Джеймс Чейз - Том 23. Только за наличные. Ты найди, а я расправлюсь Страница 29

— Ну и как?

— Никогда не слышал ничего подобного, — честно признался я. — Я не большой любитель такого рода музыки. Такая музыка только для интеллектуалов.

— А какая музыка нравится вам?

— Как-то не думал на эту тему. Танцевальная, скорее всего.

— Понятно, — Вирджиния поднялась. — Помогите мне внести радиоприемник в бунгало.

Мы внесли радиоприемник в просторную гостиную, прекрасно меблированную и полную книг.

Поставив радиоприемник на столик, я с интересом огляделся.

— Это все ваше?

— Да, но я здесь бываю редко. Работа не позволяет. Когда меня здесь не бывает, я сдаю бунгало подруге, которая пишет романы. В настоящий момент она в Нью-Йорке, но вернется через пару недель.

— А куда направитесь вы?

— Понятия не имею. Возможно, в Китай.

— Но вы будете здесь эти пару недель?

— Возможно, даже и три.

Вирджиния поставила на проигрыватель Девятую симфонию Бетховена.

Она присела на банкетку, а я устроился в кресле, рядом с открытым окном, так что мог любоваться морем.

Вирджиния просветила меня насчет хора в Девятой симфонии. От собственного невежества мои волосы встали дыбом. Когда Героическая закончилась, Вирджиния поставила на проигрыватель следующую пластинку. Это был Мендельсон, за которым последовал Шуберт. Вирджиния решила в короткие сроки просветить меня в классической музыке.

Так прошло довольно много времени, и мои часы показывали семь. До полуночи оставалось еще пять часов.

— Как вы смотрите на то, чтобы пойти поужинать? — спросил я, когда закончилась очередная пластинка. — Так не хочется возвращаться голодным.

Я боялся, что она откажется, но, к моему облегчению, Вирджиния согласилась.

— Вы уже бывали у Рауля?

— Нет. А где это?

— О! Очень уютный ресторанчик у моря. Поехали. Там вам понравится.

Мы поехали в ее «линкольне» и вскоре остановились возле маленького греческого ресторанчика.

Нас обслуживал сам Рауль. Это был толстый добродушный грек, который не стал предлагать нам меню, а просто заявил, что знает блюда, которые нам точно понравятся. Он подал нам бобовый суп, затем жаркое из черепахи и молодую спаржу вкупе с запеченными бананами.

Во время еды мы разговаривали, но я совершенно не помню, на какие темы. Знаю только, что Вирджиния была очень разговорчива.

Затем мы прошли на веранду, откуда открывался прекрасный вид на море, и заказали кофе с бренди и вновь разговаривали. К тому времени, когда кофе был выпит, мы уже были на ты и называли друг друга Джонни и Джинни. Мне казалось, что мы знаем друг друга годы.

Позже мы прогуливались по набережной, наблюдая, как в море на ночную рыбную ловлю уходят лодки. Джинни рассказала, как однажды с рыбаками ходила в море.

— Ты должен испытать это, Джонни, — сказала она. — Там, за отмелью, вода светится и рыбы тоже, когда вытаскивают сеть. Давай как-нибудь вместе отправимся на такую рыбалку?

— С удовольствием, — сказал я. — Может быть, ты сможешь… — я оборвал себя на полуслове, так как вдали послышался бой часов.

Десять… Одиннадцать… Двенадцать.

— Что случилось. Джонни? — удивленно спросила Джинни.

— Ничего. Мне нужно срочно возвращаться. Я вспомнил, что у меня очень важная встреча… — больше я ничего не сказал.

— Я отвезу тебя. На это уйдет максимум десять минут.

Мы сели в машину. Мой рот пересох, а сердце стучало, как паровой молот.

Джинни, вероятно, почувствовала, что я не в своей тарелке, и не задавала вопросов. Мы ехали быстро. Через семь минут мы были у ворот казино, и все это время мои глаза не отрывались от стрелок часов на бортовой панели.

Я вышел из машины. Мои колени дрожали. Райснер, Делла и львы вновь встали передо мной в своей пугающей реальности.

— До встречи и огромное спасибо, — хрипло сказал я. Я хотел добавить, что провел чудесный вечер в ее компании, но побоялся, что она заметит мое состояние.

— У тебя неприятности, Джонни? — встревоженно спросила она.

— Нет. Все в порядке. Я навещу тебя.

Повернувшись, я зашагал к воротам казино.

Охранники открыли их. Один из них, с зелеными глазами, узнал меня и удивленно охнул, но я, не глядя, прошел мимо него и побрел по зеленой аллее к бунгало, где меня дожидалась Делла.

