Мария Жукова-Гладкова - Джентльмены неудачи Страница 33

Я вернулась к Татьяне, и мы покинули недостроенный особняк. До проселочной дороги добрались с трудом, потом стало легче: вышел месяц, хоть как-то осветивший окрестности.

При подходе к деревне Татьяна предложила вначале пройтись до домика, занимаемого Комиссаровым и Олегом. Послушаем под окном, что они говорят.

– А если они на втором этаже? И в домике же четыре комнаты. Если нас обнаружат…

– Ну и что? Если бы нас обнаружили в том особняке, – Татьяна кивнула назад, – могли бы начать стрелять без предупреждения. А тут – база. Народу полно.

И правда – финны вовсю пьянствовали и братались с нашими. Откуда-то взялись девки (наши). Свет горел во всех домиках, гремела музыка, в двух местах пели (мы даже не смогли понять, на каком языке, не то что узнать песню), визг доносился то из одних кустов, то из других, уморившиеся засыпали там, где падали. Трезвые женщины из деревни растаскивали их по домикам. Среди растаскивающих мы узнали Ирину.

– Нет, пожалуй, под окна мы подслушивать не пойдем, – решила Татьяна.

– Тебя еще тянет на подвиги? – спросила я. – Пошли спать. А завтра продолжим.

– Юль, а Олег Пашку знает? – вдруг спросила Татьяна. – Комиссарова, как я понимаю, вы не снимали.

– Не знает. Олега мы тоже не снимали. И в кадр, как ты понимаешь, Пашка никогда не попадал. Не должен бы знать.

– Но почему они не живут в охотничьих домиках, принадлежащих Ивану Захаровичу? Почему здесь, на базе?

– Может, и база принадлежит Ивану Захаровичу, а Ковальчук до этого не докопался? Или все охотничьи домики заняты? Или отсюда ближе до места… Хотя до какого места? Что они все ищут? И почему место знает только Серега?

– Юль, нам надо выкрасть Серегу, – сказала Татьяна. – И самим его расспросить! Тебе он все выдаст. Его же Ящер за глотку держит, а тут ты – спасительница. Не из «Крестов», так из заложников… И все золото – наше!

Они старались идти как можно быстрее. Костя стонал и уже не мог передвигаться сам. Носилок, конечно, у них не было. Ящер с Сергеем несли его на руках. Вначале, пока Костя мог идти, он висел у них на шеях, теперь же мужчины сгибались под его тяжестью. Из них троих он был самым крупным, почти как Сергей и Ящер, вместе взятые.

– Слава, оставь меня здесь. И сбегай за ребятами, – простонал Костя. – И как раз Арсена вызовешь. Пока он сюда доедет… И пакет принесешь… Я специально привез несколько, там все необходимое.

Ящер остановился на мгновение, потом аккуратно опустил Костю на землю. Задумался – может, осмотреть рану? Хотя как тут осмотришь?! Все-таки надо нести его в дом. В пакетах в самом деле должно быть все необходимое для оказания первой помощи. Они там для кого предназначаются? Для спецназа? Ай, не все ли равно…

– Останешься здесь! – рявкнул Астахов Сергею, которого винил во всех бедах. И почему пуля не досталась этому чучелу?!

– Я… – открыл рот Сергей.

Не раздумывая, Ящер врезал Татаринову, то есть попытался – на звук голоса. Поскольку было темно и Серега почувствовал приближение кулака, рассекающего воздух, он успел отклониться. Ящер сам с трудом удержал равновесие. Спорить было некогда. Ящер грязно выругался и порысил к дому.

Там маялись двое охранников, которых с собой не взяли. Они готовили ужин.

– Быстро! Звоните Арсену. И кому-то из наших ребят, кто знает дорогу сюда. Чтобы доставили Арсена. Немедленно! Звонит Юра. Андрей – за мной.

– Что случилось?! – воскликнули парни хором.

– Костя ранен. Пулевое. В бок. Андрей, быстро за мной! Юра, все тут приготовь…

Не задавая больше никаких вопросов, Андрей понесся за шефом. Костя был уже без сознания.

В доме Ящер не сдержался и все-таки врезал Сергею в ухо. Охранники их насилу разняли. Потом Сергей с Ящером напились.

На следующий день Ящер, загримировавшись, из дома уехал, но обещал вернуться в тот же день.

Жизни Кости ничего не угрожало. Только придется соблюдать постельный режим. И, как сказал Арсен, лучше лишний раз его не беспокоить. Пусть отлежится в доме.

Правильно ему говорили: нельзя обращаться к российским полицейским. Не врут справочники для иностранцев, отправляющихся в Россию. И он сам это обязательно укажет в своей новой книге. Только когда ж он ею займется? Хотя ведь русские и в тюрьмах пишут. Он сам читал. И в царской России писали, и в новые времена. Да и не только русские. Сервантес «Дон Кихота» в тюрьме начал. Сервантес вообще несколько раз в тюрьмах сидел. В разных. И О’Генри первые рассказы в тюрьме написал, когда сидел за мошенничество.

