Галина Романова - Мужей много не бывает Страница 26

Я – тоже, поскольку сомнамбулизмом не страдала и отдавала себе отчет в каждом своем поступке прошлым летом.

Оставалась Дашка...

Да, начинать танцевать нужно было именно отсюда. Необходимо ее отыскать. Пусть не для того, чтобы привлечь ее к ответственности. Это нереально после того, что несколько маститых специалистов пришли к выводу, что это был несчастный случай. А просто чтобы посмотреть на нее теперешнюю. Как она поживает? Оплакивает ли безвременно погибшего или давно утешилась? И... столь ли она прекрасна сейчас, как тогда?..

Поднявшись со скамейки, я обошла территорию пансионата по периметру и взяла курс на озеро. Пляж действительно пришел в запустение. Сквозь крупный песок сплошь полезла трава. Еловый молодняк еще плотнее обступил озеро, покрывшееся неприглядной ядовито-зеленой ряской.

Я приставила ладонь козырьком ко лбу и попыталась рассмотреть противоположный берег. Нет, смотри не смотри, ничего подобным образом не увидишь. Даже если дядя Костя там и ловит сейчас рыбу, о моем присутствии он не знает, условный сигнал не подаст. Хотя... Я вспомнила о его бинокле, болтающемся на плече под полой длинного плаща. Он не мог упустить возможности проявить любознательность, заметив вертолет. Надо дать ему знать, что я снова здесь.

Нет, никто на мою приветственную жестикуляцию не откликнулся. Никто не взмахнул белым флагом, нанизанным на длинное древко. Дяди Кости там больше нет. Как наверняка нет и рыбы. И тут, словно выражая мне немой протест, рядом с берегом сильно плеснуло.

– Ого! – раздалось за моей спиной. – Представляю, как славно здесь было бы порыбачить.

Иван, помогая Ларисе спуститься по небольшому взгорку, подошел к берегу и уставился на мутную воду.

– Да, сюда бы без временных барьеров. Суток на двое. Тишина кругом. Уединение. Правда, Ванечка? – подавила мечтательный вздох Лариса, нежно глядя на своего спутника.

– Помнится, когда именно за этим сюда поехала я, ты восприняла эту идею в штыки, – отрезвляюще прозвучал мой ехидный голосок. – И сама знаешь, что из всего этого вышло.

– Ну так... – Лариска не нашлась, что ответить, обиженно надув губы.

– Ладно, – взмахнула я рукой. – Тут вот какое дело, ребята...

Ее Ванечка мгновенно насторожился. Он словно чувствовал, что эта безобидная экскурсия будет иметь продолжение, совершенно не укладывающееся в его временной регламент. Он сердито так засопел и бросил выразительный взгляд на часы.

Но мне было плевать. В моей голове зародилось и надсадно зазудело одно-единственное желание – во что бы то ни стало попасть на противоположный берег. Пусть это была прихоть ошалевшей от воспоминаний бабы. Пусть эгоизм, каприз, как угодно. Я хотела туда – и все тут.

– Ты с ума сошла?! – Лариска выкатила на меня красиво подведенные глаза и обескураженно развела руками. – Воистину, Витка, не делай добра, не получишь зла. Ванечка выпросил эту железяку на пару часов, не более.

– Так. Пару часов. Ага! А мы затратили всего лишь час десять. Чем меньше будем говорить, тем меньше будет неприятностей, – ответила я им обезоруживающей улыбкой и тут же взмолилась: – Ребята, я не знаю, что хочу там обнаружить, не знаю! Но чувствую всем сердцем, что мне туда нужно! Если смогу, объясню позже. – И тут же пригрозила им, топнув ногой: – Если не полетите туда, я поплыву. Ей-богу, поплыву! Утону на середине озера. Ты, Ларочка, будешь потом плакать и проклинать свою черствость. Ты, Ванечка, в этом случае лишишься всех надежд когда-нибудь завоевать сердце неприступной Снежной королевы. И к тому же я буду вам сниться целую вечность со страшно распухшим лицом и умолять жутким голосом: отвезите меня туда, пожалуйста! Отвезите меня туда!..

Иван с трудом подавил улыбку и, сплюнув себе под ноги, постарался укоризненно покачать головой.

Лариска свои чувства по поводу моего беспредельного нахальства все же озвучила, прошипев:

– Аферистка!

К вертолету мы почти бежали. Быстро загрузились, взлетели и менее чем через пять минут уже в три пары глаз высматривали наиболее удобную площадку для посадки. Такая и впрямь нашлась неподалеку от того места, где удил прежде рыбу высокий странноватый мужик дядя Костя по прозвищу Костыль. Еле дождавшись, когда Иван заглушит свою огромную стрекозу, я выскочила из кабины и, сгибаясь в три погибели, побежала вперед.

