Лучшие истории о невероятных преступлениях - Эллери Куин Страница 34

на территории поместья вчера днем и ушла последней из претенденток. Сара позвонила сюда час назад. Сказала, что хочет поговорить с Кэролайн и сообщить ей нечто очень важное и боится рассказывать это кому-либо еще. Кэролайн взяла ее на работу, и девушка, похоже, больше никому не доверяет. Но Кэролайн сейчас нет дома, она занимается организацией похорон. Я сказал Саре, что я законный представитель Кэролайн, и спросил, не может ли она сообщить это мне. Она мямлила и колебалась, но в конце концов ответила, что зайдет в дом, как только сможет.

– И что?

Пейдж ясно представил крупное бледное лицо сэра Эндрю Трэверса, почти кричащего в телефон, с выбритым до синевы подбородком.

– Она так и не добралась до дома, – произнес он. – Сара лежит на подъездной дорожке мертвая, с разделочным ножом в спине.

Очень медленно полковник Маркуис положил трубку, поглядел на телефон и отвернулся.

– Я должен был это ожидать, – вздохнул он. – Боже мой, инспектор, я ведь мог это предвидеть! Но я не понимал одной вещи, пока Трэверс не заговорил… Похоже, кто-то из домочадцев Мортлейка снова подслушивал по второму телефонному аппарату.

– Вы имеете в виду, ее убили, чтобы заткнуть ей рот? – Пейдж потер лоб. – Но что она могла видеть или слышать? Даже если Сара немного отстала от остальных, она, вероятно, ушла до четырех часов. В то время судья был жив и здоров.

Полковник Маркуис так разнервничался, что даже начал грызть ногти.

– Меня беспокоит не это, инспектор. Я мог бы предположить, что преступник убьет Сару Сэмюэлс. Но таким образом? Нет, нет. Это была грубая ошибка, фатальная. Теперь у меня есть факты, осталось еще кое-что сделать, и я смогу произвести арест. Да, я не понимаю, почему преступник убил ее именно таким образом и на территории поместья, если, конечно, это не была слепая паника или же…

Усилием воли подавив тревогу, полковник приободрился.

– Действуйте, инспектор! Садитесь в патрульную машину и отправляйтесь туда как можно скорее. Проводите все необходимые мероприятия, пока я не приеду. А я последую за вами и привезу с собой двух человек. Оба они весьма важные свидетели. Одного вы увидите. А второй – Гэбриэл Уайт.

Пейдж уставился на него.

– Полагаю, вы знаете, что делаете, сэр. Вы считаете, Гэбриэл Уайт все-таки виновен?

– Нет, Уайт не убивал судью. И маловероятно, что он убил Сару Сэмюэлс, пока сидел у нас в Скотленд-Ярде. Но он будет полезен при реконструкции событий, – ответил полковник Маркуис с нарочитой и зловещей любезностью, – когда примерно через час я продемонстрирую, как убийца выбрался из запертой комнаты!

Фары полицейского автомобиля разрывали темноту. Впереди широкая подъездная дорожка, по сторонам которой росли вязы, ближе к дому начинала слегка извиваться, и из-за ее изгибов место преступления не было заметно ни из дома, ни от ворот. Видимость еще больше снижал дымчато-белый пар, недостаточно легкий, чтобы его можно было назвать изморосью, и недостаточно густой, чтобы называться туманом, стелившийся по земле как скатерть.

Пейдж, сидевший в полицейской машине, посмотрел через лобовое стекло. Свет фар падал прямо на тело, находившееся в двух-трех футах слева от подъездной дорожки, у основания вяза. Это была женщина, лежавшая полубоком, почти на спине.

Пейдж вышел из автомобиля, прихватив фонарик. Тут были и другие люди, двигавшиеся или неподвижные, стоявшие на некотором расстоянии от тела. В том числе и сэр Эндрю Трэверс – без шапки и с поднятым воротником своего темно-синего пальто, и смотрелся он сейчас менее внушительно, чем прежде. Была здесь и Ида Мортлейк – она выглядывала из-за дерева. Привратник Робинсон, казавшийся гномом в своей зюйдвестке, стоял на страже, держа в руках фонарь.

Убитая женщина лежала на ковре из опавших листьев, где, как понял Пейдж, было невозможно найти хотя бы какие-нибудь отпечатки. По положению листвы было ясно, что женщину сбили с ног на подъездной дорожке, а затем оттащили сюда. Наклонившись, он увидел рукоять ножа, торчавшего из ее спины прямо над левой лопаткой. Это был обычный нож, который можно увидеть на любом обеденном столе, с черной костяной рифленой рукояткой. Было много крови.

Это была женщина лет двадцати семи, невысокая, полноватая, неброско одетая. Сложно было судить о лице под съехавшей на затылок шляпой, потому что оно было испачкано грязью и поцарапано гравием. Нападавший, вероятно, швырнул ее лицом в гравий, а потом перевернул и дотащил до этого места.

Фонарик Пейджа светил вокруг, и луч то исчезал за деревьями, то вновь появлялся, а то тянулся к павильону.

– Черт возьми! – воскликнул инспектор, и луч замер. В трех-четырех футах от тела лежал в листьях тяжелый молоток. – Итак, – проговорил он, обращаясь к сотрудникам, сидевшим в полицейской машине, – Кросби, сначала фотографии. Лейн, отпечатки пальцев. Остальные, пожалуйста, отойдите немного в сторону. Кто обнаружил труп?

Робинсон демонстративно поднял фонарь, чтобы осветить свое лицо с набухшими на лбу венами, и вытянул шею.

– Я, – сообщил он. – Примерно полчаса назад. Сэр Эндрю, – кивнул он на адвоката, – позвонил мне, велел ожидать женщину по фамилии Сэмюэлс и впустить ее. Она появилась, и я ее впустил. Когда она зашагала по подъездной дорожке, я высунул голову из двери сторожки и посмотрел ей вслед. Потом потерял ее из виду, потому что дорожка тут петляет. Я хотел закрыть дверь, но неожиданно услышал странный шум.

– Что за шум? Плач? Крик?

Робинсон вздрогнул.

– Больше было похоже на бульканье. Только громкое. Мне это не понравилось, и что оставалось делать? Я взял фонарь и пошел по подъездной дорожке к поместью. Как только свернул за угол, прямо здесь, я заметил, как кто-то уронил что-то и побежал. Я ничего особо не рассмотрел. Услышал нечто вроде шороха, увидел нечто вроде пальто. Он скрылся за деревьями и что-то выронил. Если хотите знать мое мнение, он уронил вот это. – Он указал на молоток, лежавший среди листьев. – Мне подумалось, что кто-то перевернул несчастную женщину на спину и собирался разбить ей лицо этим молотком, да только я добрался сюда слишком быстро. Потом я помчался в дом и рассказал обо всем сэру Эндрю.

В этот момент Пейдж заметил, что присутствующих стало больше: другие люди молча тянулись, как к магниту, к мертвому телу и тусклому огню. Раздался глубокий, хрипловатый голос старого глашатая Дэвиса.

– Если позволите мне рассмотреть получше, сэр, – мрачно произнес он, – думаю, я сумею опознать и нож, и молоток. Полагаю, этот разделочный нож – из обычного набора в нашей столовой. А молоток похож на тот, что хранится на верстаке в подвале.

– Сэр Эндрю Трэверс, –