Мария Жукова-Гладкова - Черное золото королей Страница 27

Багиров ночевал не один, процессу выздоровления активно способствовали хорошенькие медсестры, наверное, имевшие целью получить часть нефтяных денег. Но одна получила в свое тело свинец, и даже не девять граммов.

Убийца пробрался в палату через окно – несмотря на то, что она находилась на третьем этаже. Лешка каким-то образом услышал звук раскрываемой створки, повернул голову, заметил человека в маске, истошно завопил, чтобы разбудить находящуюся в коридоре охрану, но киллер уже направил ствол на кровать. И Лешка прикрылся медсестрой. Она приняла три пули в тело и умерла на Лешке, продолжавшем истошно вопить. Охрана ворвалась в палату с взведенными стволами, но убийца уже скрылся – тем же путем, что пришел. За углом его ждала машина, а поднимался он к палате на веревке, державшейся на альпинистском крюке. По ней и спустился.

Так что Сергею Сергеевичу с коллегами теперь придется расследовать еще и убийство медсестры.

– А Лешка что говорит? – уточнила я.

– Киллер был в черной маске с прорезями для глаз. Все. Больше он ничего не видел. Считает, что это семейство Хабибуллиных пытается от него избавиться. Это сходится с версией, которой придерживаюсь я. Убрать Багирова, убрать вас, Ольга. Кстати, а вы не знаете, где сейчас находится Надежда Георгиевна Багирова?

– Понятия не имею, – ответила я и предложила позвонить Надежде Георгиевне домой и на сотовый, хотя, если вначале посмотреть на часы, вполне можно предположить, что она видит уже десятый сон. Ведь завтра рабочий день, и Надежда Георгиевна, в отличие от сына, в самом деле работает, причем каждый день.

Дома трубку никто не брал, сотовый был отключен или находился вне зоны обслуживания.

– Спит, наверное, – сделала вывод я и попросила Сергея Сергеевича не беспокоить свекровь до завтра. Сейчас она все равно уже ничем не поможет, только переживать начнет. Пусть уж отдохнет до утра.

Следователь со мной согласился и предложил нам с Костей следовать за ним к Лешкиной палате.

Бывший занимал на кровати сидячее положение. Рядом на стульчике сидел мужик из органов и что-то записывал, хотя записывать-то было нечего: Лешка вопил, нес какую-то околесицу. Я опять подумала, что ему не помешало бы провериться у психиатра.

При виде меня в сопровождении молодого человека вначале рот закрыл, потом заорал с новой силой на тему: как я посмела к мужу приехать с любовником. Я совершенно спокойно заметила, что Леша мой бывший муж и вообще должен сказать мне спасибо, что я вместо того, чтобы заниматься любовью с нравящимся мне мужчиной, помчалась по зову бывшего, которого я в принципе видеть не хочу. Но моя жалость русской женщины в очередной раз сыграла со мной злую шутку. И вот я здесь непонятно зачем и еще выслушиваю в свой адрес оскорбления вместо того, чтобы слышать слова благодарности.

У Кости, как я видела, глаза постепенно вылезали на лоб. Сергей Сергеевич стоял с невозмутимым видом, а мужик, сидевший на стуле, прекратил свою писанину и смотрел на меня поверх очков.

Лешка в своем обычном стиле сделал поворот на сто восемьдесят градусов и запел соловьем серенаду любви, осыпая меня комплиментами. В конце речи он предложил нам снова сочетаться законным браком, объявив, что наконец понял: такую жену он больше никогда не найдет.

Первым очнулся Костя и заявил:

– Ты про меня забыл, парень.

– Ради Оленьки я готов терпеть кого угодно, – объявил Лешка, потом посмотрел на представителей органов и попросил их удалиться и оставить нас втроем, чтобы мы обсудили возможные варианты трехстороннего союза.

Я чуть не поперхнулась, но Сергей Сергеевич с коллегой почему-то решили выполнить Лешкино пожелание и нас покинули. Возможно, Сергей Сергеевич считал, что все творческие люди и бизнесмены Лешкиного уровня – с придурью, и воспринимал нас с изрядной долей терпимости? В чем-то он был прав… Я сама, заглядывая в свои уже опубликованные романы (чтобы избежать повторений, так как особо колоритных личностей хочется изображать вновь и вновь), иногда думаю, что у меня не все в порядке с головой, раз такое написала, и мне не помешало бы завести личного психоаналитика, как делают американцы. Но, как и обычно, проблема упирается в деньги. Поэтому я считаю, что со своей головой я сама разберусь, тем более основная масса читателей по тем же причинам к психоаналитику тоже не пойдут. У нас в России, как всегда, свой путь.

После ухода представителей органов тон Лешки быстро изменился.

– Оба идите сюда, – прошипел он, потом уточнил, кто такой Костя.

– Мой любовник, – невозмутимо ответила я, наступая Косте на ногу. – Ты что думал, я по тебе вечно страдать буду?

