Чингиз Абдуллаев - Распад. Обреченная весна Страница 25

Она станет первой женой лидера страны, которая позволит себе публично появляться рядом с ним и выглядеть не кухаркой, управляющей государством, а женой первого лица. Но быть первым всегда сложно. И ее одновременно будут и обожать, и ненавидеть, считая, что она не должна так откровенно вмешиваться в дела своего мужа. Однажды во время зарубежного визита Горбачева спросят, какие вопросы он обсуждает со своей женой, и он честно ответит «все». Разумеется, этот вопрос и этот ответ будут вырезаны из репортажа советских журналистов, но на Западе его покажут много раз.

Однако, попав в столицу относительно молодым человеком, Горбачев понимал, что ему необходимы терпение и выдержка. Он все еще не чувствовал себя достаточно уверенно даже после смерти Андропова, когда его сменил больной и недееспособный Черненко, хотя многие телеканалы передавали, что следующим преемником почти наверняка станет Михаил Горбачев.

Но такой уверенности у самого Горбачева не было. Кроме того, ряд влиятельных членов Политбюро не скрывали своего раздражения этим молодым выскочкой. Влиятельные Гришин и Романов очень хотели заменить Черненко, а старая гвардия готова была их поддержать. Горбачев понимал, что это, возможно, его последний шанс. Гришин и Романов, в отличие от Черненко, достаточно здоровы и могли продержаться еще десять или пятнадцать лет.

К тому же Горбачева активно подталкивал к возможным переговорам бывший посол СССР в Канаде, ставший директором Института международных отношений, Александр Николаевич Яковлев, который помнил, как его убрали из Центрального Комитета за вольнодумство, когда его статья не понравилась самому Суслову. При этом всесильный идеолог уточнил, кто именно писал статью за Яковлева, и, узнав, что автор написал ее сам, был неприятно поражен.

По предложению Яковлева, Горбачев через сына Громыко вышел на одного из самых авторитетных и влиятельных членов Политбюро – министра иностранных дел. Казалось, что просидевший двадцать восемь лет в кресле главы внешнеполитического ведомства Андрей Андреевич Громыко являет собой типичного служаку и не мечтает о дальнейшем карьерном росте. Но оказалось, что это совсем не так. Еще в 83-м году, когда после смерти Андропова членом Политбюро стал Гейдар Алиев, его назначили первым заместителем председателя Совета министров. Другой первый заместитель, Архипов, не являлся даже кандидатом в члены Политбюро, и никто с ним всерьез не считался. И тут Громыко показал, что называется, «зубы». Он не хотел быть министром при таком первом вице-премьере, то есть фактически его подчиненным. И тогда Андропов согласился сделать самого Громыко третьим первым заместителем.

Потом снова будут легенды о том, что именно Андропов благоволил Гейдару Алиеву, решив забрать его в Москву. Все это не совсем соответствует истине. На самом деле благоволил Алиеву не только Андропов, но и сам Леонид Ильич Брежнев, который хотел забрать руководителя Азербайджана к себе секретарем ЦК. Но Андропов переиграл назначение, решив, что при престарелом председателе Совета министров Тихонове должен появиться энергичный и волевой руководитель. Однако, чтобы не обижать Громыко, у Тихонова появляются сразу три первых зама. При этом Тихонов и сменивший его Рыжков, уходя в отпуск, оставляли вместо себя не Алиева, а Архипова, что, конечно, было болезненным и несправедливым ударом по самолюбию Алиева.

Горбачев неожиданно узнал, что Громыко хочет стать председателем Президиума Верховного Совета СССР, то есть фактически главой государства, при этом уступая Горбачеву место Генерального секретаря. Даже больной, плохо соображающий и плохо двигающийся Константин Черненко, не говоря уже об очень больном, но вполне соображающем Юрии Андропове и престарелом Брежневе, который в последние годы лишь номинально являлся лидером огромной страны, – все они занимали одновременно должности Генерального секретаря партии и главы государства. Но отказывать Громыко было опасно, его голос мог оказаться решающим. И Горбачев вынужден был пойти на этот компромисс, пообещав Громыко новую должность.

Позже эта конформистская позиция сыграет с ним злую шутку. Он каждый раз будет пытаться договориться, найти возможный компромисс, примирить непримиримые интересы, не понимая, что постепенно его склонность к компромиссам превращается в беспринципность и отсутствие четкой позиции.

