Наталья Андреева - Ловушка для падающей звезды Страница 3

— А где живешь?

— На даче.

— Не совсем понял.

— Когда приехал, нанялся работать сторожем в дачный поселок. Деньги маленькие, зато есть жилье. А по вечерам сюда.

— Далеко ехать?

— Полтора часа на электричке и еще полчаса на метро. Через день.

Лев Антонович представил себе его жизнь: наверняка ночует у одного из приятелей, потому что ресторан закрывается поздно. Домой только утром в холодной пустой электричке. На жизнь зарабатывает здесь, в этом зале, зарплата сторожа не считается. Там, в заброшенном на зиму дачном поселке, он пишет свои унылые песни.

— Колешься? — внимательно посмотрел на солиста Шантель.

— Зачем? Ерунда все это.

— Тогда почему такие песни? Откуда?

— Не знаю. Захотел — написал.

— А почему в темных очках? Имидж такой?

— Нет. Зрение слабое, не выношу яркого света.

— А как же армия?

— Тогда все было в порядке.

— Но здесь вроде бы нет яркого света. Сними, — кивнул Шантель на темные очки.

Николай Краснов послушно снял. Без очков лицо его было совсем уж невыразительным, плоским. Если б не тонкие усики, взгляду не за что зацепиться.

— Усики и темные очки надо оставить, — решительно сказал Шантель. — И волосы тоже.

— Я и не собирался стричься.

— Ты чего вообще по жизни хочешь, Коля? — резко сократил вдруг дистанцию Лев Антонович. — Денег? Славы?

— Я не думал об этом.

— Женат был?

— Нет.

— Значит, свободный художник. Проблемами себя не обременяешь. Детство, что ли, еще не кончилось? — слегка проверил его Шантель. Парень не обиделся, не взвился, отреагировал спокойно. Лев Антонович удовлетворенно вздохнул: терпение — достойнейшая добродетель для того, кому предстоит долгий путь к славе. Терпение плюс выдержка.

— Можешь переехать ко мне, — кивнул Лев Антонович. — В одну из комнат.

Николай Краснов замер. Даже через темные очки Шантель почувствовал его настороженный взгляд. Понял, рассмеялся:

— Подумал, что я «голубой», да? Не бойся, ты не в моем вкусе. Шучу. У меня традиционная сексуальная ориентация. Имею любовницу, — неожиданно добавил Лев Антонович. — А ты?

— Нет.

— Что так?

— Я их боюсь.

— Кого?

— Женщин.

— Женщин? Да ты посмотри, сколько их визжало от восторга, когда ты пел! Они же от тебя без ума!

— Мне все равно.

— А ты парень со странностями. Знаешь об этом?

— Я обычный.

— Чем увлекаешься?

— Астрономией.

— Чем-чем?

— На звезды очень люблю смотреть. Знаете, есть такое редкое природное явление — парад планет. Это когда они выстраиваются в одну линию. Всегда мечтал посмотреть или хотя бы знать, что жил в этот день. Когда парад планет.

— Считай, что жил. Или обязательно его проживешь. Я тебе такой парад планет устрою! Если, конечно, будешь слушаться. Ты как вообще настроен? Петь хочешь?

— Хочу. А меня будут слушать?

— Куда денутся? — Шантель слегка пожал плечами. — У тебя талант. Ты в курсе?

— Никогда об этом не думал.

— Подумай на досуге. К таким вещам надо относиться серьезно. Не помнишь, тебя в колыбели боженька в лобик не целовал, нет?

— Снова шутите?

Настроение, похоже, поднялось.

— Ты хотя бы представляешь, как тяжело пробиться молодым исполнителям и сколько вас таких?

— Приблизительно.

— Приблизительно! — хмыкнул Шантель и повторил: — Приблизительно! Некоторые прямо под моим окном концерты устраивали, но я этого не люблю. Вообще, для того чтобы привлечь к себе внимание, существует много способов. Большинство из них — пустой номер, слишком уж большой наплыв желающих пробиться в шоу-бизнесе. А тебе повезло. Потому цени, очень цени. Ну, выпьем, что ли, Коля Краснов? За альянс. Денег пока не обещаю. Прежде чем что-то заработать, надо много вложить. Но кормить-поить буду хорошо, о жилье тоже не думай.

— А как же ребята?

— Они что, тоже не москвичи?

— Москвичи. Мы вместе месяца три, не больше. В клубе познакомились.

— Ну так значит, у них все в порядке?

— Эдик работает, а Ленька с Олегом нет. Только здесь, в ресторане.

— Ничего, образуется, — уклончиво сказал Шантель.

