Татьяна Степанова - Призрак Безымянного переулка Страница 26

– Тут иное: тупая травма половых органов потерпевшего. – Эксперт указал на тело. – Множественные гематомы в области мошонки и паха. Ему и сюда нанесли несколько ударов.

– А трамвай не мог его там помять? – Лужков делал пометки в блокноте.

– Это механическая, но не автотранспортная травма, – ответил эксперт. – Я отправлю на анализ кровь, желудок и образцы тканей. Поглядим, нет ли в крови следов алкоголя или наркотических средств. Заключение экспертизы направлю следователю.

– Сделайте, пожалуйста, копию и для меня, – попросил Лужков.

Патологоанатом вернулся к работе, начиная забор образцов для анализов, а Катя вслед за Лужковым покинула лабораторию.

Они вышли во двор, отгороженный от улицы изящной кованой решеткой в стиле барокко – лаборатория располагалась в особняке восемнадцатого века.

– Слишком уж много событий для одного переулка, – повторила Катя, роясь в сумочке. – Дима, ваше мнение?

– Следователь спустит в розыск и мне поручения по первоначальным оперативно-розыскным мероприятиям, а сам уцепится за пункт в экспертизе насчет того, что «потерпевший, возможно, сам бился головой об асфальт». – Лужков хмыкнул. – А то я их не знаю.

– Вы не сообщили начальству о происшествии с укусом? Не написали в рапорте о Елизавете Апостоловой?

– Я архив по ней запросил.

– А что, есть основания?

Лужков не ответил.

– Послушайте, Дима. – Катя доверчиво коснулась рукава его куртки. – Я собралась писать очерк о зловещей могиле в цехе. Без упоминания краснопрудского стрелка, потому что он покончил с собой. С этой стороны, как видите, все концы обрублены. Но это дело неожиданно приобрело привкус такой тайны, что я… Я ведь криминальный репортер, вы понимаете?

– Это не мои проблемы.

– Я знаю. Это ваш участок. И вы сюрпризов на нем не хотите, поэтому желаете самостоятельно разобраться, независимо от того, какие там поручения вам спустит следователь. Все это очень хорошо, Дима. Но послушайте меня.

– В части чего?

– В части того, что вы в Таганском ОВД, насколько я поняла, человек новый, пришлый. И это у вас тут первое дело. По нему о вас коллеги таганские станут судить-рядить. И не надо, чтобы дело вышло комом, правда? А помощи и совета вам ждать особо не от кого, потому что вы новичок. А новичкам сейчас не помогают. Их топят. Так вот, между мной и вами никаких карьерных интересов. Я из другой службы, из другого ведомства. Не отвергайте мою помощь.

– А чего вам в этом деле?

– Я люблю тайны, из них выходят отличные статьи. Может, и книга получится со временем. – Катя улыбалась. – Но проблема не только в этом. Мой друг Сергей Мещерский…

– Антрополог?

– Он разбирается в антропологии, но он в основном путешественник. Экзотический экстремальный туризм, сейчас все на мели.

– Бойфренд? – коротышка Лужков в упор разглядывал Катю.

– Он мой друг детства. И сейчас он в беде. Вы вот таблетки глотаете от несовершенства окружающего мира. А он это несовершенство, то, что сейчас нас окружает, тоже принять не может.

– Весь нынешний маразм?

– Весь нынешний маразм. Мой друг ранен в самое сердце, и я хочу ему помочь. Он таблетки не пьет, но стал пить дома. Он в депрессии, он разочарован в этом самом мироустройстве. Я хочу его отвлечь. Я отпуск взяла для этой цели. Пыталась вовлечь его в раскрытие тайны старой могилы. А тут видите, какие дела начались? Если он заинтересуется расследованием, он оживет. Я хочу, чтобы он ожил.

Лужков не отвечал.

– Дима, вы ведь даже без машины. Участковый на своих двоих. А у моего друга Мещерского есть авто. Разве это нам с вами не подспорье?

– Нам с вами?

– Нам, коллегам. Я не знаю, как вам объяснить, но я это чувствую. В этом деле что-то нечисто. И с этим убийством Мельникова тоже нечисто. И вообще этот ваш участок… У меня от него порой мороз по коже. Там уже много чего произошло, в этом месте, но это лишь верхушка айсберга. Вы… То есть мы там черт знает с чем можем столкнуться. Я это чувствую.

– И я. – Дмитрий Лужков кивнул. – Ну ладно. А вы по званию-то кто?

– Капитан. Только не надо с этими званиями. – Катя отмахнулась. – Официально я в отпуске. Мой начальник знает лишь о старой могиле в цехе. Всю остальную информацию знаете только вы. И вы будете нашим командиром, Дима. Это ваш участок, вам и решать.

