Полина Дашкова - Эфирное время Страница 21

— Вот смотрите!

Трудовая биография Бутейко-старшего оказалась весьма скучной. После окончания художественного училища в 1965-м году Бутейко Вячеслав Иванович работал мастером в металлоремонтной мастерской. Был по собственному желанию уволен в 1968-м, и тут же был принят в ювелирный магазин «Янтарь», где проработал мастером художественной гравировки до 1985-го. Потом вдруг резко сменил специальность, устроился слесарем-наладчиком на обувную фабрику «Буревестник». Эта запись была предпоследней в трудовой книжке, дальше следовал уход на пенсию по возрасту.

— Скажите, ваш муж увлекся ювелирным делом, и поэтому устроился на работу в магазин «Янтарь»?

— Он никогда не имел отношения к ювелирному делу, — медленно, почти по слогам, произнесла Елена Петровна и потянулась за бутылочкой валокордина.

— Вы только что принимали лекарство, — напомнил Илья Никитич, — нельзя так часто. Вам станет нехорошо.

— Мне уже нехорошо, — сообщила она, но бутылочку все-таки поставила на место. — Я не могу с вами разговаривать. Вы оказываете на меня грубое давление. Я буду жаловаться в высшие инстанции.

— Жалуйтесь, — кивнул Илья Никитич. — Но вам все равно придется давать свидетельские показания, не мне, так другому следователю. Либо вы должны будете подписать официальный отказ от дачи показаний. Нет других вариантов.

— Ладно, спрашивайте, мне нечего скрывать.

— Анисимов пришел к вам, чтобы показать Вячеславу Ивановичу старинное кольцо с изумрудом. Вячеслав Иванович оценил кольцо вполне профессионально…

— Вам это рассказал Анисимов? И вы так спокойно повторяете слова убийцы здесь, в этом доме? Вы повторяете их мне, матери убитого? — Елена Петровна вдруг заговорила трагическим театральным шепотом. — Так вот, я совершенно официально заявляю вам, что это вранье. Грязное, наглое вранье, от первого до последнего слова. Он вам что угодно сейчас наплетет, этот Анисимов. Он пришел угрожать моему сыну. Никакого кольца я не видела, зато отлично слышала угрозы. У нас квартира маленькая, комнаты смежные, стены тонкие. Разве ювелиры так живут? Оглянитесь вокруг. Разве так живут люди, связанные с золотом и драгоценными камнями? Вы ведь следователь, пожилой человек. Вы должны с первого взгляда определять жизненный уровень.

— Да, конечно, — легко согласился Илья Никитич, — ювелиры, как правило, состоятельные люди. Елена Петровна, вы знали, что ваш сын брал в долг большие суммы денег не только у Анисимова?

— Я не лезла в дела Артема. Он взрослый человек, — быстро пробормотала она, как будто немного успокаиваясь.

— Но о долге Анисимову вы все-таки знали. Артем сам рассказал вам?

— Нет. Я услышала случайно. То есть я услышала, как Темочка резко разговаривает с кем-то по телефону, почувствовала, как сильно он нервничает, потом спросила, что случилось. Он рассказал.

— Что именно он вам рассказал?

— Он пожаловался, что Анисимов угрожает ему, шантажирует.

— Чем шантажирует?

— Господи, ну какая разница?

— Елена Петровна, вы знаете, что такое шантаж? — осторожно поинтересовался Бородин, пытаясь поймать ее мечущийся, испуганный взгляд. — Это угроза разоблачения, разглашения компрометирующих, порочащих сведений с целью вымогательства. Какими сведениями, порочащими вашего сына, мог располагать Анисимов?

— Никакими!

— Замечательно. Чем же в таком случае он шантажировал Артема?

— Вы придираетесь к словам! И вообще, я устала.

— Простите, я отниму у вас еще несколько минут. В чем состояли угрозы?

— Он говорил, что убьет Темочку. Вот и убил.

— Ваш сын и Анисимов учились в одном классе. Анисимов бывал у вас в доме?

— Не помню. Темочка был добрым, открытым мальчиком, он многих приводил в дом в школьные годы. Возможно, Анисимов и бывал у нас.

— Они дружили?

— Кто?

— Ваш сын и Анисимов.

— Никогда!

— Но вы давно знакомы с Анисимовым? Вы помните его ребенком?

— Я его не знаю и знать не хочу. Он убил моего единственного сына, и я прошу вас не углубляться в воспоминания. Школьные годы к этому отношения не имеют.

— Ну хорошо. Мы оставим в покое школьные годы, вернемся к сегодняшним событиям. Вы сказали, Артем с вами поделился, пожаловался на Анисимова.

— Он не жаловался. Он сообщил мне, что Анисимов ему угрожает.

