Призрак Тилацина - Влада Ольховская Страница 29

— Не думаю, что это можно назвать разговором…

— Теперь всегда так будет. То, что вы видели, — максимум его развития. Хорошо, если удастся удержаться на таком. Есть риск регресса… Долгой и счастливой жизни ему здесь никто не пообещает.

Хотелось сказать еще что-то. Все-таки оправдаться, сообщить все подробности, убедить эту незнакомую женщину, что виноват на самом деле один Костюченко, а вовсе не вся полиция. Но Ян понимал, что это наивно и глупо. Для врача это мало что значит, в такой ситуации каждый будет думать о своем.

Положение усложняло еще и то, что у Яна не было толковых зацепок. Эксперты ничего не нашли — или нашли, но до этого уже добрались жадные лапки Костюченко, который теперь все будет подгонять под свою версию. Яну же оставалось работать лишь со сбивчивыми показаниями Максима об отце. Он повторял это снова и снова в момент, когда его разрушающийся мозг уже не был способен на фантазию.

И можно было воспринять это как прямое указание, вот только… Ян видел Холмогорцева-старшего в больнице. Этот человек был искренне потрясен, хотя непонятно, чем именно. Тем, что его сын навсегда покалечен — или тем, что Максим все-таки выжил? И какой вообще мотив? Для отца не было совершенно никакой выгоды в смерти Максима и Эллы. Однако если он тут ни при чем, почему же Максим повторял это?

Нужно было разбираться, а у Яна пока не находилось времени. Приоритетом для него все равно оставалось дело Александры, страх за нее выгрызал изнутри и был куда сильнее жажды справедливости. Ян боялся за сестру, даже когда она попадала в беду здесь, в России, и он хоть что-то мог сделать. А уж за океаном, в дикой глуши… То, что с ней теперь Андрей, немного успокаивало, но не до конца. Андрей в первую очередь врач, его возможности ограничены. Чтобы обеспечить сестре безопасность, Яну нужно было найти корень угрозы, нависшей над ней.

Поэтому вместо того, чтобы следить за Холмогорцевым-старшим, он отправился на встречу с Вадимом Витько — тем самым «последним делом» Арсении. Это журналистское расследование не было самым громким в ее карьере, на тот момент скорее рядовым. Арсения просто отправилась в отпуск по плану, явно собираясь вернуться.

Но ведь она не вернулась — и это все меняло. Так что Ян принялся собирать информацию о ее последнем расследовании сразу после того, как Кирилл дал ему нужную наводку.

Вадим Витько был из тех, о ком говорят «сделал себя сам». Начинал он без какой-либо протекции, работал продавцом в аптеке, но умел крутиться. Он где-то нашел инвесторов, основал собственную компанию. Риска он не боялся, и в первые годы, самые опасные для бизнеса, он без сомнений брал кредиты под залог своего дома, квартиры родителей… Да он разве что собственную почку не продал! Или об этом просто не написали в газетах.

В его случае риск оправдался, бизнес он вел грамотно. Начинал Витько с производства витаминов и биологически активных добавок. Когда дела фирмы улучшились, он собрал исследовательский отдел. Его компания занималась в основном разработкой поддерживающих и омолаживающих препаратов.

Репутация у Вадима всегда была безупречная, клиенты не жаловались. Казалось, что хуже уже не будет — после стольких лет на рынке! А потом грянуло расследование Арсении Курцевой. Многие узнали, что уважаемый производитель мошенничал с собственными исследованиями. Вадима вроде как предупреждали, что новый омолаживающий препарат способен провоцировать развитие раковых опухолей. Но на горизонте маячила впечатляющая прибыль — и бизнесмен решился на обман. Кто-то из сотрудников анонимно сообщил об этом Арсении, она не смогла мимо такого пройти, и разразился скандал.

На суде Вадиму удалось доказать, что он ничего не знал о мошенничестве, это было инициативой некоторых его сотрудников. Так он избежал наказания для себя лично — однако удар по компании уже был нанесен. Чтобы дело его жизни не пошло ко дну, Вадим заключил сделку с китайцами. Их деньги помогли ему сохранить компанию, зато теперь новые партнеры диктовали, что именно нужно производить для российского рынка. Вадим особо не возражал, он прекрасно понимал: после того журналистского расследования клиенты уже не примут его разработки.

Встретиться с бизнесменом оказалось не так-то просто. Вадим по-прежнему жил в Москве, но больше не общался с теми, кто не имел отношения к его бизнесу. Журналистов он на дух не переносил, да и в разговорах с полицией был осторожен. Яну пришлось задействовать личные связи, чтобы все-таки попасть к нему в кабинет.

Он знал, что Вадиму Витько тридцать девять лет. А если бы не знал, никогда бы не догадался: владелец фармацевтической компании напоминал скорее пьющего работягу лет пятидесяти. Да и кабинет оказался темным, захламленным, совсем не подходящим для руководителя. О прежних сытых временах напоминали разве что дипломы и фотографии на стенах, хотя и они уже покрылись пылью.

Вадим замер за столом, рассматривая неожиданного визитера с нескрываемой неприязнью. Похоже, три года, миновавшие с того скандала, так и не смогли окончательно потушить его гнев. Любой, кто упоминал Арсению Курцеву, автоматически становился его врагом.

— Почему опять о ней вспомнили? — наконец поинтересовался Вадим. — Насколько мне известно, она пропала.

— Она умерла.

— Это точно?

— Да. Нашли тело.

— Туда ей и дорога.

Все это время Ян наблюдал за собеседником, стараясь понять, что для него значит эта новость. Уже в первой половине дня Вадим выглядел уставшим, но упоминание того, что Арсении больше нет, его явно взбодрило.

А главное, для него это и правда стало неожиданностью. Не похоже, что ему давно было известно о том, что случилось с журналисткой.

Ян открыл на смартфоне фотографию «Матери-Земли» и повернул экран к Вадиму. Тот скользнул взглядом по лишенной кожи женщине и презрительно скривился.

— Это еще что за дрянь?

— Это как раз Арсения Курцева. То, что от нее осталось.

Вот теперь Вадим заинтересовался. Он наклонился вперед, внимательно рассматривая мертвое тело. Спустя пару минут он широко улыбнулся, как тот, кто встречает старого друга после долгой разлуки.

— И правда, она! Какой правильный финал для этой ведьмы!

— Вам не жаль?

— Жаль? Да я после нашей встречи за шампанским