Сергей Рокотов - Свинцовый хеппи-энд Страница 35

Его красочную и полную скрытого смысла речь прервал стук в дверь, за которой находилась их пленница. А отношения между ней и ними приобрели весьма своеобразный характер.

Тогда, в доме Али в Турции, Кузьмичев поговорил с Мариной наедине и убедил ее вести себя осторожно и разумно. Он признал себя Павлом Дорофеевичем Кузьмичевым, сказал, что решился на такое дело из-за больших денег, которые способен заплатить за нее ее отец - богатый предприниматель Раевский. К услугам бандитов типа Крутого и Кандыбы он вынужден был обратиться, но не ожидал, что они пойдут на убийство, им было приказано лишь похитить ее.

У Павла Дорофеевича и впрямь был опыт переговоров на самом высшем уровне, не зря он постоянно заседал в Верховных Советах и Думах, он имел дар убеждения. И она поверила в то, что опасаться его следовало гораздо меньше, чем его сообщников. Он посоветовал ей держаться именно его, обещая ей полную неприкосновенность и в скором времени возвращение в родной дом, к своим настоящим родителям Раевским.

- Марина, Марина, - качал он головой. - Если бы я знал, чья ты дочь. Разве я виноват в твоих бедах? В них виновата эта бандитская чета Климовых, которая выкрала тебя из прекрасной интеллигентной семьи. Этот твой приемный папаша неоднократно покушался на мою жизнь, и только по счастливой случайности я остался жив. - О самоубийстве Надежды, о котором он узнал от Усатого в Киеве, он предпочел умолчать. Как и о том, что вместе с отцом в горный абхазский аул за ней приезжал и ее любимый человек, о чем он. узнал от покойного Гараева. Вообще его жизненным правилом было не говорить о том, о чем можно и умолчать. А то, что Марина находится в полном рассудке и все помнит, ему было совершенно ясно. Слова Гараева полностью расходились с тем, что он видел перед собой. - А что дальше? Ты попала в дурную компанию, тебя тяжело ранили при разборке. А затем ты скиталась по логовам бандитов всех национальностей и в конце концов попала в Стамбул. Да, Ираклий берег тебя, он обращался с тобой хорошо, но ведь он тоже бандит, он находится в международном розыске. Ты жила у него, а твои настоящие родители в это время сходили с ума. И сейчас сходят...

- Позвоните им, и они приедут за мной, - усмехнулась Марина. - И щедро заплатят вам за то, что вы спасли меня из бандитского логова. Вы же говорите, что мой отец очень богат. Вот он и заплатит вам.

- Нет, девочка, нет, - улыбнулся Кузьмичев. - Я человек откровенный и говорить с тобой буду предельно откровенно. Мне нужно гораздо больше, чем он заплатит нам в благодарность за то, что мы нашли тебя и вернули ему. Так что тебе придется немного потерпеть наше малоприятное общество.

- Это шантаж?

- Он самый, девочка, именно шантаж, похищение человека и требование за него выкупа. Только бояться тебе нечего, твой отец заплатит этот выкуп, и мы возвратим тебя ему и твоей маме. У твоего отца есть возможность заплатить эти деньги, он человек очень богатый и очень благородный, он обязательно сделает это. Но мы не можем сделать все это сразу, ты сама понимаешь, по каким причинам. Так что потерпи и будь выдержанной. А то я не могу поручиться за этих людей. Они и так уже наворочали столько, что не расхлебаешь.

- Мне ничего другого не остается, - усмехнулась Марина. - Буду полагаться на вас, Павел Дорофеевич как на своего наставника.

- Вот и молодец. Только не называй меня, пожалуйста, так. Этим головорезам совсем не обязательно знать мое настоящее имя. И вообще можешь придуриваться при них. Они полагают, что у тебя потеряна память, что ты ничего не соображаешь. И пусть себе полагают на здоровье. Так оно будет надежнее.

Действительно, она вынуждена была согласиться со своим необычным собеседником. Вообще она не уставала поражаться самой себе. После выстрела в Ираклия и Георгия с ней произошло нечто совершенно необычное. Она снова спустилась с небес на землю. За дни, проведенные взаперти в этом доме, она постепенно вспомнила все - всю свою прошлую жизнь. Пустоты и провалы в памяти постоянно заполнялись и заполнялись. Какую странную роль сыграл в ее жизни Кузьмичев. Она убежала от него в одиннадцатилетнем возрасте, и спустя много лет он нашел ее, чтобы вернуть настоящим родителям. Ей хотелось верить в лучшее, она пыталась поверить словам Кузьмичева, что он не хотел гибели Ираклия и Георгия, хотелось поверить, что он, пусть даже за огромный выкуп, но все же намеревается вернуть ее в родительский дом.

