Данил Корецкий - Менты не ангелы но... Страница 22

— А как же вы бабки сдаиваете? — еще больше удивился Вепрев.

— Да никак. Там все шоферюги ранее судимые — фиксатые, в наколках… Они тебя скорей сдоят!

— Мрачно! — Вепрев высморкался пальцем. — А чего тебя вдруг понесло из Красноярска в Тиходонск? И чего ты школу Орловскую не окончил да лейтенанта не получил?

— Непонятка одна вышла, вот и написал рапорт на отчисление, — скупо ответил Колтунов. — А чтобы «хвост» за мной не тянулся, пришлось и от родных мест уехать подальше…

— Что за «непонятка» такая серьезная? — не отставал коллега. — Подрался с кем-то по пьянке?

Новичок молчал. Только желваки на скулах заиграли.

— Любовь закрутил с женой начальника, — наконец нехотя процедил он. — Там не до драки, до дуэли чуть не дошло… Только хватит об этом!

— Хватит так хватит, — протянул Вепрев. И вдруг визгливо захохотал. — А как тебе наша батальонная кадровичка? Я ее раз разложил на столе, прямо на бумагах, а у нее на потной жопе печати оттиснулись! Домой пришла, так тогдашний сожитель ей фингалов понаставил!

Это было похоже на правду. Тридцатипятилетняя Тамарка называла его красавчиком, строила глазки и, без цели мечась по своему крохотному кабинетику, обязательно задевала мощной ляжкой или оттопыренным задом, обдавая впитавшимся в мундир потом и еще чем-то притягающе-пахучим и острым, чему сержант названия дать не мог, но точно знал, что так пахнут женщины, которым постоянно хочется мужика и которые готовы спариваться двадцать четыре часа в сутки. И стол у нее действительно был завален бумагами, на которых синели строгие штампы и печати, некоторые совсем свежие. Но моральный облик сотрудников батальона Колтунова не интересовал, и он не стал развивать разговор.

А Вепрев продолжал смаковать тему:

— Она всем дает, правда страшная, сука, надо ей рожу отворачивать…

Колтунов знал, что у Вепрева прозвище Кабан, что он настоящее животное, что сослуживцы его не любят, но в нынешнее время терпимости и толерантности предпочитают не ссориться. Насчет Тамарки он, пожалуй, прав: она далеко не красавица, но у него самого одутловатая свиная харя кирпича просит…

— Эй, Колтунов! — по крутой лестнице с косогора спускался командир поста Смирнов — плотный сорокатрехлетний капитан с красным лицом и обвисшими щеками.

— Я, товарищ капитан! — четко отозвался Колтунов и быстро пошел навстречу.

В личном деле Смирнова было столько выговоров и отрицательных характеристик, что, потеряй он должность в милиции — даже продавцом собачьего корма никуда бы не взяли. Но почему-то его держали командиром лучшего КП ГИБДД в России — именно такую славу снискал Южный пост несколько лет назад. Тогда, по личному указанию министра, по стране пустили несколько «приманок» — грузовиков с «левым» спиртом. Их движение отслеживалось, а прохождение через посты документировалось. Прохождение было обычным: пакет с деньгами переходил из рук водителя к инспектору, и подставная машина беспрепятственно проезжала дальше. Потом, когда наступило время расплаты, всех виновных «гайцев» уволили, а нескольких привлекли к уголовной ответственности. И только на Южном посту «спаливший» ряд смен грузовик был проверен по всем правилам, предложенная взятка отклонена, а незаконный груз задержан, за что смена получила поощрение, а Пост прославился на всю страну. История эта была сама по себе чрезвычайно загадочной, если не сказать фантастической.

— Ну как, входишь в курс дела? — спросил Смирнов, тяжело отдуваясь после спуска.

— Вхожу понемногу, товарищ капитан, — ответил Колтунов.

— Входишь… — он критически осмотрел подчиненного.

Отглаженная форма, начищенные ботинки, подтянутая фигура, четко обозначенная строевая стойка. Но командир поста недовольно скривился.

— Какой-то у тебя вид… Нездешний. Будто из кино краса́вец…

Звание и должность Смирнова явно не соответствовали возрасту — уже пора бы сидеть с подполковничьими погонами в начальственном кабинете, хотя бы замкомандиром батальона, но он вовсе не стремился покидать Южный пост, и в этом заключалась еще одна загадка.

— Ты это, аккуратно… Сейчас вполне могут через темное стекло в брюхо выстрелить. Соблюдай бдительность, и все такое… У нас обстановка не такая, как на севере. Тут горячие точки рядом, полно оружия. В одиночку мы теперь никогда не работаем, особенно ночью. Только парами — пока один шерстит водилу, второй держит его под автоматом. Надо стать так, чтобы друг друга не перестрелять. Про «биссектрису огня» слышал?

