Сергей Устинов - Все кошки смертны, или Неодолимое желание Страница 21

Рассказывая, она сомнамбулически пересекла широкий коридор, и я последовал за ней.

― Извините, я не успела тут прибраться... Не обращайте, пожалуйста, внимания!

Довольно узкая полутораспальная постель действительно была смята, на банкетке лежали знакомые мне белая куртка и джинсы. В распахнутом шкафу несколько платьев и курток висели на вешалках вкривь и вкось, словно застигнутые врасплох.

― И вот вдруг в зеркале... Нет, мне так стыдно: теперь уже кажется, что все это только... игра воображения... ― Люсик нервно засмеялась. ― Вдруг в зеркале я увидела ее.

Кожа у нее на шее явственно пошла гусиными пупырышками, а сама она зябко передернула плечами и потерянно замолчала, глядя на меня виновато.

― Успокойтесь, успокойтесь, ― сказал я. ― В конце концов, это моя работа, вы за нее платите. Так кого вы увидели?

― Женщину в белом плаще, а под ним что-то красное. Она вышла в холл из соседней комнаты, где у меня компьютер, а потом... ― Люсик снова посмотрела на меня почти с отчаянием. ― Потом вернулась обратно, пошла к балкону, отодвинула занавеску и... И куда-то делась. Ведь не может же она и до сих пор быть там?!

По щекам ее потекли слезы.

― Конечно не может! ― ненатурально бодро согласился я, понимая, чего она от меня ждет, и вопреки разуму ощущая, как у меня тоже бегут мурашки по телу.

Но делать было нечего. Почти строевым шагом я направился к шелковой портьере и решительно отдернул ее в сторону. Стеклянная дверь за ней оказалась распахнута, но балкон пуст. На всякий случай я высунулся на него и демонстративно оглядел каждый угол. Потом уже более подробно и профессионально в идущем из комнаты свете изучил балконный поручень, но тоже ничего необычного не нашел и вернулся в комнату.

― Это была галлюцинация, да? ― с надеждой обратила ко мне мокрое лицо Люсик и жалобно улыбнулась: ― Или я сошла с ума?. Прямо как наяву вижу ее вот здесь, возле моего компьютера!

Бедная девочка! Бедная и любимая, чуть было не подумал я, но вовремя остановился.

Да от всех этих ужасов у кого хочешь крыша поедет! Лучший способ разоблачения всякого рода видений и галлюцинаций ― это их логическое, на максимально приземленном уровне объяснение.

― Просто игра воображения, ― произнес я как можно убедительней и добавил со смешком: ― Ну подумайте, что могло быть нужно Даме Бланк в вашем компьютере? Она ведь не хакер!

Но моя попытка пошутить оказалась не самой удачной. Лицо Люсик снова приобрело грязно-белый оттенок.

― Хакер? ― с испугом переспросила она. ― А ведь вы, пожалуй, правы...

― В чем? ― нахмурился я, кляня себя, что неловким словом придал ее фантазиям какое-то новое направление. ― В чем я прав?

― Видите ли, ― пролепетала Люсик, ― я недавно взяла новую работу ― пишу программы для компьютерных игр. Так вот... Так вот... ― По ее виду мне показалось, что она сейчас балансирует на грани обморока. ― Я сейчас рисую эпизод... из серии «Сыщик, ищи вора!». Там... там как раз про маньяков... которые... которые...

Крепко сжав пальцами виски, она сделала несколько неверных шагов к дивану, но не дошла. Я еле успел подхватить ее.

Уложив Люсик на диван, я заметался по квартире в поисках аптечки. Какие-то лекарства обнаружились на полочке за зеркальной дверцей в ванной, я выгреб их оттуда, но нужного мне нашатыря среди них не было. Я уже решил обойтись намоченным холодной водой полотенцем, когда услышал, как где-то в холле за моей спиной поворачивается ключ в дверном замке.

Руки дрогнули, коробки и склянки с грохотом посыпались на кафельный пол, а сам я закоченел в нелепой позе с растопыренными ладонями и разинутым ртом.

Нервы ни к черту, вчуже подумалось как о ком-то постороннем.

Сам-то я хорошо понимал, что при таком нагнетании ужасов они сдали б и у Шварценеггера. К тому же не далее как сутки назад и всего-то парой этажей ниже мне уже приходилось с замиранием сердца слушать звук отпираемой двери, а мои ребра еще не забыли связанных с этим ассоциаций.

На этот раз я твердо решил не дать застать себя врасплох. Единственным предметом, способным в экстремальных обстоятельствах сойти за оружие, была притулившаяся в углу швабра. Подхватив ее, я одним скачком вылетел в холл и вжался в стену возле вешалки. Мне известно несколько неплохих приемов айкидо, и сегодня я твердо намеревался ударить первым.