Остался доволен ходом переговоров и Кузьмичев. Ее не надо было уже обильно пичкать снотворными, теперь она сама намеревалась делать так, как им нужно было. Кто бы мог сделать такое, кроме него? Кандыба? Крутой? Гараев? Да она бы и разговаривать с ними не стала, пришлось бы применять к ней самые жестокие меры. А тут вняла его уговорам и стала спокойной и послушной. Воистину, он мудрый и незаменимый человек, разве они что-нибудь сделали бы без него? Он все обстоятельства, даже самые неблагоприятные, умел оборачивать в свою пользу. Использовал он и то, что женщина узнала его.

Никто из его сообщников не знал, что Учитель, он же Валерий Иванович, на самом деле является воскресшим депутатом Думы Павлом Дорофеевичем Кузьмичевым. Да и совсем не надо им знать об этом, зачем им лишние сведения?

Ему совсем не нужно, чтобы они начали шантажировать его, у него совершенно противоположные планы.

Изо всех сообщников наибольшие опасения вызывал мало знакомый ему Кандыба. Но и тут Кузьмичев не ошибся, Кандыба оказался именно таким человеком, каким охарактеризовал его Чума, - отважным, жестоким, хладнокровным. Три трупа на его совести. А он спокоен, даже глазом не моргнет. А вот то, что Гараева надо мочить, все трое прекрасно понимали, он был самым слабым звеном в цепочке, потому что очень заметен. Сами же они были никем, призраками ночи, без имени и без прошлого. Только с будущим. Да и то не все.

После отъезда Гараева в Москву Кузьмичев начал аккуратно подбираться к Али. Разумеется, на сей раз он очень рисковал, и ему было страшно разговаривать с этим толстым бородатым человеком, имеющим большие связи. Кавказцы обычно очень солидарны друг с другом, и Али мог бы элементарно расправиться с ними. А с Гараевым договор был такой: как только он обеспечит себе алиби, то недели через две вернется в Стамбул уже официальным путем, под своей фамилией, будет жить в гостинице у всех на виду и прикрывать их, а они будут спокойно отсиживаться в доме Али и ждать своего часа. Гараев был уверен в том, что Али не продаст его. Однако ошибся. Сумма, обозначенная Кузьмичевым, вдохновила его. Крутой организовал убийство Султана, а Али обеспечил им спокойный проезд до моря. Все делали деньги, продажны были все, кто попадался им на пути.

В Карабуруне Кузьмичев стал вести переговоры с капитаном турецкого рыболовного траулера, направлявшегося в Севастополь. Капитан, кстати, прекрасно владеющий русским языком, воспринял его предложение, не моргнув глазом. Сумма, назначенная им за услуги, была чудовищна. Но делать было нечего, пришлось платить. Он спрятал их на своем траулере. Да так спрятал, что ни пограничники, ни таможенники ничего не заподозрили. Марина тоже вела себя правильно, понимая, что в случае чего ее немедленно пристрелят, терять бандитам было нечего. И это только его заслуга, только его. А убивать Али, по его мнению, и вовсе было ни к чему. Но вошедший во вкус Кандыба взял инициативу на себя и на безлюдном пустыре незадолго до отплытия застрелил Али. При этом не забыл вытащить из его кармана аванс, данный Кузьмичевым за предательство Гараева.

Да, надо признать, что без Кандыбы им тоже было бы сложно. В некоторых вопросах он был совершенно незаменимый человек. Когда они уже плыли на траулере, выяснилось, что как раз под Севастополем, на окраине поселка Рыбачье, у него есть маленький домик, купленный еще давно на чужое имя. Там давно никто не жил, домик совсем разваливался. Но они готовы были потерпеть неудобства, слишком уж заманчивы были грядущие перспективы.

Глубокой ночью траулер пришел в Севастополь, и хитроумный капитан высадил их на берег.

- Учти, девочка, - шепнул Кузьмичев полусонной от таблеток Марине. - Одно лишнее движение, и все. Нам терять нечего.

- Я ничего не собираюсь делать, - прошептала Марина. - У меня уже ни на что нет сил. Раз я не выдала вас там, не выдам и здесь. Вы сами себя выдадите, - добавила она.

- Это уж наши дела, - произнес Кузьмичев. - А ты молодец, раз так хорошо все понимаешь.

Уже под утро на попутке, а потом пешком добрались они до этой заброшенной халупы на берегу моря.

- Хороша вилла, - покачал головой Крутой, входя в холодное и сырое помещение.

- Имей свою, - строго ответил ему Кандыба. - Или обратись в Гранд-Отель. Там тебя как раз ждут с распростертыми объятиями, милейший.

Крутой хотел было что-то ответить, но вдруг замолчал, глядя в оловянные глаза Кандыбы. Делать было нечего, стали обустраиваться.