Алексей Макеев - Алиби для медведицы Страница 37

– А еще ты сказала ему, где лежат тетины деньги.

– Я хотела, чтобы Мусор только припугнул Никотиныча тем, что он все знает. Служебным пистолетом припугнуть могло не получиться, Никотиныч сообразил бы, что из своего пистолета Митя стрелять не станет. А вот из ружья – да. Ружья своего у Мити не было. Но он все решил кардинально.

– И этим окончательно повязал тебя с собой!

– Да. И тогда я отдала ему папку с отпечатками пальцев Джо и Флоры. Я просто хотела бросить тень на них, чтобы на какое-то время Флоре стало не до завода. По моему плану Женька должен был якобы выкрасть акции у Ромы, Гоши и других, собрать их в папку и передать Флоре. Потом уничтожить реестр акционеров. Акции у нее нашли бы.

– Но после убийства Никотиныча ты решила подставить хозяйку завода покруче. Вот только с деньгами вышла накладочка. Ты ведь не знала тогда, что Женька – любовник Флоры, правда? И увязла еще больше, Таня!.. Ты ведь не планировала делиться с Мусором?

– С этой сволочью? Да пусть подавился бы! Только вот ехать с ним вместе к покупателю я не собиралась, конечно. Он просто убил бы меня потом и все. Я хотела отдать ему свою долю, и чтобы он забыл обо мне.

– Вряд ли он на этом успокоился бы.

– Он все испортил этим своим обыском на заводе, – пожала она плечами. – Да еще дядю Рому чуть не убил!

– Да, если бы не обыск, я, вполне возможно, не стал думать, будто на заводе что-то прятали, даже после гибели собак. Про гибель собак Гоша думал на Рому. Этот маскарад на заборе – усы, бейсболка – твоя идея?

– Да. Я решила перелезть, все забрать, перекинуть через забор и выйти, отперев ворота, если охранник спит. Но он не спал. Я знала, что дежурит дядя Рома. Думала, если поймает, во всем признаюсь. Может, не выдаст племянницу?

– А Мусор понял, что ты уже все взяла с завода, когда увидел, как мы уезжаем.

– Да. Он постоянно следил за мной. Нашел квартиру, которую я снимала прежде, звонил Вике, моей соседке. Когда я уехала, пытался узнать у нее мой телефон…

Я решил не признаваться, что это был не мент.

– Я сбежала с корпоратива, потому что увидела его с Вовкой возле своего офиса.

– Потеряв тебя, они стали следить за мной, чтобы я привел их к тебе.

– А как ты меня нашел?

– По сотовому телефону, подаренному тебе Славиком. Номер симки этого телефона я получил вместе с мобильником самого Славика. Мне дал его батя. Там ты была записана как Новенькая. Стоило трудов тебя разыскать. И, конечно, мне даже на ум не пришло сравнивать номер какой-то Новенькой с твоим телефоном.

Она тяжело вздохнула… Мы молчали довольно долго и, кажется, оба в мыслях разговаривали друг с другом. В какой-то момент у Татьяны, словно случайно, вырвалась фраза, которую она, быть может, не собиралась произносить.

– Ты приготовился к этому разговору? – спросила она. – Принял меры? Меня арестуют?

Я чуть не подпрыгнул на стуле.

– Ты что-то путаешь, Таня! Ты, конечно, не Татьяна Ларина, но и я – не капитан Ларин с улицы разбитых фонарей. К тому же я сам не ангел. Видишь, – повернулся я к ней боком, – крыльев у меня нет! Правда, лучший друг у меня – бывший милиционер, а тетя – так вообще целый полковник! Но они не убивают людей… В общем, надо остановить этого Митю, я уезжаю.

– Что ты собираешься делать?

– Поскольку сдать любимую женщину – это даже для меня, человека не самой высокой нравственности, за гранью морали, придется ее отмазывать и избавлять от преследователей.

Татьяна хотела броситься мне на шею, но я жестом остановил ее.

– А что делать мне с этим? – поникнув, указала она на два полипропиленовых мешка.

– Довершить дело. Прекрасная комбинация, всю грязную работу за тебя сделали другие. Целая гора каштанов и ни одного ожога на руке! Почему же теперь не воспользоваться? Потом отпразднуешь успех. – Я сам не понимал, говорю серьезно или издеваюсь над ней. Рамки морали, в которых жил до сих пор, трещали по швам при виде ее! Я вытащил из кармана конверт: – Вот, хотел сделать красивый жест, расставаясь с тобой. Это бронь на две путевки на острова. Все оплачено, надо только определиться с маршрутом за месяц до новогодних каникул.

Татьяна с плачем бросилась мне на шею и прошептала мне в ухо:

– Давай останемся здесь!

– Нет, сейчас не время, Таня. Митя может найти тебя так же, как и я. Надо разобраться с ним.

– Что ты задумал? – отшатнулась от меня она. – Нет!