– Ладно, я решил. – Дмитрий Лужков улыбнулся. – Я прямо сейчас еду в Безымянный. Сначала в офис Мельникова. Вы со мной.

– Я позвоню Сереже…

– Антропологу? – Лужков засмеялся. – А что именно в нынешнем маразме так сильно его ранило?

– То, что во время Дня города на Тверской разыграли исторический перформанс с козлами и поркой всех желающих на этих козлах.

– А, я видел, мы дежурили на Тверской. Это называется пьеса «На дне». Какая-то сука ведь это придумала…

Катя достала мобильный и начала набирать номер Мещерского. Ей не терпелось сообщить ему об убийстве.

Глава 20

Обморок секретарши

Елена Ларионова, Леночка, находилась в офисе в тот момент, когда позвонили из ГИБДД и сообщили о гибели Александра Мельникова. Леночка не могла даже поговорить с мужем, потому что Виктор Ларионов был занят с проверяющими из комиссии по застройке и благоустройству территории. А сама Леночка в этот момент вела переговоры с потенциальным арендатором, собиравшимся открыть рядом с магазином «Винил» и пабом косметический салон с правом продажи косметических средств и мыла ручного производства.

Это была идея Алисы Астаховой, и по ее поручению Леночка-Елена активно продвигала дело: нашла фирму, начала договариваться об условиях аренды. Они были уже в двух шагах от подписания договора, и вдруг…

Весть о смерти Александра Мельникова шарахнула их всех как молния, как гром, грянувший среди ясного неба.

Почти одновременно со звонком из ГИБДД в офисе появились двое полицейских: молодой участковый по фамилии Лужков и высокая девица, то ли его напарница, то ли следователь. Елена Ларионова этого не поняла.

Ее муж Виктор Ларионов вышел к полицейским, оставив комиссию по застройке. Впрочем, чиновники тут же просочились в приемную и начали очень внимательно слушать, о чем спрашивают полицейские.

Слушал, навострив уши, и потенциальный инвестор-арендатор-косметолог.

Участковый Лужков на глазах Елены достал из кармана куртки блокнот и начал задавать вопросы. Первой, к кому он обратился, была Светка… Светлана Колганова.

Она сидела за своим компьютером в приемной офиса и, услышав новость, застыла как в ступоре. А когда участковый обратился к ней с вопросами, что происходило вчера в офисе и когда Александр Мельников его покинул, встала, прижала руки к груди и вдруг начала медленно оседать на пол.

Виктор Ларионов едва успел ее подхватить.

Через минуту возле Светки, хлопнувшейся в обморок, уже хлопотала она, Леночка-Елена. Приводила ее в чувство. И одновременно косила глазом в сторону полицейских и слушала, что говорит им муж Виктор.

Участковый Лужков задал ему тот же самый вопрос, внимательно созерцая раскинувшуюся в кресле секретаршу.

– Что вчера происходило в офисе, в фирме у вас?

– Ничего особенного. Был обычный рабочий день, – Виктор Ларионов оглядел многозначительно притихшую комиссию из мэрии.

– Александр Мельников был на работе?

– Естественно. – Виктор Ларионов поглядел на секретаршу и хлопотавшую возле нее жену. – Все как обычно. Боже мой, что произошло? Нам только что из ГИБДД позвонили, сказали – он попал под трамвай в Андроньевском. Как такое возможно?

– Вот и мы думаем, как такое возможно, – согласился участковый Лужков. – Мы проверяем информацию о ДТП, и у нас возникли серьезные сомнения.

– Так это не ДТП? – спросила Елена Ларионова.

– Мы проверяем все версии и факты. – Лужков снова обратился к Виктору Ларионову: – Так вы видели вчера Александра Мельникова?

– Конечно. Мы все видели. Он приехал утром, около десяти. Сразу вызвал меня и попросил оказать содействие вашим сотрудникам, экспертам. Я и так все время оказывал, рассказал ему. Эксперты к четырем часам там, в цехе, все уже закончили. Я беседовал с начальником. Он настоятельно попросил пока закрыть доступ в цех. Но там ворота не запираются, это же разрушающееся здание. И я созванивался, искал рабочих. Надо все там поправить и установить замок или цепь.

– Мельников весь день находился в офисе?

– Нет, он уехал около полудня на прием к директору банка. Вернулся уже после шести. Вот Света в курсе. – Виктор снова глянул на бесчувственную Светлану Колганову, она слабо пошевелилась и моргнула, приходя в себя. – Я тоже ездил по разным делам. Тоже по банкам. Мы с Мельниковым пересеклись позже, где-то после восьми, – зашли в наш паб, тот, в конце переулка.

– Вы пили с ним в пабе?

– Мы выпили по бокалу пива. Потом я поехал домой.

– Во сколько конкретно вы с Мельниковым расстались?