Что я хотела там найти, какие ответы получить на мучившие меня вопросы, я и сама толком не понимала. Просто шла, как собака по следу, ведомая непонятно откуда взявшейся уверенностью, что ответ должен быть, причем непременно здесь.

Следующие сорок минут я упорно обшаривала берег под непрестанные жалобы Ивана. Он метался от вертолета ко мне и обратно и нудил:

– Ну, Витка! Ну, пожалуйста! Ты же меня без ножа режешь! Ну, Витка, ну давай быстрее!..

Лариска все это время сидела в кабине и подтачивала ноготки. Хорошо зная меня, она даже не делала попыток призвать меня к пониманию. Она просто сидела и ждала, когда закончится мое безумное елозание на коленях и мы наконец взлетим. Потом она все же сжалилась над бедным пилотом и поманила его пальчиком. С разнесчастным лицом он кинулся к своей подруге. Влез в кабину и... мгновенно затих.

Давно бы так, строит ведь из себя! И стоило ведь ей это каких-то пары поцелуев да объятий покрепче, а мужик мгновенно забыл о времени и перестал доставать меня своим нытьем. И ему хорошо, и ей все равно, и мне то, что требуется...

Мысленно благословив голубков, я возобновила свои поиски. Я сломала не один ноготь, до безобразия озеленила коленки джинсов и оставила не одну прядь волос на ветвях прибрежных кустов, однако мои старания были вознаграждены.

Да, господь соблаговолил-таки снизойти до меня в своей благодати, наградив меня за мое упрямство, за мой паскудный эгоизм и прочие чувства, заставившие меня изъелозить этот участок берега вдоль и поперек. Причем наградил щедро...

– Лариска! – заорала я свистящим, каким-то непохожим на мой собственный голосом, летя со всех ног к вертолету. Мне плевать было на то, что я могу застать их там в весьма и весьма пикантной ситуации. Мои руки прижимали к груди ниспосланную мне всевышним находку, а рот без устали выкрикивал имя подруги: – Лариска!!! Лариска!..

Моя милая подруга осадила мою пылкую радость одним-единственным словом:

– Идиотка!!!

Ей было от чего прийти в негодование. Милый Ванечка был распростерт на полу кабины в чем мать родила (как только угнездиться-то смог на таком малюсеньком пространстве). На Ларочке тоже не было ничего лишнего...

– Ну ладно, извини, – запоздало пробормотала я. – Не надо так нервничать. Я что, по-твоему, голых мужиков ни разу не видела?

– Пошла вон! – непонятно с чего, но подруга рассвирепела окончательно и даже посмела, гадина такая, отпихнуть меня ногой и с силой хлопнуть дверцей.

Я недоуменно пожала плечами и опустилась на пятую точку прямо тут же, под колесами вертолета. Пока ребята приводят себя в порядок, у меня появилось время рассмотреть то, что я с таким вожделением прижимала к груди.

Бинокль... Это был полевой бинокль Костыля, то бишь дяди Кости, который год назад проявил ко мне самое ненавязчивое участие. Это была его игрушка, с помощью которой он отслеживал жизнь отдыхающих на противоположном берегу. А может быть, и еще кого-нибудь, но про то мне неведомо. Но одно я знала доподлинно – с этой своей оптической штуковиной дядя Костя не расставался никогда. И причина, заставившая его это сделать, должна была быть очень и очень существенной. Если, конечно... Додумывать до конца столь смелую и столь кощунственную мысль я не посмела. Домыслю, когда встречусь с ним. Если встречусь...

Над моей головой раздалось Ларискино властное: «Подойди сюда!» – и с моими усилиями анализа ситуации пришлось повременить.

Взлетели мы минут через десять. Лишь после того, как Лариска выдала мне полнейший расклад моего психического состояния, и после того, как вынудила меня извиниться перед ними, она дала своему Ванюшке разрешение на взлет.

Остаток пути прошел в полнейшем молчании. Попытаться попросить насупленных голубков повернуть вертолет в одну из близлежащих деревень, над которой мы пролетали и в которой предположительно проживал дядя Костя, было занятием заранее обреченным на провал. Поэтому я сочла за благо скромно помалкивать, таращить глаза в иллюминатор и тискать в руках свою находку, на которую Лариска даже не удосужилась взглянуть.

Интерес ею был проявлен тремя часами позже. Когда я уже отвалялась битый час в ванне, строя самые смелые гипотезы, привела себя в порядок, собираясь отъехать по делам моим неотложным. Когда уже отзвонила Кротову и пролопотала что-то о том, что я тоже... и у меня также... И вот тогда-то она и позвонила и с плохо скрытым раздражением поинтересовалась:

– Ну давай выкладывай, что ты там смогла надыбать, раз вломилась к нам в кабину без предварительного предупреждения?