверх на Андрея.

Они сидели на зеленом склоне небольшого оврага. Солнце стояло уже высоко, в тишине трещали кузнечики. Андрей перебрался на противоположную изрытую и глинистую сторону оврага, разложил белый тетрадный лист, придавил его камнем и вернулся обратно.

- К стволу привернут глушитель. Пусть пока будет, он легко отворачивается. Рукоятку держи крепко, но не сжимай, рука должна быть спокойной, дыхание ровное... Можно стрелять одной рукой, можно двумя, тогда меньше дергает при отдаче, - Андрей склонился к Наташе, полуобняв стал показывать, как держать пистолет, и вдруг почувствовал дикую нелепость происходящего с ними. Вместо того, чтобы погрузиться в новое свое состояние, вдыхать эту тишину и покой, лежать на берегу пруда под теплым солнцем, чувствовать её рядом, он проходит с ней курс молодого бойца. Учит стрелять, а не любить... Покончить со всем этим, как можно скорее... Разделаться с убийцами Игоря, со всей этой ненавистной бандой, и чем быстрее, тем лучше. Раз уж от этого не уйти, не спрятаться.

Он поднял её руку с пистолетом на уровень глаз:

- Целься в лист, в центр листа, в камень. Но цель должна быть вроде фона, глаз должен следить, чтобы мушка была в центре прорези, это главное, все внимание на это. А цель может быть не в фокусе, маячить перед мушкой. Главное - прорезь и мушка. Как только они совместятся, нажимай спуск. Не передерживай. Стрелять надо быстро. Нажимай...

Наташа сделала несколько щелчков, она быстро осваивала оружие. Андрей оставил в обойме три патрона, вставил обойму и передернул затвор. Потом поднялся и выглянул из оврага. Вокруг не было ни души. За полем в километрах двух от них светлели окруженные зеленью дома Липовки.

Он спустился к Наташе и встал рядом.

- Теперь сними с предохранителя. Целься. Огонь!

Сухо щелкнули три выстрела, Наташа удивилась, как все просто и совсем не страшно. Только руку отбрасывало после каждого выстрела. Это было единственное, что напоминало - в руке не игрушка.

Андрей осторожно отобрал пистолет:

- Хватит. У нас остался теперь 18 патронов. По 6 на ствол. Немного, но и немало.

Он положил "Вальтер" в сумку, собрал гильзы и отправился за мишенью. Наташа с нетерпением ждала его.

- Молодец. Объявляю тебе благодарность... - он протянул пробитый пулями листок. В центре его темнели три пробоины.

Стас ждал их в саду. Он был серьезен и деловит.

- Андрей, поехали. Сколько тебя ждать, бродяга. Наташа вот что. Катя с Лидией Васильевной пошли в магазин. Скажешь им, что мы вернемся к семи или чуть позже. А потом пригоним тягач и передвинем блоки. Я уже договорился с дежурным по части...

- Стас, она поедет с нами, - перебил его Андрей.

- Ну, ты даешь... - Стас растерянно замолчал. Весь вид его выражал категорическое осуждение.

- Ты, я гляжу, времени не терял, постригся. Пижон, - Андрей попытался переместить разговор.

- Екатерина постаралась, - Стас провел руками по волосам. - Наташа, подожди минуту. Нам надо поговорить, - Стас потянул Андрея к сараю.

Они остановились у входа. За изгородью копошились куры.

- Ты что удумал? Зачем нам этот обоз? - Стас возмущенно пожал плечами. - Андрей, убери баб с поля боя, я прошу. Не женское это дело. Тоже нашел вояку. Не приплетай свои любовные похождения к боевой операции.

- Она пригодится. Я уже решил. Кого ты оставишь в машине, когда мы пойдем к даче?

- Лучше никого. Загоним в лес и замаскируем.

- Она поедет с нами, - отрезал Андрей.

- Я, когда делаю глупости, тоже никогда не думаю. А вот тебе не советую. Очнись. Чем больше народа, тем больше беспорядка, ты что, не знаешь?

- Она точно покажет, где дача.

- И без неё найдем. Все, что могла, она уже рассказала. Знаю я это место. За бензозаправкой поворот налево. Эти коттеджи издали видны.

- Мы ж только на рекогносцировку, Стас. Выясним все и вернемся. Ночью, в рейд мы её не возьмем, это точно.

- Черт с вами, ладно. Подчиняюсь. Пусть караулит машину, - вздохнул Стас.

Шоссе проходило через лес. Литые розовые колонны сосен уходили высоко в небо. Андрей и Наташа, обнявшись сидели на заднем сиденье. Стас бросил взгляд в зеркало, не выдержал: