Марина Серова - Сияние алчных глаз Страница 27

Ожидание показалось невыносимо долгим, но уже через пять минут мы опять увидели фигуру Старицкой, выплывшую из темноты двора. Она быстрыми шагами приблизилась к машине и открыла дверцу.

— Там никого нет, — холодно сказала она.

— Ты не заметила ничего подозрительного? — спросил Башкиров.

— Господи, что там может быть подозрительного, — с досадой произнесла Старицкая. — Там вообще какая-то трущоба.

— На лестнице никого нет? — продолжал выспрашивать Башкиров.

— Я же сказала — никого! — раздраженно отозвалась Старицкая. — Если не веришь, сходи и посмотри сам.

— Ладно, — мотнул головой Башкиров, — выходим. Тишков остается за рулем. Госпожу Шварц я буду сопровождать лично.

Меня вытолкнули из машины на улицу, где я сразу же попала в жесткие объятия Башкирова. Демонстративно расстегнув кобуру, он сжал мою правую руку повыше локтя и повел во двор. Я покорно шагала рядом с ним. Сзади, почти наступая мне на пятки, топал Балчугин.

Прежде чем войти в подъезд, Башкиров задержался и снова внимательно осмотрелся по сторонам, прислушался к голосам играющих во дворе детей, а потом сдержанно кивнул Старицкой.

Мы вошли в дом и поднялись на площадку первого этажа. Башкиров, задрав голову, осмотрел также и лестницу. Старицкая, не обращая на него внимания, нетерпеливо возилась ключом в замке. Наконец она открыла дверь, и мы проследовали в прихожую.

Когда везде свет загорелся, убожество жилища сразу бросилось Башкирову в глаза. Он присвистнул, глянув на пустую вешалку и дешевые обои, и провел меня дальше в комнату. Скромная обстановка почему-то развеселила его.

— Ты уверена, что твой приятель адвокат? — спросил он и тут же деловито предложил Балчугину: — Ну-ка, Васильич, пошарься в квартире — все спокойно?

Балчугин грузно протопал на кухню, поскрипел там дверцами шкафов, заглянул в туалет и в ванную. Вернувшись, с облегчением сказал:

— Здесь, похоже, давно никто не живет. Наврала она.

Башкиров резко развернул меня лицом к себе.

— Я ведь предупреждал тебя! — неприятным голосом сказал он.

— Ну а что такого? — обиженно вскрикнула я. — Ну, нет у меня друга, я сняла эту квартиру… Зато кассета здесь, я вас не обманываю!

Башкиров изучающе вгляделся в мое лицо, а потом произнес слова, которые прозвучали для меня сладкой музыкой:

— Сядь на диван! — и тут же распорядился: — А ты, Васильич, возьми ее на мушку!

Балчугин, злобно ухмыльнувшись, сунул руку в карман, вытащил пистолет и, встав спиной к окну, навел его на меня. Он не злорадствовал бы так, если бы знал, какой сюрприз я ему приготовила. На некоторое время в комнате воцарилось молчание. Башкиров стоял потупив голову, словно размышляя о чем-то. Старицкая тоже неподвижно застыла посреди комнаты, нервно теребя верхнюю пуговицу на своей шубе. Под их подошвами образовались маленькие лужицы растаявшего снега. Наконец Башкиров спросил:

— Где кассета?

— Откройте шкаф, — посоветовала я. — Там лежит видеокамера.

Он открыл дверцу шкафа, но вытащил оттуда не камеру, а какую-то книжку в бумажной обложке, которую перелистал — с недоумением и подозрительностью. Я была тоже немного удивлена: никаких книг в шкафу не было, это я помнила точно.

— Ты любишь сказки? — спросил Башкиров, швыряя книжку на диван. — Я думал, ты читаешь одни детективы…

Взглянув на обложку, я увидела название — «Маугли» и поняла, что мои коллеги уже побывали здесь. У меня отлегло от сердца.

— Сказка — ложь, — сказала я уклончиво.

Башкиров, уже не слушая меня, достал с полки видеокамеру и теперь возился с ней. Взоры присутствующих невольно сосредоточились на нем. Воспользовавшись этим, я запустила руку за спинку дивана и незаметно достала кассету.

Башкиров открыл видеокамеру и негодующе сказал:

— Здесь ничего нет! Ты продолжаешь водить меня за нос?

— Вот эта кассета! — объявила я, протягивая руку.

Башкиров подошел ко мне и вырвал из рук кассету.

— Все это время она была у тебя… — зло заговорил он.

— Зато вы можете прямо сейчас проверить, то ли это, что вам нужно! — поспешила объяснить я. — Вставьте кассету в камеру — там есть специальное окошечко…

Башкиров недоверчиво посмотрел на меня и попытался вставить кассету. Судя по всему, техника была ему незнакома. Старицкая шагнула к нему, протягивая руку.

