Наталья Солнцева - Шулер с бубновым тузом Страница 19

Несколько раз она напряженно оглядывалась, словно опасаясь слежки. Я внимательно наблюдал за ней.

Через два часа утомительных примерок меня начало клонить в сон. Я молча кивал, когда Анна выходила ко мне в очередном платье или брючном костюме, и продавщица складывала отобранные вещи на стойку.

Расплатившись на кассе, я понес набитые обновками пакеты к машине. Сестра шагала за мной, стараясь не отставать. Вдруг она побледнела и схватила меня за локоть.

— Погоди… я не могу так быстро… дай отдышаться.

Причина нашей остановки была другая — внезапный приступ страха. Анна старалась не показывать своего испуга, но меня ей провести не удалось.

— Ты кого-то боишься? — невинно осведомился я.

— Н-нет…

— Может, объяснишь, что происходит?

— Ничего. Идем…

Она опустила голову и больше не проронила ни звука до самой парковки. Усадив ее на заднее сиденье своего «мерса» я включил зажигание.

— Тебя кто-то преследует? — спросил я, глядя в зеркало заднего вида.

Она промолчала, насупившись.

— Любовник? Джо был не единственным, с кем ты спала?

— А ты злой, — сквозь слезы выдавила она.

— Москвичи все такие, — отрезал я. — Куда едем? Домой?

— К хирургу…

Оказывается, несмотря на страх, она не собиралась отступать от задуманного. Неплохо было бы понять, что ею руководит.

«Или кто, — чертиком из коробочки выскочил второй Нико. — Ты вляпался в скверную историю, дружище. И продолжаешь играть с огнем».

Я вздохнул и повез Анну в клинику, где работал Гена Приходько, с которым мы вместе росли. Сегодня у него был консультационный день, и он с радостью согласился нас принять.

В гулком холле, выкрашенном в цвет слоновой кости, Анна притихла и оробела. Она смущенно поглядывала на красивых медсестер, которые дефилировали мимо нас, словно манекенщицы на подиуме.

— Еще не поздно вернуться, — усмехнулся я.

— Нет, — упрямо вымолвила она.

Я подвел ее к двери в кабинет хирурга Приходько и последний раз попытался отговорить ее от рискованного мероприятия.

— Это же операция, наркоз… ты понимаешь? Новое лицо может доставить тебе массу проблем…

В этот момент дверь кабинета распахнулась, и оттуда вывалился упитанный краснощекий увалень в синем докторском костюме и шапочке.

— Коля! Что же вы стоите, как чужие? Я заждался! — его взгляд остановился на Анне, замер и тут же вспыхнул профессиональным интересом. — Познакомишь меня со своей дамой?

— С удовольствием, — кивнул я, подталкивая ее вперед.

Разговаривать с Геной в холле, где эхо многократно усиливало каждый звук, мне не хотелось.

— Это моя… приятельница, — с легкой заминкой представил я сестру. — Аня Ремизова. Решила начать новую жизнь с новым лицом. Ну а я… выступаю спонсором. Ты делаешь все, что она скажет, я плачу деньги. Вот так распределены роли.

— Угу, — деликатно кивнул хирург и пригласил меня присесть в роскошное кресло из светлой кожи.

— Нет, — резко возразила будущая пациентка. — Я хочу поговорить с вами наедине.

Приходько развел руками. Желание дамы — закон.

— Все понял, удаляюсь, — покорился я.

Все, что будет происходить за дверями кабинета, Гена мне поведает со всеми подробностями. Потом. Кто платит, тот и заказывает музыку.

«Так-то, сестричка!» — злорадно ухмыльнулся я, представляя недоумение старого друга. Небось, слушает Анну вполуха, а сам гадает, кто она мне — любовница, невеста или просто участница какого-нибудь телевизионного шоу, которые нынче в моде. Хотя Гена достаточно умен, чтобы отбросить последний вариант.

Разговор Анны с хирургом затягивался. Я устал подпирать стену под его кабинетом и расположился на диване под искусственной пальмой. От скуки я начал теребить листок пальмы и убедился, что растение — настоящее.

Это натолкнуло меня на мысль о какой-то ошибке, допущенной мною относительно сестры. Может, и не сестра она вовсе. Аферистка! Я поступил благоразумно, не познакомив ее со своей матушкой. У той больное сердце, и переживания по поводу измены отца ей ни к чему. Разумеется, Анне была бы на руку ее смерть. Тогда между ней и наследством остался бы только я, а расправиться со мной одним не составит труда. Я сам все обставил надлежащим образом. Никто не знает, что я привез Анну в Москву, снял ей квартиру и провожу с ней время. Наше сегодняшнее распитие шампанского могло стать для меня роковым…

Я вспомнил торчащий из груди Джо кухонный нож и содрогнулся. Не хотелось бы мне повторить его участь.