Он потребует дать ему бумагу и ручку. Лучше бы, конечно, компьютер… Но на компьютеры в российской тюрьме рассчитывать все-таки пока не приходится.

Глава 15

Дверь в дом, где мы остановились на постой, была открыта. Мы тихо пробрались внутрь, стараясь не разбудить Анфису Васильевну, но оказалось, что она не спит, а сидит за столом, где нас кормили обедом, и раскидывает картишки.

– Ну что, полуночницы? Нагулялись?

Мы кивнули, не зная, что сказать.

– Чайку хотите?

Мы сказали: хотим. Анфиса Васильевна по непонятной причине к нам потеплела. Причину следовало выяснить.

– Журналистки, значит, – сказала она, разлив нам и себе чай с травами. Мы не стали ее поправлять (Татьяна никогда не занималась журналистикой), вместо этого поинтересовались, откуда ей стал известен род наших занятий.

Беседа с оператором оказалась исключительно познавательной для старшей хозяйки. Теперь состав нашей компании совсем не казался ей странным. Все нашло свои объяснения.

– А что вас интересует-то? – спросила Анфиса Васильевна, слегка прищурившись. – Павел сказал, что вы вроде по трупам? Так в последнее время никто не помирал. Прошлым летом – да, было дело. Утопли двое отдыхающих. По пьяни. Так они каждый год тонут. Но чтоб насильственно – не было такого.

Раз уж нам предлагали помощь, мы решили ею воспользоваться и уточнили, где в окрестностях в последнее время появились новые люди. Назвали дату побега зеков (конечно, не сказав, что именно в этот день случилось в Питере).

– В нашей деревне не появлялись, это точно, – сказала она. – А вот в доме одного богатея, километрах в пяти отсюда – да, появились. Причем сказали Полине, которая там обычно убирается, когда люди есть, что убирать не надо. Живут, а не надо. Странно. Обычно не надо, когда не живут.

– Сколько человек?

– Это вам с Полиной надо поговорить. Сходите к ней завтра, скажете, что от меня. Но несколько их там. И с бабами. Визги женские были. Может, не хотят, чтобы Полина баб их видела? Летом жен с детьми привезут, вот и опасаются, что Полина им доложит, как тут мужья по весне развлекались? Мужики – они все трусливые.

– Они тут когда-нибудь раньше появлялись?

– Кто-то из них – да. Но поточнее у Полины завтра спросите. Она все скажет.

В это мгновение в окно комнаты, где мы сидели, кто-то постучал. Мы с Татьяной напряглись, Анфиса же Васильевна отреагировала абсолютно спокойно.

– Кто-то из мужиков, – сказала она. – Свет увидели – жажда проснулась.

Она пошла открывать и впустила в дом две бородатые личности, стремившиеся влить в организмы священной жидкости. Личности мяли в руках шапки и вели себя очень неуверенно.

– Вы откуда ж взялись-то? – удивленно спросила Анфиса Васильевна у мужиков.

«Что ее удивило?» – подумала я, но все вскоре прояснилось.

Это оказались два брата-алконавта, проживающие в деревне, где стоит недостроенный особняк. Анфиса Васильевна своими глазами видела, как братья сегодня вечером отправились домой. Раньше они никогда не возвращались среди ночи. Ночью и утром они спали, а ближе к вечеру подтягивались к приятелям.

Мужики перекрестились на висевший в углу образок и сообщили шепотом:

– Привидения нас разбудили. Стрелялись они сегодня!

Мы с Татьяной с трудом сдержали хохот.

По словам братьев, они спрятались в погребе, отсиделись там, думали заснуть потом, но не заснули. Что оставалось делать? Отправились в деревню за самогоном – лучшим снотворным из известных им.

– А в дом не ходили? – спросила Татьяна. – На привидения посмотреть?

– Свят, свят, свят, – мужики опять перекрестились. – Ночью? Мы ж не самоубийцы! Вот завтра днем соберемся с мужиками, потолкуем, тогда, может быть… Интересно все-таки, застрелили какое-нибудь привидение или как? Хоть на мертвое привидение взглянуть. Как там у них – череп с глазницами, или они по-другому как-то выглядят?

– Привидения – бестелесные, – сказала Татьяна.

– Ты уверена? А если после пули они телеса приобретают? Ну… к человеческому облику возвращаются? К виду, в котором их хоронили? А вдруг это и не привидения? А вставшие покойники с кладбища? У нас же тут и кладбища есть в округе. Может, покойники дом решили буржуйский занять. Или эти хозяева при жизни сами убили кого-то, под домом похоронили, вот покойники не отпетые и встают по ночам…