— Дай сюда! — сказала она. — Я умею с этим обращаться.

Она вставила кассету в аппарат и включила воспроизведение. Башкиров заглядывал ей через плечо. Некоторое время они просто молча смотрели, а потом Башкиров вдруг произнес:

— Номера машин! — В голосе его слышалось сильнейшее раздражение.

— Что — номера! — негромко сказала Старицкая. — Тут рожи всех твоих уродов, как на ладони.

— Заткнись! — посоветовал ей Башкиров.

— Что — заткнись? — повысила голос Старицкая. — Кассета теперь у нас. А эту… — и она с тяжелой ненавистью посмотрела в мою сторону. — Надеюсь, ты не собираешься отпускать эту сучку?

— Что за выражения! — возмутилась я. — И потом, что это значит — не собираешься отпускать? Мы же договорились…

Балчугин издал сдавленный смешок. Башкиров недовольно покосился на него, но промолчал, они со Старицкой принялись досматривать пленку.

— Так вы… — проговорила я с ужасом в голосе, словно прозревая. — Так вы и есть та банда, которая грабила на шоссе… И вы убили следователя Аникина, когда он нашел ваше логово. Вы — банда в милицейских погонах! Вот почему вас так сложно было вычислить…

Башкиров поднял на меня глаза и криво усмехнулся.

— Какая сенсация для еженедельника, верно, госпожа Шварц? Жаль только, что этому материалу не суждено попасть на страницы газеты…

— Откуда у вас такая уверенность? — пожала я плечами. — Только потому, что я отдала вам оригинал кассеты? Должна сознаться, что забыла вас предупредить: у меня было две копии. Так вот, вторую я уже отправила в Москву с проводником поезда. Там ее ждут.

Башкиров выпрямился — резким, внезапным движением, словно его ударило током. Старицкая, продолжая сжимать в руках видеокамеру, смотрела с нарастающим ужасом то на него, то на меня. Лицо ее побледнело.

— Анатолий! — заговорила она срывающимся голосом. — Мы должны перехватить эту пленку — иначе мы пропали. Ей же все известно. Делай же что-нибудь!

— Не дергайся! — злобно оскалился Башкиров. — Что я могу сделать — у меня же нет скоростного вертолета… И вообще заткнитесь все! Эта девка опять врет. А если не врет…

Башкиров впился мне в лицо пронзительным, почти безумным взглядом.

— Если она не врет, — продолжил он с каким-то странным умиротворением в голосе, — она скажет нам все — и номер вагона, и фамилию проводника, и даже в каком году у него умерла бабушка. Больше я ей не дам сказать ни одного слова неправды. Сейчас мы отвезем ее на базу и обработаем по полной программе! — он улыбнулся мне и мечтательно добавил: — Мы подключим к тебе провода с током — не таким сильным, как в случае с Аникиным, — но достаточным, чтобы тебе расхотелось врать. Балчугин, выруби ее, и поехали…

Балчугин шагнул ко мне, замахиваясь пистолетом. Но вырубить меня он не успел, потому что в этот момент вырубился свет.

Старицкая испуганно вскрикнула. Я молниеносно сунула руку за спинку дивана и выхватила оттуда свой пистолет. На кухне хрястнуло открываемое окно, и одновременно распахнулась входная дверь.

В полосе света, упавшей из коридора, я увидела изогнувшийся силуэт Башкирова. Его рука выхватывала из кобуры оружие. Я выстрелила почти не целясь.

Вместе с грохотом выстрела в квартире опять вспыхнул свет. В дверях кухни и прихожей стояли люди с короткими автоматами в руках. Старицкая выпустила из рук камеру, которая с треском ударилась об пол.

Башкиров, схватившись за простреленную руку, затравленно озирался, медленно отступая к стене.

— Стреляй! — заорал он на Балчугина.

Тот, помертвев лицом, направил пистолет на меня и чужим голосом сказал:

— Я пристрелю ее, если вы не дадите нам уйти!

— У него кончились патроны, — сообщила я, независимо поднимаясь с дивана. — Вообще, по-моему, здесь все закончено. Там на улице остался водитель…

— Его уже взяли, — сообщил мужчина с автоматом, входя из прихожей в комнату.

Тупо посмотрев по сторонам, Балчугин все-таки нажал на спусковой крючок. Сухо щелкнул боек. Балчугин бессильно разжал пальцы, и пистолет с глухим стуком упал на пол.

Перед отъездом из Приозерска я еще раз навестила Борзого. Теперь я пришла в больницу без спешки, в положенное для свиданий время. Ради такого случая я переоделась в красивое платье и сделала прическу. Таким образом мне хотелось подбодрить своего «коллегу».

Разумеется, я не собиралась рассказывать всех подробностей. Но следовало дать журналисту понять, что смертельная опасность миновала. Ему сейчас были нужны положительные эмоции.