Анна Данилова - Девушка, не умеющая ненавидеть Страница 38

– Нам надо спешить, Дима! – сказал я. – Или же… Постойте… У меня есть одна идея. Денис! Он же мой друг! И вообще хороший человек. Что, если его как-нибудь предупредить?

– Как? – спросил Дворкин. – Я тоже думал об этом. Ты же не сможешь ему всего рассказать, и не потому, что это нереально. Нет, конечно, ты мог бы поговорить с ним. Но тогда тебе придется признаться ему в том, что ты спал с его женой. Пусть даже один раз. А это уже вызовет к тебе негативное отношение. Вы можете поссориться.

– Глупости! – возразил Дмитрий. – С какой стати ему в чем-то признаваться, когда можно все отрицать! А вот рассказать ему о безумной любви его женушки к тебе, Гриша, о том, как она все эти годы преследовала тебя, – можно и даже нужно! Больше того, Денис, между прочим, несет косвенную вину за все, что произошло. Ведь это он помог тебе с адресом Тамары. Расскажешь ему, чем все это закончилось для нее. Как она оказалась в тюрьме. Точно, надо ему звонить. Надо поговорить. Объяснить, что в его доме может быть совершено еще одно преступление. Мы должны предупредить его. Ведь в доме – дети. А Нина на самом деле больна… ее вообще нужно изолировать от общества. Удивительно, что Денис сам этого не видит, не понимает.

– Между прочим, у меня, как вы знаете, была жена, и я тоже не замечал, что Лида отдаляется от меня, что она вообще живет своей жизнью, – сказал я. – Я был настолько поглощен работой, что ничего не замечал. Это проблема многих занятых людей. Так что могу понять и Дениса. Раньше, когда мы жили на одной улице и когда у нас появлялось свободное время, мы проводили его, как вы уже поняли, вместе. Денис уверен, что Нина, то есть Маша, счастлива в браке, что занимается воспитанием детей, хозяйством… Честно говоря, мне бы не хотелось раскрывать ему глаза на жену. Ведь он сейчас с ней так счастлив. И вот взять и разрушить все одним махом…

– А если его женушка прирежет в собственном доме свою родную сестру, да еще на глазах детей, это как? – возмутился Дмитрий.

– Дима прав, – сказал Дворкин. – Надо предупредить. А о том, что было между вами, в саду, забудь. Не было ничего. Мало ли чего она скажет? Уже тот факт, что она наверняка скрыла от мужа инициированное ею уголовное дело в отношении Тамары как грабительницы, скажет ему о многом. Вот ты, его друг, Григорий, он тебе хоть словом обмолвился о том, что их пытались ограбить? Что какая-то там «гастарбайтерша» проникла в дом и пыталась украсть деньги, драгоценности… Или вы с ним не общаетесь?

– Почему же… Общаемся, время от времени перезваниваемся, встречаемся где-нибудь в городе, чтобы выпить пива, посмотреть футбол… Но делаем это все реже и реже… И об ограблении он мне ничего не говорил. Иначе я мог бы сопоставить…

– Ясно-ясно. Что, если мы позвоним ему сейчас?

– Нет… Уверен, что он спит. Лучше это сделать утром, когда он будет на работе.

– Но когда он уйдет на работу, к ним в дом может прийти Тамара, – сказал Дворкин. – Уже сколько времени прошло с тех пор, как она вышла на свободу?!

– Да-да… Тогда звоню… Хотя, думаю, что лучше будет, если он услышит сначала не мой голос… Я хотел сказать, что трубку может взять Маша, а она не должна знать, что это я.

– Правильно. Я сам позвоню, и если она возьмет трубку, попрошу передать ее Денису, – сказал Дмитрий. – А потом дам тебе.

– Разумно, – одобрил Дворкин.

– Постойте… Мне надо собраться с мыслями, – я схватил телефон и прижал его к груди. – Что я скажу ему? Что Маша собирается убить свою сестру? Он подумает, что я спятил! Что я пьян, наконец!