— Слышал, товарищ капитан, — кивнул новичок.

— И «броник» не забывай надевать, хоть тяжело и неудобно — все лучше, чем собственные кишки из дорожной пыли выскребать!

Смирнов вздохнул.

— И еще: уйма всяких мудаков развелась, менеджеров с красными корочками… Остановишь такого на «мерсе» — сопля зеленая! — а он сует золоченую визитку, или какую-то ксиву поддельную, или знакомствами козыряет, фамилиями начальников сыплет… А потом начинает: «Командир, может, договоримся?»

Смирнов замолчал и многозначительно вытаращил глаза.

— Ты с них сразу спесь сбивай. Как гаркни: «Ты мне что — тыкаешь?! Да я тебя, сучонка, сейчас в камеру закрою, да раком поставлю!» Они сразу обсираются и платят вдвое больше таксы…

Колтунов переступил с ноги на ногу.

— А вдруг он и правда кого-то из руководства знает?

Смирнов снял фуражку и вытер платком вспотевшую голову.

— Тогда плохо. Только ты ведь не его покровителя оскорблял. Позвонят сверху — извинишься, отпустишь, и все нормально! Да ты и сам быстро научишься отличать настоящих от пустышек… Все понял?

— Так точно!

— Ну, вот и хорошо. Это я с тобой провел воспитательную работу…

Смирнов направился дальше, туда, где Сидорчук и Вепрев потрошили очередной рефрижератор. Колтунов смотрел ему вслед. Как с такой воспитательной работой и такими подчиненными Смирнову удалось сделать Южный КП лучшим в стране — это была главная, и совершенно необъяснимая загадка.

Младший лейтенант Гришин тем временем остановил наглухо затонированный «БМВ Х-6», и Колтунов направился к нему — подстраховать. Зашел справа-сзади, навел автомат на салон, сдвинул предохранитель.

— Эй, ты что делаешь? — испуганно закричал Гришин и замахал руками. Он был, как всегда, без фуражки, с расстегнутым и небрежно висящим на заколке галстуком. — Иди, занимайся своими делами!

Удивленный таким оборотом, Колтунов пошел обратно. Смирнов, Сидорчук и Вепрев смотрели на него, отвесив челюсти.

— Ты зачем в тачку целился? — спросил Смирнов.

— Так для страховки! Вы ведь сами сказали!

— А почему с той стороны стал? — поинтересовался Сидорчук.

— По тактике задержаний. Из салона вправо-назад не выстрелишь. Развернуться негде и целиться неудобно. А я спокойно всех покрошу в капусту!

Коллеги переглянулись.

— Это тебя в Орловской школе так научили? — спросил Смирнов.

— Ну да. У них в библиотеке информационные бюллетени были, с зарубежным опытом. Я про американских полицейских курсовую написал даже…

Капитан и его подчиненные переглянулись еще раз.

— Мы тут лаптем щи хлебаем, а зеленый сержант уже как американский рейнджер нас учит! — сказал Сидорчук.

— Умный больно! — буркнул Вепрев. — Я в армии таких умников загонял в сортир, давал зубную щетку и заставлял кафельный пол до утра чистить!

Потом они перевели взгляды на Смирнова: что старший скажет?

— Вообще-то, автоматы у нас — не главное! — подумав, произнес капитан и медленно пошел обратно, к крутой лестнице поста. — Главное — голова и понимание службы! Понял, Американец?

Сидорчук и Вепрев заржали.

— Точно, Американец! Похож!

Несмотря на настороженное отношение новых товарищей, через неделю в конце смены, Сидорчук сунул ему в карман несколько купюр.

— Это твоя доля, — глядя в сторону, сказал он. — Но ты тоже шевелись, входи в работу, надо же план давать. А то ребята недовольны…

— У вас тут что, прямо план есть на это дело? — спросил Колтунов.

— А ты как думал? Тридцать штук за смену отдай, остальное — в «общак», а командир делит согласно коэффициенту личного участия… И потом, по мелочи: пистолет получаешь — положи дежурному стольничек, сдаешь — тоже…

— За что, когда сдаешь-то? — удивился Колтунов.

— Ты же его почистить должен после смены? А так вроде дежурный с помощником почистят. Или при проверке тебя отмажут.

— Получается, шагнул — заплати?

Сидорчук усмехнулся.

— Бабки ведь на дороге делаются, а они в кабинетах сидят, поэтому надо делиться слегонца…

— Надо же, как у вас все расписано! — еще больше удивился новичок. — Как по нотам!

Внимательно наблюдавший за разговором Вепрев усмехнулся.