Юлия Шилова - Я живу без оглядки, или Узнай тайны женской души Страница 20

— В этом деле, дед, я тебе не советчица. Я вообще не сторонница того, чтобы человек себе при жизни могилу рыл. Это даже странно как-то.

— А кто обо мне позаботится, если у меня вообще никого нет?! — неожиданно вспылил дед.

— Государство. — Я прикусила губу и поняла, что сморозила несусветную глупость.

— Дочка, да ты что такое говоришь? На черта я этому государству нужен? С меня взять нечего. Ему нужны только те, с кого что-то взять можно. Ежели бы мы были государству нужны, нам бы сюда хоть хлеба завезли или просто вспомнили, что мы такие есть и еще живы. А ведь про нас совсем забыли. Никому никакого дела нет, а я ведь воевал. А теперь сижу и думаю: зачем воевал и за что? Кому это нужно? Со мной один товарищ воевал, так он после войны в Германии остался. Живет припеваючи, пенсию хорошую получает и даже родственникам помогает. Это ж сколько надо получать, чтобы родственникам с пенсии помогать? Даже страшно подумать. А я тогда в Германии не остался — не хотел Родину предавать. Я тогда и представить не мог, что придет время, и она меня предаст. Я вот в райцентр ездил, решил себе какие-нибудь льготы или прибавку к пенсии выбить, так меня и слушать никто не захотел. Говорят, что я воевал при СССР, а его теперь нет. Сказали: иди, дед, и обращайся к СССР. Вот такая история. Воевал-воевал и ничего себе не отвоевал. А о тебе государство заботится? Нет, потому что ты сама о себе заботишься. А не будешь работать, помрешь с голоду. Вот тебе и государство. Оно не помогает своему народу, а медленно, но верно его истребляет. Именно поэтому я себе могилку выкопал, чтобы не закопали меня в общей яме с бродягами да алкоголиками. Помру, бабки меня до кладбища дотащат и похоронят как положено. Жизнь заставила меня быть предусмотрительным, а иначе никак.

— Извини, дед, извини. Все ты правильно говоришь. Ой, как правильно. Ты только, смотри, своим бабкам не проболтайся, что сегодня произошло.

— Да ты что, Анюта? Могила! Меня пытать можно, тайну не открою.

— Пытать никого не нужно. Просто смотри, не трепи лишнего.

Дед взял лопаты и направился к своему дому. Я проводила его до дверей и, остановившись у крыльца, посмотрела на часы.

— Дедусь, я поехала. Уже светает.

— А может, еще клюковки? — расстроился старик.

— Меня гаишники могут остановить. С тобой тут сутками напролет можно пить и совсем спиться. Ты за моим домом присматривай, а то ты же сам видел, что чужие здесь ходят.

— Как договорились, Анют. А ты когда теперь сюда наведаешься?

— Я теперь сюда часто буду ездить.

Помахав деду рукой, я села в машину и отправилась в город.

Глава 9

Дома я первым делом залезла под душ и смыла с себя следы ужасной ночи. Стоя под теплыми струями, я вспомнила Макса и то, как мы с ума сходили во время нашей последней близости. Он ни на миг не мог от меня оторваться, наверное, оттого что слишком сильно меня хотел. Он жадно меня целовал, брал несколько раз подряд, говорил ласковые слова и был ненасытен. С каждой секундой близости он возбуждался все больше и больше. И это возбуждение носило лихорадочный и даже не совсем нормальный оттенок.

А затем я прокрутила в голове события последней ночи и почувствовала страшную пустоту и усталость. Я представила мертвого бугая и то, как мы с дедом Герасимом пытались засунуть его в багажник. От этих воспоминаний меня чуть было не вывернуло наизнанку. Стало противно, и меня затрясло. Главное, чтобы вечно пьяный и болтливый дед Герасим молчал. Главное, чтобы он молчал…

Закутавшись в банное полотенце, я вылезла из ванны и, услышав телефонный звонок, бросилась в гостиную. Сняв телефонную трубку, я была уверена на все сто, что это Макс, но, к сожалению, не угадала.

— Анна?

Я сразу поняла, кто на том конце провода.

— Да.

— Добрый день, вас беспокоит Михаил.

— Здравствуйте. Вы знаете, я хотела позвонить вам еще вчера, но подумала, что у вас и без меня дел по горло.

— Да что вы, Анечка. Я тоже хотел позвонить вам вчера. Вы знаете, такая трагедия… Самое главное, что вы живы. Скажите, с вами все в порядке?

— В полном.

— Вы не ранены?

— Нет. Приношу свои соболезнования по поводу случившегося. В наше время никто от такого не застрахован.

— Анна, если бы вы знали, как я за вас переживал. Вы оставили у меня свой мобильный телефон. Я звонил вам по городскому, но никто не брал трубку. Я места себе не находил, не знал, что и думать.