Дверь отъехала в сторону, я медленно отвел швабру назад для молниеносного точечного удара. Набрал побольше воздуха в легкие, готовясь издать боевой клич, и... увидел неторопливо входящего в квартиру Зину. Слава богу, сцена получилась немая, хотя в результате я едва не подавился рвущимся из горла победным воплем.

― Что это вы здесь делаете?! ― заорал он с места в карьер, едва прошло первое ошеломление. ― Мало вам издеваться над нами в своей шарашке, так еще и...

― Тихо, тихо! ― оборвал я его, пряча швабру за спину и вновь обретая чувство собственного достоинства. ― Меня пригласила ваша сестренка, к тому же сейчас ей плохо...

На этот раз договорить не удалось мне. Он бросился сперва к ней в спальню, а не найдя там никого, вылетел в коридор с выпученными глазами.

― Что? Где она? Что вы с ней сделали?

Понимая, что разговаривать с ним сейчас бессмысленно, я только указал на соседнюю комнату, кратко пояснив:

― Обморок.

Зина упал на колени перед диваном, схватил сестру за запястье, начал зачем-то мерить ей пульс, потом принялся легонько хлопать по щекам и дуть в лицо. Все это выглядело очень трогательно, я даже ощутил легкий укол ревности, но отметил, что Люсик и без этих манипуляций уже слегка порозовела и дышит гораздо ровнее.

― Оставьте ее в покое, ― порекомендовал я. ― Она скоро придет в себя. Просто нервный срыв.

― А что здесь произошло? ― спросил он, поднимаясь на ноги. При взгляде на меня его физиономия снова приняла угрюмо-агрессивное выражение. -Чем это вам удалось ее довести? Вы что, рассказали ей про Нинель?

Очень интересно.

Он от нее скрывает ― даже Харину с Мнишиным наплел про болезнь, чтоб к ней не подпустить. Но зачем? В вату ведь ему сестру не упаковать... Впрочем, этот вопрос не представлялся актуальным ― сейчас Люсик и впрямь вряд ли была готова к подобным откровениям. Поэтому я решил на сей раз не заводиться с этим психопатом. К тому же на полноценные препирательства у меня просто не хватило бы сил.

― К ней приходила Белая Дама, ― буднично сообщил я не без задней мысли посмотреть на его реакцию.

Посмотреть было на что. Зина отвалил челюсть и остекленел глазами.

― Кто... приходил? ― с трудом выдавил он пересохшими губами.

― Белая Дама, Дама Бланк ― называйте как хотите. Сначала ей что-то было нужно в компьютере, потом она вышла в холл, вернулась обратно и удалилась через балкон.

― Этого... этого не может быть! Вы бредите! -каркнул Зина. Его застывшее было от первоначального шока лицо вновь заволновалось, словно морская поверхность под порывом штормового ветра.

― Я ― нет, а вот ваша сестра ― вполне возможно. Иначе зачем она вызвала меня сюда на ночь глядя?

Но в глазах Зины я не заметил и намека на благодарность за свое подвижничество. Напротив, похоже, я ненароком задел некую болезненную тему. Он принялся бешено кусать и кривить губы, одновременно крутя пальцами то ухо, то кожу на щеке. По опыту мне было известно, что это вполне могло вылиться в какой-нибудь очередной эксцесс. Но через несколько секунд душевная буря улеглась так же непредсказуемо, как началась.

― Хорошо, спасибо, ― холодно поблагодарил он меня ― как прислугу, в которой отпала надобность. -Можете идти отдыхать, дальше я справлюсь сам.

Он был прав ― в том числе насчет необходимого мне отдыха. Но я остался стоять в нерешительности: не очень хотелось оставлять сейчас Люсик наедине с этим психопатом.

― А что, если нам позвонить Ядову? ― предложил я. ― Он врач, его консультация...

― Спа-си-бо, о-бой-дусь! ― зло сжав зубы, по слогам произнес Зина, снова устрашающе заиграв желваками на скулах. Но на этот раз я не до конца понял, кому предназначался очередной заряд: мне или ни в чем не повинному доктору.

Делать мне здесь действительно было больше нечего. Я отправился домой. Там, памятуя, что сегодня в моей квартире уже побывали незваные гости, я на всякий случай изнутри закрыл дверь на засов и лег спать -так и хочется сказать, с чувством выполненного долга.

Но врать не стану.

7

Как говорит Прокопчик, с бедой переночуешь -она роднее становится.

Утром следующего дня я поднялся поздно, совершенно разбитый как морально, так и физически. Но с твердым убеждением: надо немедленно вернуть полученный третьего дня аванс ― со всеми вытекающими отсюда последствиями.

Нет, хорошенькое дельце! В первые же сутки расследования со мной чего только ни делали.

Брали в заложники ― раз.

Били смертным боем ― два.

Хотели застрелить ― три.

Пытались задушить ― четыре.

Намеревались повесить на меня мокруху ― пять.