– Надо расставить все точки над «и». Я дам тебе телефон, в нем безымянная сим-карта. Меня снабжают по блату… Я позвоню тебе с такого же безымянного телефона. Будем с тобой играть в шпионов. Когда тебе можно будет вернуться, я сообщу. С того телефона, которым ты пользовалась до сих пор, не звони никому и вообще – выключи его!

– Здесь мне некого бояться, меня всегда защитит дядя Кирилл.

– Не сомневаюсь. Но зачем ввязывать дядю? Ему, наверное, и без того хватит грехов, чтобы замаливать, а? У меня, кстати, есть пара часов до самолета. Может, съездим к дяде Киру в гости?

– Зачем?

– Если ты обманула меня насчет своей невиновности, дядя сможет закопать меня прямо на своем огороде, не надо будет посылать киллера в Нижний Новгород.

– Дурак! Как ты можешь так шутить? Или ты серьезно?! Если бы я была убийцей, я давно уже попросила дядю, чтобы он со всеми разобрался – и с этими отморозками, и с ментом!

– И со мной.

Татьяна сделала такое лицо, что больше сдерживаться было невозможно. Я же не железный Феликс! Я притянул ее к себе. Кажется, моя милая снова перестала быть для меня бывшей…

Эпилог

Супруга редко заглядывает ко мне. Ей бы со всеми подружками успеть по телефону переговорить за вечер! Но уж если заглянет, значит, есть за чем. По пустякам не зайдет, свято соблюдает мое право иметь свой угол в доме. Поэтому я удивленно поднял брови, увидев ее в своем углу:

– Что случилось, дорогая?

– Андрей, у меня есть к тебе серьезный разговор, – сказала она. – Ты знаешь, у меня новая работа…

Конечно, я знал, что жена уже почти год как работает в банке, и не абы кем, а начальником юридического отдела.

– Там я встретила человека, с которым мы смотрим одинаково на многие вещи, не говоря о том, что работаем бок о бок. В общем, мы решили с ним жить вместе. Я хочу подать на развод… Настя знает, я ей все объяснила. Она у нас уже взрослая, как и я, боится за тебя. Я хочу, чтобы все было честно…

Я закрыл лицо руками и откинулся на спинку дивана.

– Ну что ты, Андрюшенька? Перестань, я сейчас тоже заплачу… – бросилась ко мне жена.

Я никак не мог оторвать рук от лица, но она все же развела их, и тогда я не смог больше сдерживаться! Я стал смеяться во весь голос, на полную катушку, до слез! Бушевал, наверное, минут десять. Смех мой то затихал, то нарастал с новой силой. Супруга поняла, что в моем диком хохоте нет и намека на истерику, и, перестав пугаться, недоуменно посмотрела на меня. Отсмеявшись, я объявил своей супруге, что очень рад за нее, и пожелал ей большого человеческого счастья. Еще я сообщил ей, что в отличие от них с дочерью не планирую больше устраивать свою личную жизнь. Поселюсь где-нибудь неподалеку, так что они всегда смогут на меня рассчитывать. Десант своих не бросает!

После этого разговора я незамедлительно занялся поиском съемного жилья, и вскоре вопрос был решен. В то, что моя жена сможет устроить по-новому свою жизнь, я поверил не больше, чем она в мою любовницу. Пожить же одному какое-то время было бы для меня очень кстати, поскольку я вслед за дедушкой Алексом решил часть своего времени посвятить писательской деятельности и мечтал о тишине. Даже не ожидал, что так понравится! Иной раз закрадываются мысли: а может быть, я не тем занимался, поставляя на заводы химическую продукцию, если у меня так хорошо получается составлять фразы?..

Я твердо решил присутствовать до конца при разговоре Сани Паритета с ментом Митей. В том, что Саня заставит преступника в погонах покаяться, я не сомневался. И он действительно сразу уступил желанию Сани Паритета, едва тот придавил слегка ему горло своими железными руками. Саня попросил Митю о сущем пустяке: написать чистосердечное признание о черных делах так же, как Митя в свое время заставил это сделать Славика Чуму. Выгораживать в признательном письме своего сына он Митю не просил.

Когда с преступным жизнеописанием было покончено, я посмотрел в глаза Паритету и понял, что, несмотря на полученное Митино признание, Саня вовсе не собирается его отпускать. Когда я понял это, в мозгу выстрелил вопрос: кем же сейчас, через несколько секунд, когда железные мстительные лапы Сани Паритета сомкнутся на шее Мусора в последний раз, стану я в свете случившегося? С точки зрения уголовного кодекса имеется в виду. Найти ответ на этот свой вопрос я не успел, поскольку Паритета бог отвел. Так он говорил позже, когда мы вместе выпивали. Не знаю, бог ли, но «архангелы» – точно. Они влетели в избу Сани стремительно, и я, честно говоря, не очень-то уже и стеснялся того, что оказался лежащим на полу, уткнувшись носом в половые доски, поскольку рядом со мной в такой же позе оказался сам хозяин дома, который поздоровее меня будет.