Пластическая операция по изменению внешности не вписывалась в эту версию.

Как ни крути, Анна поставила меня в тупик. Но я надеялся исправить ситуацию в ближайшее время. Для этого я связался с частным детективом Ильей Томашиным и поручил ему с завтрашнего дня не выпускать сестру из виду. Не самому же мне сутками торчать под ее домом и колесить за ней по городу? У меня и без того забот хватает.

«Не стесняйся в средствах, — сказал я, вручая сыщику внушительный аванс. — Я должен знать о каждом шаге этой барышни. Куда ходит, с кем встречается, когда ложится спать и что ест на завтрак».

«Телефон тоже прослушивать?» — уточнил он.

«Это перебор».

Кстати, Томашин как раз и будет свидетелем, если вдруг со мной случится что-нибудь плохое.

— Лучше бы его показания не понадобились, — буркнул я себе под нос.

— Могу я чем-нибудь помочь? — с заученной фразой обратилась ко мне миловидная администраторша.

— Нет, спасибо. Я жду свою… подругу. Она как раз беседует с Геннадием Петровичем.

Администраторша просияла, словно услышала комплимент, и удалилась, цокая каблуками. За ней тянулся шлейф жасминовых духов.

Я встал и прошелся по кругу, проклиная собственную опрометчивость. Какого дьявола я притащил сумасбродную сестрицу к Гене? Надо было вести ее к постороннему специалисту и не подставлять своих. Гена ни сном ни духом, в какую авантюру я его ввергаю. Это нечестно.

Укоры моей совести прервал звук открываемой двери. Из кабинета вышли Анна и Приходько. Он был серьезен, она — заметно воодушевлена.

— Я провожу госпожу Ремизову в лабораторию для сдачи анализов, — огорошил он меня. — Попрошу ускорить процесс.

Оказывается, в глубине души я питал надежду, что Гене удастся отговорить Анну от операции. Она не красавица, но и не уродина, которой показано хирургическое вмешательство. За время нашего знакомства я даже успел привыкнуть к ее внешности. Не блестящей, зато не лишенной своеобразного очарования.

— Как? — поразился я. — Все так срочно?

— А чего тянуть? — отозвался доктор. — Решение принято. Если противопоказаний не будет, сразу же и приступим.

Я молча уставился на Анну, она так же молча опустила глаза долу. Приходько подал мне условный знак. Погоди, мол, сейчас я вернусь, и все тебе объясню.

Он увел пациентку с собой, а я остался стоять истуканом в холле под смешливыми взглядами красавицы-блондинки в регистратуре. Она явно мне симпатизировала. Но флирт показался мне в данный момент неуместным. Я был ошарашен и несколько подавлен. Похоже, Анна обошла меня на этой дистанции.

Спустя десять минут Приходько вернулся в холл и по-братски похлопал меня по плечу.

— Чего такой кислый? — осведомился он.

— У меня недавно отец умер, — соврал я. Вернее, я искренне скорбел по родителю, но сейчас у меня на сердце лежала тяжесть по другой причине.

— Понимаю, — состроил печальную мину доктор. — Крепись, Коля. Таков удел каждого из нас. Кто раньше, кто позже… все вознесемся.

Он показал на подвесной потолок сделанный в виде голубого неба с плывущими по нему облаками, вздохнул и спросил:

— Как мама?

— Держится.

— Отправь ее куда-нибудь в санаторий, — посоветовал Гена. — Подальше от Москвы, от горестных воспоминаний.

— Она не хочет.

— Да, да. Они к старости становятся ужасно упрямыми, — пожаловался он. — Вот и моя тоже меня не слушает. Ладно, идем ко мне, посидим, поболтаем.

Я зашел в его светлый просторный кабинет с одной мыслью: как бы поделикатней расспросить его о шраме под левой ключицей Анны…

Глава 12

Долго печалиться было не в характере Приходько, который с детства отличался непобедимым жизнелюбием. Отдав должное приличествующим случаю соболезнованиям, он с явным облегчением сменил сочувствие на веселую улыбку.

— Теперь к делу, дружище. Мы все обговорили с твоей протеже. Операция выльется в кругленькую сумму.

— Я все оплачу.

— Кто она тебе? — полюбопытствовал-таки Гена. — Интересная особа. Не в твоем вкусе, правда.

— Вкусы меняются, — промямлил я.

— В ней определенно что-то есть! У вас роман? Или мимолетная связь?

— Ты не поверишь. Ни то, ни другое.