Андрей Левин - Тайна Запретного города Страница 3

Уоррел пришел в восторг от столь выразительного сравнения вьетнамской души с "запретным городом". Он последовал совету шефа, любившего повторять вьетнамскую поговорку: "Хочешь попасть в Цитадель - прикинься юродивым", и стал штудировать вьетнамский язык, читать все книги о Вьетнаме, которые попадались под руку.

Прошло около двух лет, прежде чем Уоррел научился разбираться во всех тонкостях восточного уклада жизни. Постепенно он привык к различиям во вкусах, обычаях и представлениях между жителями Азии и людьми своей расы. Он перестал удивляться тому, что цвет траура здесь - белый, что обед не начинается с супа, а заканчивается им, что торцы, а не середина стола, считаются почетным местом, что азиаты улыбаются даже тогда, когда находятся в состоянии сильнейшей ярости. Одновременно Уоррел стал замечать, что умение держать себя в соответствии с местными обычаями облегчает ему контакты с нужными людьми, открывает перед ним двери домов, в которые порой нелегко попасть чужестранцу.

В то время как его коллеги интенсивно изучали интерьеры злачных мест Сайгона, Уоррел заводил знакомства среди врачей, литераторов, научных работников, пополняя свои знания о Вьетнаме и вьетнамцах. Он активно осваивал "запретный город" вьетнамской души и с удовлетворением отмечал, что это ему удается.

Углубленное и серьезное исследование местной действительности не помешало, впрочем, двадцатипятилетнему лейтенанту оставить хорошенькой танцовщице из "Паласа" Франсуазе Бинь память о себе в лице прелестного создания - девчушки с черными, чуть раскосыми глазами и пушистыми светлыми локонами.

Именно о дочери полковник почему-то и подумал в первый момент, когда Митчелл заговорил о Сайгоне. Он видел ее последний раз уже школьницей, когда приезжал на несколько месяцев в Южный Вьетнам восемь лет спустя после своей первой командировки. Но сейчас Лан исполнилось восемнадцать. И Уоррел не без удивления отметил, что чувство тоски, охватившее его в преддверии скорой разлуки с женой и маленькой дочкой Джуди, несколько отступило перед желанием увидеть взрослую уже дочь и вспомнить молодость, встретившись со своей бывшей любовницей - Франсуазой Бинь. К тому же Уоррел сможет увидеть своего любимца Виена, которого опекал в Штатах во время его учебы...

- Ваше задание, полковник, связано с программой "Феникс", - ворвался в воспоминания Уоррела голос Митчелла. - Если мне не изменяет память, вы участвовали в ее разработке?

- Так точно, сэр, - отозвался Уоррел.

Программе "Феникс" Уоррел посвятил целых три года. Эта программа, а точнее, многолетняя операция была задумана как составная часть более обширной программы по "умиротворению" южновьетнамского населения. Последняя заключалась в том, чтобы лишить Вьетконг опоры среди жителей на территории, находящейся под контролем властей. Она подразумевала создание "стратегических деревень" - поселений, обнесенных колючей проволокой и сторожевыми вышками. Каждый житель таких деревень находился под неусыпным контролем многочисленных осведомителей. А цель операции "Феникс" состояла в том, чтобы ликвидировать политическую и административную инфраструктуру коммунистов, или, другими словами, выявлять и физически уничтожать подпольщиков и кадровых работников Вьетконга.

Осуществлением программы "Феникс" занимались силы безопасности, при которых создавались специальные отделы. Ведало этими отделами управление "Феникс" при министерстве внутренних дел.

В первые годы программа выполнялась довольно успешно. Сказывалось присутствие опытных и грамотных американских специалистов по ведению противоповстанческой борьбы, прошедших школу Лэнсдейла. Под их непосредственным руководством была создана широкая сеть тайных агентов и осведомителей. Многих из них удалось весьма прочно внедрить в подполье. Но в последнее время эффективность программы значительно снизилась, и соответствующие отделы ЦРУ начали искать причины этого явления.

- Так что вам снова придется посетить знакомые края и освежить в памяти то, чем вы в свое время занимались, - продолжил Митчелл. - Введу вас немного в курс дела. В последнее время наша симпатичная птичка "Феникс" стала вяло летать. Причем настолько вяло, что руководство выразило серьезное беспокойство по поводу ее здоровья. Три месяца назад мы направили в Сайгон подполковника Уайта - выяснить, что мешает выполнению программы. Оказалось, что главная помеха - утечка информации. В управлении действует хорошо замаскировавшийся коммунистический агент, которого мы условно назвали Рексом.

- Есть конкретные данные? - поинтересовался Уоррел.

