Антон Леонтьев - Огненный холод Страница 31

С Дмитрием Евсеевичем Гелло Верочка познакомилась совершенно случайно – до того она и не ведала, что существует подобный политический деятель. Дмитрий Евсеевич работал вторым секретарем ЦК Украины, однако после отставки Хрущева был приглашен своим хорошим другом, Леонидом Ильичом, на ответственную работу в Москву. И это был его первый визит в подмосковный санаторий.

Верочке товарищ Гелло сразу же понравился – совсем еще не старый (лет сорока с небольшим), он выделялся статью, хорошо поставленным голосом и шармом. Приехал мужчина один, хотя, как разузнала любопытная Верочка, был женат и имел дочку.

Дмитрий Евсеевич посещал физиотерапевта, а Верочка как раз работала в физиотерапевтическом кабинете. Она увидела товарища Гелло без рубашки – полноватое, однако красивое тело сразу свело ее с ума. И глаза... и брови... и чувство юмора!

Товарищ Гелло тоже положил глаз на симпатичную медсестру. Он практически сразу стал ласково называть ее по имени и позволял себе двусмысленные замечания, от которых девушка, впрочем, таяла.

Дмитрий Евсеевич, занимавший теперь пост министра среднего машиностроения, был практически здоров, если не считать старых ран, полученных на войне, а также отложения солей и диабета. Но какое Верочке было дело до его болячек! Дмитрий Евсеевич разительно отличался от всех ее знакомых. Во-первых, он был старше и солиднее. Во-вторых, занимал такой ответственный пост. В-третьих, являлся представителем иного, запретного и для девушки закрытого мира. Да, она видела партийных чиновников, министров и даже членов ЦК – однако сама-то не принадлежала к этой касте! И она, и ее матушка, и даже легендарный отец, Илья Ильич Чесноков, всего лишь навсего обслуга, а хозяином был... был вот такой человек, как Дмитрий Евсеевич Гелло.

Дмитрий Евсеевич обладал ухарскими манерами, и как-то после одной из процедур, когда Верочка подала переодевавшемуся за ширмой товарищу Гелло полотенце, вдруг привлек ее к себе и смачно поцеловал. Девушка даже и не пробовала сопротивляться – еще бы, ей хотелось именно этого!

А целоваться Дмитрий Евсеевич умел, не то что водитель Гоша. К тому же сигаретами и по€том от него не разило! Сразу видно, совершенно иной человек!

Заслышались шаги физиотерапевта, Верочка отпрянула от ширмы. Не хватало еще, чтобы их увидели вместе! Тогда и разговоров не оберешься, и, хуже всего, отец устроит ей головомойку. Верочка хорошо помнила, как Илья Ильич самолично нажаловался директору санатория на то, что одна из официанток строит глазки ответственному работнику – два дня спустя девушка больше здесь не работала.

Одевшись, Дмитрий Евсеевич поблагодарил физиотерапевта, а когда тот отвернулся, шаловливо шлепнул Верочку по ягодицам и подмигнул. Ну надо же, а он, оказывается, настоящий баловник!

Девушка всю ночь не могла сомкнуть глаз, думая о товарище Гелло. Ведь он – человек из другого мира! И ей так хотелось попасть в этот мир! Да, мужчина женат. Да, у него имеются дети. Да, занимает важную должность в Москве. Однако ведь известно – любви все возрасты покорны!

Точно так, к ее большому удивлению и облегчению, размышлял и Дмитрий Евсеевич. В следующий раз, когда он навестил физиотерапевта, доктора отчего-то куда-то вызвали – наверняка все устроил сам товарищ Гелло! Когда они остались в кабинете одни, Дмитрий Евсеевич, улыбнувшись, спросил:

– Могу ли я называть тебя просто – Верусик?

– Конечно! – ответила с гулко бьющимся сердцем девушка.

И товарищ Гелло снова поцеловал ее. И даже не только поцеловал. Верочка была в восторге. Вот она, ее любовь, вот оно, ее счастье!

Начались упоительные недели. Девушка ловко обманывала всех – родителей, сослуживцев, начальство. Дмитрий Евсеевич заявил, что никто ни о чем не должен узнать. Поцелуи быстро сменились ласками иного рода, и в итоге Верочка была готова вверить товарищу Гелло самое драгоценное, что у нее было, – свою невинность.

Водитель Гоша уже покушался на сию драгоценность, но Верочка не позволила парню заходить слишком далеко. А товарищ Гелло – совершенно другое дело! Вскоре они оказались в постели одного из свободных номеров, и Верочка поняла, что девятнадцать лет своей жизни провела совершенно бесцельно – ведь, оказывается, существует и такое...

Дмитрий Евсеевич открыл для нее новый мир, и Верочка была на седьмом небе от счастья. Отец даже как-то проворчал:

– Что-то ты вся прямо светишься? Если думаешь, что вновь увидишься со своим хахалем, тем шофером, то ошибаешься!