Громыко первым предложит кандидатуру Горбачева. Потом пустят в ход красивую легенду о том, что на заседании Политбюро должна была развернуться настоящая борьба и был организован заговор, чтобы не пустить опоздавшего из Америки лидера Украины Щербицкого. И якобы помощники Гришина уже напишут для него инаугурационную речь. Все это неправда. С самого начала все знали, что лидером может быть только Горбачев, который уже вел заседания секретариата в отсутствие Черненко. Но сам Горбачев решил подстраховаться. Он не мог даже предположить, что Громыко переполнен амбициями и попросит такой пост, но после недолгих колебаний он согласился, чем полностью переиграл старого дипломата, искренне считавшего, что новый пост даст ему какие-то рычаги власти.

Получивший это назначение в семьдесят шесть лет, Громыко провел на посту почти три года и ушел на пенсию по состоянию здоровья, уступив место Горбачеву. Когда он умрет, на его похороны не приедет ни сам Горбачев, ни преемник Громыко на посту министра иностранных дел Эдуард Шеварднадзе. Резонанс получится достаточно громким и неприятным, ведь Громыко формально был главой государства, хотя и вышедшим на пенсию. Горбачев приедет домой к его супруге и спросит, нет ли у нее каких-либо личных пожеланий. Она попросит, чтобы мужа хоронили не в Кремлевской стене, а рядом с матерью на Новодевичьем кладбище, что и будет сделано.

Но этого мало. Горбачев сумеет разгромить Центральный Комитет партии, чего не мог сделать даже Сталин, несмотря на все массовые репрессии конца 30-х годов. В течение нескольких лет он фактически полностью разгонит все прежнее Политбюро, и не просто заставит уйти их в отставку, а многих будут снимать с работы и выводить из состава Политбюро с формулировками «за недостатки, допущенные в работе». Многие подвергнутся травле уже после снятия с работы, когда будут опубликованы обличительные и обвинительные статьи против Кунаева, Щербицкого, Алиева, Романова, Гришина. Но и этого мало. На апрельском пленуме 1989 года сразу сто десять человек членов и кандидатов в члены ЦК КПСС подадут заявления с просьбой вывести их из состава ЦК в связи с уходом на пенсию либо по болезни. Такого в истории партии не было никогда. И все эти заслуженные и опытные руководители покорно подпишут подобные заявления. Похоже, секрет 30-х годов, когда десятки высших партийных функционеров подписывали разоблачительные признания, не является таким уж большим секретом. Каждый из них считал себя «солдатом партии» и полагал, что так будет правильно в интересах самой партии.

Только один человек не смирится. Он попросит слова и, выйдя на трибуну, скажет, что считает все выдвинутые против него обвинения надуманными и ложными. Это будет вызов Горбачеву со стороны персонального пенсионера Гейдара Алиева, но тогда казалось, что это всего лишь жест отчаяния человека, удаленного из верховного ареопага и пытавшегося оставить по себе хоть какую-то память. Уже через год Алиев вернется в Азербайджан и вскоре станет руководителем автономной Нахичеванской республики, а еще через несколько лет – и президентом своей страны, так и не забыв и не простив Горбачеву свое увольнение и организованную травлю.

К 90-му году прежнее грозное и всемогущее Политбюро превратится в полуформальный орган ничего не решающих и часто беспомощных лидеров своих республик. Прежние руководители были удалены. Затем удалили тех, кто пришел на их место. А уже по третьему кругу их заменили на руководителей коммунистических партий всех республик Советского Союза, при этом многие из них были руководителями уже проигравших партий, которые ничего не решали даже в собственных республиках, вызывая презрение и насмешки своих соотечественников.

Горбачев явно тяготился своим положением в партии, где нарастающая критика, казалось, рано или поздно сметет его с должности Генерального секретаря. В партии уже откровенно говорили о неспособности лидера справиться с экономическими трудностями, политическими катаклизмами и межнациональными конфликтами. Произошло невероятное. Человек, получивший в 85-м году власть над фактической половиной мира, потерял все, что имел. Сначала были сданы интересы страны в развивающихся странах и в Афганистане, откуда выводились советские войска. Через несколько лет вошедшие в столицу талибы зверски замучили друга СССР – Наджибуллу и его сторонников, и после пыток и издевательств вывесили труп бывшего руководителя страны на главной площади.