– Зачем ты его сюда притащила?!

– Ты хотел, чтобы я одна среди ночи ехала через весь город? И вообще, ты ему благодарен должен быть. Представь себя у какой-нибудь из своих любовниц: звонит бывший муж и срочно призывает на помощь. Ты бы поехал?

Лешка задумался на мгновение, потом протянул Косте руку, я Зайцева представила по имени, Лешка тут же попросил Костю склониться к его уху и прошептал (но я все слышала):

– Пистолет можешь достать?

– Какой? – также шепотом спросил Костя.

– Любой, но чтобы стрелял.

– Могу, – сказал Костя.

– С ней передашь. – Бывший кивнул на меня. – Деньги у нее.

Но меня сейчас волновали другие вопросы. Я уточнила, кто, по мнению Лешки, организовал на него это покушение.

– Хабибуллины, конечно, – сказал бывший. – Тогда не добили, теперь вот решили прикончить.

Но меня почему-то начинал грызть червь сомнения. Если Мурат и Камиль возглавляют одну из двух крупнейших питерских нефтяных корпораций, то они навряд ли стали бы действовать такими грубыми методами. Зачем Камиль засвечивался со мной? Неужели они не могли добить Лешку, если бы на самом деле захотели? Или бывшему просто поразительно везло? Даже если и они, то зачем действовать так нагло?

Или это кто-то другой «косит» под владельцев «Хабнефти»?

Но тогда зачем Камиль познакомился со мной?

Тысячи вопросов оставались без ответов. А завтра мне еще предстояло идти на какую-то презентацию, представлять там «Алойл» и высказывать умные мысли.

Я попросила Костю снова отвезти меня домой, на этот раз в квартиру не приглашала, с трудом поднялась на третий этаж, приняла душ и отрубилась.

Глава 17

На следующий день спала долго, никуда не торопилась. Мероприятие, на которое мне страшно не хотелось идти, состоится только вечером. Нежась в кровати (около часу дня), я услышала настойчивый звонок в дверь. Кого это принесло, интересно? Правда, кандидатов на посещение в связи с последним развитием событий я могла предположить немало. Но все-таки надеялась, что это соседка пришла за солью.

Я накинула халат на ночную рубашку, а проходя мимо зеркала в прихожей, глянула в него и отвернулась. Времени расчесаться перед открыванием двери все равно не было, не говоря уже о том, чтобы накраситься.

С визитом пожаловала Надежда Георгиевна, ворвавшаяся в квартиру словно вихрь. Я проследовала за свекровью на кухню и включила чайник. Она оглядела меня внимательнейшим образом, хмыкнула и заметила:

– Поздно ложишься. Смотри: цвет лица испортишь.

– Не ваше дело, – огрызнулась я. С утра у меня всегда плохое настроение, при встречах с Надеждой Георгиевной оно ухудшается, так что в эти минуты оно портилось с удвоенной силой. А что я утром выгляжу не лучше Бабы-яги, летавшей на метле по ветру всю ночь, я и так знаю.

– Покажи, что купила у Сюзанны, – примирительным тоном сказала Надежда Георгиевна. Она, кстати, сегодня тоже не далеко ушла от образа любительницы полетов на метле. И вообще Надежда Георгиевна на ней, по-моему, смотрелась бы гораздо естественнее, чем в «Вольво».

Я отправилась в спальню, где вчера аккуратно повесила костюмчик на «плечики». Выглядел он как новенький и не нуждался даже в глажке. Вот что значит фирма. Решив не надевать его на себя, так на «плечиках» и отнесла Надежде Георгиевне. Свекровь осмотрела вещь критически, кивнула и заявила, что Толик заедет за мной сюда, как и договаривались.

Надежда Георгиевна помолчала немного, тут как раз вскипел чайник, я достала банку растворимого кофе для свекрови, себе положила в чашку пакетик чая и вопросительно посмотрела на Надежду Георгиевну. Не просто же так она ко мне принеслась, да еще без звонка?

Багирова-старшая молча курила. Потом заявила:

– Я думаю отослать Лешу из города.

– Вам что, мое согласие требуется?

– Я считаю, что нужно отправить детей вместе с ним.

– Нет уж! Детей я вашему сыночку ни за что не отдам! – взревела я.

– Ты не поняла, Оля, – смоля свой любимый «Беломор», спокойно сказала Надежда Георгиевна. – Речь не о том, чтобы отправить их куда-то с Лешкой, а о том, чтобы отправить их из города. И из его окрестностей. Я считаю, что им тут небезопасно оставаться.

– Во что вы влезли?! – продолжала орать я. – Во что вы втравили меня? Когда все это кончится? Неужели вам мало было денег? Решили еще заработать? Почему вы не подумали, что рискуете жизнями Катьки с Витькой, да и вашего любимого Леши тоже? Объясните мне, в конце концов, в чем дело?!