Нина Васина - Правило крысолова Страница 30

— Я ничего не сделаю, только посмотрю.

— Не надо, Ахинея, ты опять расстроишься.

— Что там написано?

— Там, конечно, не “Мерседес” под тобой, а “Москвич”, но тоже ярко-желтый, и написано: “Подари своей девушке мечту!”

— Зачем в Германию везти рекламный плакат “Москвича”? — Я перестала что-либо понимать.

— В Германии сделали плакаты с их машиной, последним “Мерседесом”, а потом наш АЗЛК попросил меня…

— Ты скотина, — равнодушно замечаю я.

— Мы купили тогда самую лучшую приставку, — винится Лом. — И вторую камеру…

— Почему ты выбрал именно этот кадр, ну почему?! — Я бью кулаком по мягчайшей коже мягчайшего кресла.

— Ахинея, посмотри на себя в зеркало. В твои глаза вообще заглядывать опасно, а цвет кожи, а пластика локтей и колен! У меня есть один снимок, где только твой рот. Приоткрытый, с оттопыренной нижней губой. Это же икона для онанистов! Не хотел тебе говорить, но если бы ты согласилась со мной работать по ню…

— Я уже не согласилась. Я не согласилась пять лет назад, ты обещал никогда больше не затрагивать эту тему!

— Ладно, виниться так виниться. Я продал на рекламу еще пару кадров. Нет, не твоих, — предупреждает он мое возмущение.

— Не моих?..

— Нет, съемку делала ты. Там совершенно зашибенная тетка в трусиках и лифчике бегает по комнате за мужиком в плавках, носках и галстуке.

— Боже-э-э-э… Только не это!

— Они балуются с обезьяной в шортах.

— Что можно рекламировать подобными кадрами?! — С шипением я подхожу к Лому, потому что от ужаса и негодования вдруг осипла.

— Не помню, — Лом вжимается в кресло и смотрит на меня снизу с покорным отчаянием. — Может быть, йогурт… “Только с нашим йогуртом день начнется неожиданно весело”, а?.. Нет, не помню…

— Что же мне с тобой делать?! — Сжимая кулаки и кусая губы, я стараюсь не заорать или не расплакаться.

— Ахинея, я хочу, чтобы ты меня ударила, — вдруг встает и говорит шепотом Лом.

Отлично! Размахнувшись, закатываю ему сильную оплеуху. Только я успела подумать, что за последние сутки бью уже второго мужчину этой самой рукой, как Лом сладострастно прошептал:

— Еще!..

Я бью его в левое ухо, потом толчком — в лоб, а когда Лом падает, сажусь сверху, захватываю рукой кудряшки и долблю затылком в пол. Все это время он громко и надрывно стонет и бессмысленно улыбается, и от этой улыбки я свирепею еще больше. И только когда меня оттащили два охранника, когда я дернулась от запаха нашатыря, когда полностью потерявший невозмутимость директор “Секрета” стал настойчиво интересоваться, зачем я все-таки сегодня, в такой погожий осенний день, пришла в его офис, я вспомнила, что Лом успел проглотить два с половиной пирожка.

— Я… ключ… Я принесла ключ, чтобы вы определили, от какого он сейфа.

— Спасибо за визит, но давайте встретимся в другой раз. — Он категоричен, он удивлен и озабочен состоянием бедного Лома, которому в соседней комнате врач делает примочки и успокаивающий укол. Это от его услуг я так опрометчиво отказалась.

Я глубоко вздыхаю и говорю строгим голосом:

— Сядьте!

Удивленный директор опускается в кресло руководителя по ту сторону стола. Выдержав паузу минуты в полторы, короткими доходчивыми предложениями я объясняю причину вдруг накатившего на меня раздражения. Сначала я представилась, и удивленный директор узнал, что я и есть основной исполнитель заказов по видеосъемке рекламы и информационных роликов. И что пришла я в его фирму в такой спокойный погожий осенний день не для того, чтобы устроить тут показательный припадок, а исключительно по делу, то есть по его приглашению. Пришлось, конечно, сказать, что больше всего меня в помещении фирмы “Секрет” расстроил именно плакат на стене с моим изображением. Потому как я точно помню, что танцевала на крыше автомобиля исключительно для рекламы зубной пасты “Хвойная”, и то, что мой напарник продал потрясающие кадры танца какому-то там автомобильному заводу, так меня расстроило, ну, вы же понимаете?..

Он не поверил. Он сходил в коридор, где, вероятно, внимательно всматривался в лицо девицы в прыжке, а я, предположив, что именно этим директор и занят, быстренько расплела свою короткую косицу и, как могла, растрепала волосы. И к моменту его появления в дверях кабинета приняла позу расслабленной пантеры, голову отвернула к окну, а глаза скосила к двери, слегка прикрыв их взлохмаченной прядкой. Получилось неплохо, судя по тому, что, войдя, директор дернулся и уже совершенно другой походкой подбирался к своему столу.