Чмокнув сурового Илью Ильича в щеку, Верочка пропела:

– Нет, папочка, не нужен мне этот неудачник! Он в далеком прошлом!

Отец ей поверил. И ведь Верочка не обманывала – для нее существовал только один человек, и имя ему было Дмитрий Евсеевич Гелло. На людях они делали вид, что не знают друг друга: она была одной из персонала, а он – гостем. Но в течение дня выдавалось несколько моментов, когда Верочка могла уединиться в различных укромных местечках вместе с товарищем Гелло. Обмолвился он как-то и о своей семье – так девушка узнала, что супруга Дмитрия Евсеевича по причине женских немощей занимается с ним интимом крайне редко. А ведь Дмитрий Евсеевич здоровый, молодой, полный энергии мужчина! И Верочка поняла: разведется как пить дать и женится на ней! Зачем ему старая карга, которая к тому же ни на что в постели не годится? Другое дело – она: юная, свежая, темпераментная. Верочка не могла насытиться романом с Дмитрием Евсеевичем.

И была чрезвычайно опечалена, когда ему пришлось покинуть санаторий и вернуться обратно в Москву – лето закончилось, начинались трудовые будни. На прощание Дмитрий Евсеевич оставил ей вырванный из блокнота лист, на котором был записан его домашний телефон. А также целых триста рублей и золотое колечко с аметистом. Вот как!

– Дмитрий Евсеевич, а когда мы снова увидимся? – робко спросила Верочка, называвшая любовника на «вы» и по имени-отчеству.

Тот, пошевелив густыми бровями, степенно ответил:

– Я позабочусь о том, чтобы ты получила новое место. Или ты все время хочешь работать в этой глуши? Вместе с родителями... Под их бдительным присмотром...

– Нет, не хочу! – воскликнула пламенно Верочка. – А вы можете сделать так, чтобы я получила место в Москве? Около вас...

Дмитрий Евсеевич усмехнулся и важно кивнул:

– Поговорю с кем следует. Нечего тебе здесь пропадать, Верусик. Мы скоро увидимся!

Верочка долго плакала в день отъезда Дмитрия Евсеевича. Родители не могли понять, что происходит с дочкой, а та не собиралась посвящать их в перипетии своей личной жизни. Отец и мама такие отсталые, такие замшелые!

В течение долгих недель от товарища Гелло не было вестей, а затем Верочку как-то пригласили к телефону – и она услышала глуховатый голос своего любовника.

– Верусик, с нового года будешь работать в столице, – заявил он. – Имеется место в одной из больниц, как раз для тебя. И мы скоро увидимся.

Вот уж чего девушке хотелось больше всего! Она попробовала объяснить родителям, что не хочет более работать в санатории, но отец оказался неумолим.

– Что ты такое мелешь? – хмыкнул Илья Ильич Чесноков. – Никуда мы тебя не отпустим. Тоже мне, вбила в башку глупую мысль! Москву ей подавай! Может, еще в Париж захочешь?

Разговор произвел на Верочку тягостное впечатление. К тому же в последнее время ощущала легкое недомогание. Да еще беспричинные истерики на нее накатывали. И непонятный голод ночью. Девушка была уверена, что все это – симптомы разбитого сердца. Какой папа, оказывается, тиран! А мама слушается его и не имеет собственного мнения. Домострой, да и только. В шестьдесят пятом-то году!

Когда у Верочки случился кратковременный обморок, Илья Ильич настоял на том, чтобы ее осмотрел врач. Доктор во время осмотра не обронил ни слова, затем сказал, что надо сделать кое-какие анализы. Верочка, нагнетая обстановку, пострашнее живописала симптомы, желая, чтобы отец помучился. Пусть считает, что его жестокое обращение привело к ухудшению ее здоровья!

Вечером, когда девушка листала журнал «Крестьянка», в коттедж, где обитало семейство Чесноковых, вошел мрачный Илья Ильич. Верочка без слов поняла – случилось что-то неладное.

Отец так сильно хлопнул входной дверью, что Верочка, полусидевшая-полулежавшая на диване, вздрогнула. Вера Пантелеевна моментально оставила дочку и отца наедине. Девушка поняла – грядет буря. Но в чем, собственно, дело?

– Говори мне, кто он! – потребовал сдавленным тоном Илья Ильич. – Имя!

Верочка, перевернув страницу журнала (этот томный жест она видела в одном из иностранных фильмов, которые смотрели отдыхающие), ответила небрежным вопросом:

– Папа, что с тобой?

Илья Ильич, подскочив к дочери, вырвал у оторопевшей девушки из рук «Крестьянку», порвал надвое, бросил на пол и стал топтать ногами, выкрикивая:

– Что со мной? Нет, вы посмотрите, она еще спрашивает, что со мной!