Глава 4

Я открыл дверь бунгало и вошел вовнутрь. Гостиная была ярко освещена, из радиоприемника доносилась танцевальная мелодия.

С холодным и непроницаемым лицом и сигаретой в зубах Делла лежала на диване. На ней был все тот же голубой халатик. Она лежала, заложив руки за голову. Я глянул в угол, где должен был находиться труп Райснера, и у меня екнуло сердце. Тело исчезло!

— Где он?

— Там, — она указала на ванную комнату. — Где ты был?

— Убивал время. Разве кто…

— Я же просила тебя позаботиться о том, чтобы сюда никто не вошел, — она буквально кипела от ярости.

— А я что делал?

— Сюда то и дело звонили. Льюис подходил к двери. Работничек чертов!

— Я сказал всем, чтобы сюда не заходили.

— Это было в половине четвертого, когда ты ушел отсюда. Они разыскивают Райснера с шести часов. Где ты был все это время?

Теперь Делла казалась мне много страшнее трупа в ванной. Я понимал, что она ни в коем случае не должна узнать о моем знакомстве с Джинни.

— Прогуливался по пляжу, — мне приходилось буквально выдавливать из себя эти слова. — Заблудился…

Я не смог выдержать ее взгляд и отвел глаза.

— Ты пытался сбежать, Джонни!

Что я мог на это ответить?

— К счастью, я предупредила охранников. Иначе тебя бы уже давно арестовали.

— Я и не думал бежать. Просто захотелось проехаться на машине. По твоей милости мне пришлось ходить пешком. И ведь я вернулся!

Делла еще некоторое время буквально испепеляла меня взглядом, потом пожала плечами.

— О’кей. Райснера все еще разыскивают. Мне пришлось сказать им, что он ушел от меня в шесть часов, сказав, что идет купаться.

— Кто его разыскивает?

— Этот идиот Льюис и мисс Дюринг, — Делла раздраженно погасила сигарету. — Я выполнила свою часть дела, так что очередь за тобой. Тебе известно, что делать. Но будь осторожен, его все еще ищут.

Я подошел к бару и налил полный бокал виски.

— А что я должен делать?

— Оттащить труп к львиному вольеру и бросить туда.

Я выпил виски, как воду.

— А ты что будешь делать в это время?

— Останусь здесь. А что мне еще делать?

— Лучше пойдем со мной. Вдруг кто-нибудь…

— Я останусь здесь, — твердо заявила Делла. — В конце концов, это ты убил его, а не я.

При мысли о том, что я в одиночку буду тащить труп на себе, я похолодел. Я уже открыл рот, чтобы возразить, но слова застряли в горле. Кто-то негромко постучал в дверь. Мы взглянули друг на друга. Я испуганно поставил бокал на стол.

Стук повторился.

— Вы здесь, миссис Уортхем? Это Хейм. Нетерпение ясно слышалось в его голосе.

Я не знал, что делать, и стоял, подобно истукану, посреди гостиной.

— Момент, капитан, — спокойно сказала она, но от меня не ускользнуло, что она испытывает такой же панический страх, как и я. — Спрячься там, — шепнула она, указывая на ванную. — И ни звука!

Я открыл дверь ванной, ступил в темноту и закрыл дверь. Я сжимал дверную ручку, как утопающий — спасательный круг. Последовала пятисекундная пауза, затем послышался голос Хейма:

— Извините, что побеспокоил вас, миссис Уортхем. Вы уже слышали о том, что пропал Райснер?

— Входите. А разве до сих пор он не нашелся?

— Нет.

Я слышал тяжелые шаги капитана.

— Мисс Дюринг очень беспокоится. Она позвонила мне, вот почему я здесь.

— Чего о нем беспокоиться? — непринужденным тоном сказала Делла. — Скорее всего он где-нибудь на Бай-стрит.

— Он никогда не покидал казино.

— Садитесь. Хотите выпить?

С тревожно колотящимся сердцем я прислушивался к их разговору.

— Не надо. Я при исполнении.

— Нику польстит, когда он узнает, что его стали разыскивать только потому, что его секретарше стало без него одиноко.

— Возможно, дело значительно сложнее, чем вам кажется. Насколько я понял, Ник практически весь день провел с вами.

— Да. Он ушел от меня примерно в шесть часов. Захотел искупаться.

— Но его никто не видел на пляже.

После небольшой паузы Хейм продолжал:

— Вы обсуждали с ним деловые вопросы?

Опять наступила пауза, и я мог только гадать, какие взгляды бросает Делла на капитана. Такую женщину, как она, не так-то просто привести в замешательство.

— Может быть, будет лучше, если я вам доверюсь, капитан. Присаживайтесь.

Я услышал, как протестующе заскрипело кресло, когда капитан сел.