— Ну, допустим, — проговорил он, усаживаясь в кресло и не отпуская своими глазами мои. — Допустим, вы так переживаете из-за зубной пасты “Хвойная”, но обращаться подобным образом с напарником по работе!..

— А что вы делаете, если ваш работник продает важную конфиденциальную информацию постороннему заинтересованному лицу?

Директор задумался и посмотрел на меня уже не так осуждающе.

— Отношения между напарниками по работе — это ведь всегда отношения между мужчиной и женщиной, между двумя женщинами или между двумя мужчинами, так ведь? Важно установить определенный уровень, устраивающий всех. Например, моего напарника не устроит, если я его уволю. Его более чем устраивает такое выяснение отношений, свидетелем которого вы невольно стали. Поверьте, у меня и в мыслях не было устраивать погром именно в вашей организации, тем более что я пришла по делу. Хотелось бы к этому делу перейти, но вы весьма озабочены состоянием пострадавшего, да?

Директор подумал и кивнул.

— Давайте спросим его самого, насколько он возмущен моими методами разрешения споров.

Идем в соседнюю комнату. С дивана, отстранив живописнейшую грудастую женщину в халате из прозрачного белого шелка, приподнимается Лом, смотрит на меня умильными ласковыми глазками и громко сообщает:

— Ахинея, ты!.. Я люблю тебя, Ахинея!

— Вот видите, — закрываю я дверь перед оторопевшим директором. — Перейдем к делу?

Я положила на стол ключ с биркой, найденный мною в цветочнице Ханны. Директор побледнел. “Разрешите взглянуть?” Да пожалуйста! Взглянул, сильно задумался. “То есть вы хотите узнать, что открывает этот ключик?” Да, именно это я и хочу узнать и надеюсь, что это не самая трудная работа для охранной фирмы “Секрет” с достаточно большим штатом сотрудников в одинаковой форме?! Он нажал кнопку и вызвал одного из них. Сотрудник подошел к столу, посмотрел на ключик, потом на меня. “Нет проблем!” — бодрым голосом заявил сотрудник. “Ты думаешь?” — засомневался директор. “Пусть подпишет заявку на поиск информации”. — “Ничего не подпишу, — тут же категорично заявила я, — но и у вас возьму заказ на рекламную съемку без договоров и без оплаты”.

Некоторое время коллеги совещаются, потом интересуются, сколько может стоить десятиминутный ролик о работе специально подготовленных экзотических охранных систем? Мне бы насторожиться, выяснить, что это за идиотское словосочетание — “экзотические охранные системы”, но я слишком утомлена избиениями мужчин (двоих за день!), что, впрочем, для хранительницы очага вполне объяснимо: это женщины-воины могут идти по жизни, раздавая оплеухи по любому поводу, а утешительницы должны быть предельно нежными, добрыми и терпеливыми одновременно. Узнав, о какой сумме идет речь, мужчины посмотрели на меня с уважительным удивлением и согласились на сделку “в счет взаимных услуг”.

— Сколько времени вам понадобится, чтобы найти замок для этого ключика? — интересуюсь я, посмотрев на часы. Половина четвертого.

— Нисколько, — встает директор, идет в соседнюю комнату и через полминуты возвращается с распечаткой.

— Вот это скорость! — Я восхищенно смотрю в бумажку. Название банка, адрес, номер ячейки! Это, понятно, номер 9, но еще прилагается время работы банка и даже в субботний день! До семнадцати тридцати.

Напоследок, чтобы как-то загладить впечатление от моего нечаянного буйства, я отпускаю комплимент. И директор тут же отпускает комплимент! Он, оказывается, видел на последней выставке охранных систем наш с Ломом ролик, где кошка играет с сигнализатором, и сразу решил сделать нам заказ. Я не выразила удивления и не бросилась в соседнюю комнату, хотя, если честно, правая ладонь сразу же зачесалась. Я просто про себя решила, что вытрясу из Лома все сведения о его побочной деятельности в сфере рекламы, и сегодня же! Благодарственно улыбнувшись, я скромно поинтересовалась:

— Неужели вы все ключи от всех банковских сейфов в городе узнаете по внешнему виду?!

— Простите, как вас по отчеству?

— Викторовна, а что?

— Ахинея Викторовна… Понимаете, специфика нашей работы предусматривает определенную секретность, но этот ключ я узнаю теперь из тысячи подобных и адрес банка запомню наизусть. И говорю я вам это потому, что вы, вероятно, в этот банк придете последней.