- Да. Сведения получены подполковником Уайтом от нашего осведомителя в подполье. Ваша задача - выявить и ликвидировать Рекса.

- Но если подполковник Уайт начал это дело... - позволил себе возразить Уоррел. - Я знаю Уайта давно. Он опытный офицер. Я, разумеется, готов, но, сэр... Мое вмешательство он воспримет как недоверие к нему...

- Не трудитесь давать характеристику Уайту, полковник, - перебил Уоррела Митчелл. - Я знал и ценил его не меньше вашего.

- Знали?!!

- Уайт погиб пять дней назад. Его застрелили. Обстоятельства гибели выяснить пока не удалось. В тот вечер Уайт должен был встретиться с Джейком - нашим человеком в подполье. Джейк срочно вызвал Уайта на внеочередную встречу - видимо, ему удалось что-то узнать. Уайт даже не успел предупредить своего помощника Стоута. Обычно тот страховал подполковника. Ну, а к полуночи военная жандармерия обнаружила труп Уайта в каком-то дворе.

- Стоут не виделся после этого с Джейком?

- Виделся. По словам Джейка, подполковник на встречу не явился. А вызывал он Уайта для того, чтобы сообщить ему место встреч Рекса с вьетконговским связником. Рекс передавал кому-то информацию в небольшом ресторанчике некой Фам Тху. А ее убили в тот же вечер, когда погиб Уайт. Это уже узнал Стоут. Ее задушили. Кто - неизвестно. Во всяком случае, уголовная полиция не смогла выяснить. Но убийство не было случайным. Потому что до уголовной полиции на месте происшествия побывал майор Туан со своими людьми.

- А кто такой майор Туан?

- Начальник отдела безопасности "Феникса".

- Значит, он тоже нащупал какую-то ниточку?

- Вероятно. Иначе с какой стати он стал бы интересоваться убийством владелицы ресторана? Ресторан иродолжает функционировать - его кто-то купил. Но вряд ли Рекс появится там еще раз. Скорее всего, он перешел на запасную явку. Это лишь мои предположения. Вам предстоит выяснить, насколько они верны.

- Н-да, здесь придется повозиться, - задумчиво проговорил Уоррел. - А Уайт каким-либо образом координировал свои действия с этим самым Туаном?

Митчелл отрицательно покачал головой:

- Они регулярно встречались. Туан с улыбкой - вы же знаете, как умеют улыбаться азиаты, - говорил Уайту о необходимости действовать вместе, а сам фактически полностью саботировал всяческое сотрудничество с нами.

- Почему?

- По-видимому, никак не может простить нам своего провала в шестьдесят девятом году. Тогда он был полковником безопасности и прошляпил вьетконговцев в окружении президента. А мы их накрыли. Его разжаловали до майора, понизили в должности...

- Когда я должен вылететь в Сайгон?

- Неплохо было бы сделать это еще вчера. Но я, к сожалению, был занят и не смог вас принять.

- Я понял, сэр. Завтра я буду в Сайгоне.

Хоанг не торопясь шел по Старому рынку и время от времени останавливался у какой-нибудь лавки. Он брал в руки первую попавщуюся и ненужную ему вещь, рассматривал ее, торговался, украдкой проверяя, нет ли сзади "хвоста". Иногда он задерживался у лотков со старинными монетами.

- Есть монеты времен Минь Манга? - спросил он у одного из торговцев.

Тот отрицательно покачал головой. У торговца, сидевшего рядом, такой монеты тоже не оказалось. Хоанг хотел было пройти дальше, но вдруг наконец раздалась первая фраза пароля.

- Господин ищет монеты времен Минь Манга? - спросил мужской голос слева.

Хоанг повернулся и невольно вздрогнул: было что-то знакомое в лице говорившего. "Наверное, показалось", - подумал он. Он не заметил, что и торговец, который произнес условную фразу, как-то странно посмотрел на него - расстерянно и испуганно.

Хоанг сел перед торговцем на корточки, взял монету, повертел в руках:

- Да, это, пожалуй, то, что мне нужно. Сколько ты хочешь за нее?

- Десять тысяч пиастров, господин.

- Дороговато. Шесть тысяч.

- Шесть тысяч за такую редкость? - на лице торговца было написано неподдельное изумление. - Господин смеется надо мной.

"Где же я мог его видеть?" - пытался вспомнить Хоанг.

- Семь с половиной, - предложил он.

Теперь торговец должен был назвать окончательную цену, которая вместе с ценой Хоанга дала бы предусмотренную паролем сумму: шестнадцать.

- Нет. Восемь с половиной, и монета ваша.