— Михаил, успокойтесь. Со мной все нормально. Скажите, много народу погибло?

— Трое и двое ранено. Могло быть и хуже.

— Господи, как же это страшно. Я понимаю, что за такой короткий срок вряд ли нашли того, кто это сотворил.

— Да, пока об этом говорить рано. Анечка, у меня ваши мобильный и сумка. Позвольте заехать к вам в ближайшие дни и завезти.

Я не сомневалась в истинной цели этого звонка, а потому подумала, что не стоит ходить вокруг да около, и решила идти напролом.

— Михаил, вы должны привезти мне не только сумку и телефон. Вы должны забрать свой автомобиль.

— Мой автомобиль у вас?

— Конечно. Стоит в целости и сохранности во дворе.

— Я так и подумал, что вы уехали именно на нем. Первый день после случившегося мне было как-то не до него, но мой охранник сообщил практически сразу, что машины нет на месте. Анна, а как вы его завели?

— Как обычно. Ключи были в машине. Я надеюсь, вы на меня не в обиде, что я воспользовалась вашим авто?

— Ну что вы такое говорите? Как вам вообще могло такое прийти в голову! Я ваш должник, ведь это из-за меня вы попали в такой переплет. Скажите, что я могу для вас сделать?

— Спасибо, ничего. Взрыв мог произойти не только в вашем доме. Мне очень жаль, что все так вышло.

— Вы знаете, Анечка, у меня пропала жена.

— Как пропала?

— Я не могу ее найти после этого страшного вечера. Ее нет ни среди живых, ни среди мертвых. Ее вообще нигде нет.

— Как нет?

— Я и сам не знаю. Может, ее похитили в момент взрыва? Она исчезла, испарилась, улетучилась. Был человек и нет человека. Я восстановил хронику событий. В момент взрыва она находилась вместе с гостями, а потом… Я и сам не знаю, что было потом… Дым… Паника… С тех пор ее никто не видел. Если бы ее похитили, с меня бы, наверное, потребовали выкуп, но никто ничего не требует.

— Мистика какая-то.

— Действительно, мистика, — голос Михаила звучал обреченно и вызывал искреннее сочувствие. — Вы знаете, Анечка, я так сильно люблю жену, что за это время словно постарел на несколько лет. Я не сплю, потому что боюсь умереть во сне. Вы меня поймете, если знаете, что такое любить и страдать по-настоящему.

— Человек жив надеждой. Не отчаивайтесь. Жанна слишком ранимая и эмоциональная. Это видно невооруженным глазом. Быть может, она так напугана, что переживает эту трагедию где-нибудь в одиночестве.

— Где? — с надеждой в голосе спросил Михаил.

— Ну, я не знаю. Вам виднее…

— Я проверил все, что только мог.

— А что говорит милиция?

— Милиция ее ищет, но пока безрезультатно.

— Михаил, я бы хотела для вас хоть что-то сделать, и мне очень жаль, что я ничем не могу помочь. Скажите, а раньше она пропадала?

— Нет, что вы. Она так устроена, что и шагу без меня не может ступить. Анечка, когда я могу подъехать к вам за своей машиной?

— Да когда вам удобно.

— Тогда можно ровно через два дня в эту субботу к вечеру?

— Конечно. Вы обойдетесь эти два дня без машины?

— У меня же их несколько.

— Тогда договорились. Я желаю, чтобы, когда мы с вами встретимся, ваша супруга уже нашлась.

— Спасибо, Анечка. Я молю господа бога о том, чтобы это было действительно так.

Положив трубку, я постаралась немного успокоиться. Михаил не спросил о деньгах. Хотя, наверное, очень глупо спрашивать о таких вещах по телефону. Он не мчится за своей машиной сегодня, сию минуту, приедет за ней только через два дня. Мог бы прислать вместо себя водителя, который бы передал мне сумочку и телефон, но он хочет приехать за своей машиной сам. Возможно, ему нужно поговорить… Он приедет через два дня только потому, что слишком сильно переживает за жену. Получается, что жена намного важнее, чем оставленная без присмотра в машине крупная сумма. Зная его совершенно безумную любовь к жене, в это можно легко поверить. А может, он просто уверен в моей порядочности и знает, что я, не задумываясь ни минуты, верну ему деньги. Наверное, даже идиот признает, что от такой суммы откажется только сумасшедший, тем более если эта сумма энное количество времени никем не охранялась. По крайней мере основной, нетелефонный разговор состоится ровно через два дня. Конечно, я могла отложить встречу на неопределенный срок, сослаться на занятость, но это не выход из положения. Чем раньше состоится встреча, тем спокойнее мне станет. Да и избежать встречи тоже нельзя. Михаил почувствует неладное, забьет тревогу, и это приведет к самым нежелательным последствиям. Главное, не вызывать подозрений и вести себя как можно непринужденнее.