— Да, это вы уже говорили. Но я бы хотел знать, в чем конкретно, заключались угрозы? Ведь о них известно только с ваших слов.

— Я повторяю, он говорил, что убьет Темочку.

— Просто так? Возьмет и убьет? — уточнил Бородин.

— Не просто так. Из-за денег.

— То есть Артем рассказал вам о долге в три тысячи долларов?

Глаза ее забегали, она опять густо покраснела и вдруг, словно приняв неожиданное решение, выпалила:

— Не было никакого долга!

— Очень интересно, — кивнул Илья Никитич, стараясь сохранять спокойствие, — вы это официально заявляете?

— Да, я заявляю это совершенно официально. Мой сын ничего не должен был Анисимову. Ни копейки. Анисимов вымогал у него деньги, три тысячи долларов. Мой сын не поддался на шантаж, и за это Анисимов его убил. Все. Мне плохо. Я требую, чтобы вы ушли.

— Если вам плохо, я могу вызвать врача.

— Нет. Давайте, что там надо подписать, и пожалуйста, оставьте меня в покое.

— Вот, ознакомьтесь и подпишите. — Илья Никитич протянул ей листки протокола. Она проглядывала быстро, и только над последней страницей рука ее застыла.

«Конечно, сударыня, устно врать легче, чем подписываться в официальном документе под собственным враньем», — усмехнулся про себя Бородин.

Елена Петровна колебалась всего минуту, прежде чем подписать последнюю страницу. Бородин не стал ей напоминать, в протоколе предыдущего допроса, который вел дежурный следователь, черным по белому записано с ее слов, что Анисимов давал в долг ее сыну три тысячи долларов в июле этого года.

Адвокат Зыслин Лев Иосифович оказался таким молодым и красивым, что Наталья воспряла духом. Ей всегда было проще общаться с молодыми красивыми людьми. У них нет комплексов, они не пытаются самоутверждаться за счет собеседника. И вообще, адвокат просто обязан быть привлекательным. Разве можно не прислушаться к мнению такого приятного молодого человека?

Наталья тут же представила себе, как он своим бархатным низким голосом убеждает высокий суд, что Саня не виновен, и окончательно успокоилась. Этот обязательно убедит. Найдет нужные слова, сумеет произнести их так, что все поверят. Саня будет освобожден из-под стражи прямо в зале суда.

— Кофе? Чай? — любезно предложил Зыслин, когда Наташа опустилась в мягкое кожаное кресло в его маленьком уютном кабинете.

— Кофе, пожалуйста.

— Простите за нескромность, сколько вам лет? — спросил он с ласковой снисходительной улыбкой.

Наташа знала, что выглядит моложе своих двадцати, особенно когда не накрашена. Ее часто принимали за несовершеннолетнюю.

— Мне двадцать.

— А, ну тогда все в порядке. Я, честно говоря, сначала подумал, что вам не больше шестнадцати. Ну-с, Наталья Владимировна, я вас внимательно слушаю.

Аккуратная светло-русая бородка придавала его облику нечто профессорское. Голубые глаза и открытая белозубая улыбка внушали надежду. Молоденькая секретарша в мини-юбке принесла поднос с двумя чашками. Кофе был жидкий, растворимый.

— Моего мужа подставили, — начала Наталья, дождавшись, когда выйдет секретарша, — он ни в чем не виноват.

— Так, минуточку, — Зыслин покачал головой и поднял руку, — давайте все по порядку. По телефону вы сказали, что ваш муж Анисимов Александр Яковлевич арестован и находится в камере предварительного заключения.

— Да, именно так. Его обвиняют в убийстве, но он не убивал.

— Ваш муж ранее привлекался к уголовной или административной ответственности?

— Нет, что вы! Никогда в жизни.

— Хорошо. Теперь давайте уточним ситуацию. Во-первых, в настоящий момент Александр Яковлевич еще не арестован, а задержан. Взят под стражу. Во-вторых, его еще не обвиняют, а только подозревают.

— Откуда вы знаете? Вы что, уже наводили справки?

— Нет, справок никаких я пока не наводил, просто я знаю законы. Пока вина человека полностью не доказана, он всего лишь подозреваемый. Вы уже встречались со следователем?

— Нет еще. Все произошло сегодня ночью. Я знаю, очень скоро, возможно, даже сегодня меня вызовут к следователю, и от того, что я скажу, будет многое зависеть, поэтому я решила прежде всего встретиться с вами, чтобы подготовиться к допросу, не ляпнуть лишнего.

— Американских фильмов насмотрелись? — усмехнулся Зыслин.

— Ну а разве там герои действуют не правильно, когда первым делом обращаются к адвокату? Они, между прочим, гораздо лучше нас знают свои права и умеют их отстаивать. Если моего мужа подставили, может, и следователь купленный, я должна заручиться поддержкой профессионала.