Ему нужен был только Коля Краснов, остальные были вполне заменяемы. В солисте же Лев Антонович почувствовал натуру скорее пассивную, созерцательную, нежели волевую, способную к решительным действиям и формированию собственного мнения о чем-либо или о ком-либо. Николай Краснов был благодатным материалом для лепки, ковки, переплавки и тому подобных действий. Настроение у Льва Антоновича поднималось с каждой минутой. Поистине март — удачный месяц.

— Так когда ты ко мне переедешь? — спросил он у Коли.

— А когда надо?

— Давай завтра. Чего тянуть? И сразу же работать. Альбом надо писать. Лето переживем, а к осени будем раскручиваться. Запись альбома, презентация, выступления в московских клубах, а там, ближе к зиме, и гастрольная поездка по всей России.

Лев Антонович Шантель посмотрел на Колю Краснова уже как на свою собственность. Инспектор пожарной охраны становится солистом рок-группы — такого еще не было. Остроумно. И как он с такими данными собирался тушить пожары, когда ему под силу их разжигать?

С женой, в недалеком прошлом популярной эстрадной певицей, Лева Шантель развелся так: оставил ей хорошую трехкомнатную квартиру, дорогую машину, дачу, деньги, но отобрал псевдоним, под которым раскручивал. Когда все начиналось и женаты они еще не были, этот псевдоним Шантель у девушки просто-напросто купил и в суде, на бракоразводном процессе, рьяно отстаивал именно это свое имущество. Отстоял и, хотя мстительным и жестоким человеком никогда себя не считал, закатом карьеры бывшей жены, случившимся вскоре, был чрезвычайно доволен. А квартиру, машину и дачу купил новые.

У Льва Антоновича была от брака с бывшей звездой дочь, очень хорошенькая восьмилетняя девочка. И Шантель любил бы ее, искренне любил, если бы иногда с ужасом не представлял себе, как это маленькое чудо вырастет, нацепит короткую маечку и брючки в обтяжку и придет к папе с требованием сделать из нее звезду. Девочка была чрезвычайно избалованна и ленива, а Лев Антонович требовал от тех людей, с которыми работал, полного подчинения и каторжного труда, поэтому с постулатом «папа плохой», внушаемым дочери бывшей супругой, Шантель никогда не спорил.

Его новая квартира также была трехкомнатная, заново отремонтированная, но гораздо лучшей планировки, чем прежняя, да и район, в котором она находилась, престижнее. Все правильно: каждая новая ступенька лестницы должна вести никак не вниз, а только вверх. Льву Антоновичу одному в квартире было слишком просторно, но приводить сюда на постоянное место жительства женщину он не спешил. Предпочитал снимать своим любовницам однокомнатные уютные квартирки, где, испытав пресыщение, оставлял их, уплатив за полгода вперед в качестве компенсации.

Так поступил и с Аленой, на следующий день после ссоры послав одного из помощников за своими вещами. Так получилось, что одновременно с ними привез в квартиру вещи и Коля Краснов.

— Что, заселяемся? — подмигнул Шантель. — Ты не переживай. После турне купишь себе квартиру, машину хорошую купишь, через пару годков отстроишь себе загородный дом.

— А дальше?

— Дальше жить.

— А надо?

В Николае чувствовался какой-то внутренний надлом, но Лев Антонович, который считал себя неплохим психологом и душеведом, никак не мог понять, в чем причина. Странный характер: великая сила при великой слабости. И чем все кончится — неизвестно. Но причин отказаться от Коли Краснова у Льва Антоновича не было, тот на все говорил только «да», и Шантель приступил к решительным действиям.

Подписав с Колей контракт на три года, Лев Антонович пустил в бой тяжелую артиллерию. Надо было устроить раскручиваемой группе ряд выступлений в столичных клубах. Сделать это можно было только по договоренности с хозяином, владельцем модного казино и совладельцем нескольких модных же ресторанов.

Это был человек весьма странный. Жесткий, волевой, решительный, умеющий делать деньги, но при этом имеющий одну маленькую слабость. Не имея ни слуха, ни голоса, господин Фонарин Виктор Петрович очень любил петь. И хотя был чрезвычайно умен, полное отсутствие у себя вокальных данных замечать не хотел и вот уже два года с непонятным упорством продолжал снимать видеоклипы с собой любимым в качестве исполнителя и запускать их по телевидению, благо, денег на это хватало.

Как только речь заходила о музыке, Фонарин делался глуп, глух и слеп. Лев Антонович не уставал удивляться этому парадоксу. Неужели не видит себя со стороны? Но спорить с Виктором Петровичем не приходилось, ведь именно к нему первому в казино Шантель привел Колю Краснова.