Марина Серова - Сияние алчных глаз Страница 28

Разумеется, я не собиралась рассказывать всех подробностей. Но следовало дать журналисту понять, что смертельная опасность миновала. Ему сейчас были нужны положительные эмоции.

Борзой по-прежнему лежал в отдельной палате. Выглядел он ужасно — серое, небритое лицо, остановившийся взгляд. Меня он узнал не сразу. А узнав, улыбнулся неуверенной, жалкой улыбкой.

— Ольга! — прошептал он растроганно. — Не ожидал вас увидеть… Почему вы здесь? Почему не послушались меня?

Я присела на край постели и погладила его по исхудавшей руке.

— Как дела, Дима? Вид неважный.

Он поморщился и уныло сказал:

— Я здорово влип, девочка. Не буду жаловаться, но меня взяли за самое горло — не продохнуть! Где уж тут хорошо выглядеть… Но объясните мне, почему вы до сих пор не уехали?

— Уже уезжаю, — ответила я и посмотрела на часы. — Вот, уже пора бежать! — Как в прошлый раз я пожала ему руку и встала. — Вы должены выздоравливать, Дима! Нельзя так унывать! Кстати, может быть, это поднимет вам настроение? — Я небрежно вытащила из кармана сложенную пополам бумагу и протянула Борзому.

Он недоверчиво развернул ее, и глаза его расширились. Это было нотариально заверенное и подписанное им обязательство о выплате долга Башкирову.

— Откуда это у вас? — тихо сказал Борзой. — Ничего не понимаю!

— Все в порядке, не сомневайтесь, — успокоила его я. — А Башкирову, думаю, в ближайшее двадцать пять лет не понадобятся никакие деньги…

Месяца через полтора до меня докатилось эхо событий, приключившихся в тихом городке Приозерске. По электронной почте я получила статью, только что опубликованную в тамошней газете «Ваша неделя». Называлась она «Власть с грязными руками».

А говорилось в ней о том, что после ареста Башкиров молчал недолго и начал давать показания. Всплыла косвенная причастность милой парочки Гудков — Старицкая к убийству на Южном шоссе. В масштабах Приозерска это был скандал неслыханной силы. Он смел с шахматной доски фигуры, которые, казалось, незыблемо на ней стояли.

После ареста Гудкова и автоматического снятия его кандидатуры с предвыборной гонки ушли с должности главный прокурор Приозерска, начальник городского управления МВД, начальник ГИБДД и еще целый ряд местных чиновников. Был уволен и следователь Краснов. Банда Башкирова, состоящая из девяти человек, попала за решетку. Не молчал, давал показания и Балчугин.

Следствие могло растянуться еще на несколько месяцев, но в целом все было уже ясно. Автор статьи справедливо негодовал по поводу случившегося и призывал к бдительности. Он выражал благодарность спецслужбам и сожаление по поводу того, что их усилий не хватит на всю необъятную российскую глубинку.

Что же касается положения на предвыборной беговой дорожке, то на первой позиции теперь шел кандидат Столбов. Караваеву так и не удалось добиться восстановления в списке.

Под статьей стояла подпись «Д. Борзой», из чего следовало, что мой сотоварищ по всем приозерским приключениям жив и здоров. Опасаться по этому поводу теперь особо не приходилось еще и потому, что его «Запорожец», эта колымага-иномарка, на которой мы частенько выписывали весьма лихие кренделя на местных дорогах, вряд ли подлежит восстановлению.