– Да уж… Ночной звонок и такое предупреждение… – задумался Борис. – А он прав, надо как-то иначе действовать.

– Я знаю, что надо делать, – сказал я. – Ведь вся эта история, все эти преступления крутятся, как это ни прискорбно, вокруг меня. Маша срежиссировала «ограбление» единственно с целью заполучить меня. Так почему бы мне не подыграть ей, не позвонить и не признаться в своих чувствах?

– Гениально, – покачал головой Дворкин. – Ночной звонок с объяснениями в любви. Лучшего и придумать невозможно.

– Я должен выманить ее из дома. Если Тамара появится в Чиверово, ей там ничего не будет грозить, потому что Маши дома не будет. Я приглашу ее к себе.

– Но пока ты доедешь, сколько пройдет времени?! Сутки!

– Мы посмотрим расписание самолетов, ты позвонишь ей и скажешь, чтобы она встретила тебя рано утром… Она примчится в аэропорт, а ты не прилетишь. Она будет перезванивать тебе, и ты ответишь ей, что летишь следующим рейсом. Важно, чтобы она поверила тебе и ждала тебя в аэропорту. Рано или поздно вы все-таки встретитесь, и ты увезешь ее к себе.

– А я поеду в Чиверово, – сказал Дмитрий, – и перехвачу там Тамару. Устрою ее где-нибудь в гостинице и буду находиться с ней. Пока ты не приедешь.

– План недурен, – сказал Дворкин. – Но это в том случае, если Тамара поедет в Чиверово. А что, если она не собирается встречаться со своей сестрой? Решила все забыть? Что тогда?

– Я в любом случае должен встретиться с Машей и объясниться, – сказал я, чувствуя, как начинаю раскисать. План, который поначалу показался мне единственно верным, потерял свою оригинальность и целесообразность, когда Дворкин предположил, что Тамара не собирается встречаться с сестрой. – Хотя… Я же с ней уже много раз объяснялся. Это бесполезно!

– Но ты не говорил ей о том, что знаешь о ее планах избавиться от сестры, – сказал Борис.

– Да я и не знал!

– О чем и речь! А если она узнает, что ты в курсе, по чьей вине Тамара осталась без квартиры и сидела в тюрьме, как ты думаешь, какая у нее будет реакция?

– Ты должен пригрозить ей, что обратишься в полицию, прокуратуру… – начал Дмитрий.

– Нет! – закричал Дворкин. – Ты должен сказать ей, что машина правосудия уже запущена, что Тамара уже была в полиции и написала заявление… И что ей, Маше, придется ответить за все свои деяния, вот!

– Хорошо, – согласился я. – Детали я обдумаю, пока буду добираться до Москвы.

– Так, нам надо действовать. Покупайте билеты в Москву и – вперед! Какое счастье, что можно это сделать, не выходя из дома!

Борис Дворкин посмотрел на часы.

– Может, час-два для сна у вас и есть, я пойду постелю. А вы давайте, действуйте!

Он ушел, Дмитрий поколдовал над своим ноутбуком, и спустя полчаса билеты на рейс Саратов – Москва, вылетающий в 06.15, были куплены.

Дмитрий, захлопнув ноутбук, оглядел меня оценивающе, с ног до головы.

– Ты чего, Дима? – я зевнул, – пойдем, надо хотя бы немного поспать.

– Да вот смотрю на тебя – и чего только бабы в тебе находят? Это же надо, какая любовь! Чем ты околдовал ее, эту Машу? Что такого с ней сделал, как ублажил тогда, в саду, что она никак не может тебя забыть?

– Дурак, – отмахнулся я. – И вообще, Дворкин же сказал – ничего не было!

19. Тамара. Январь 2015 г.

– Что они любят? Они же во Франции живут, у них, наверное, сформировались другие вкусы, как угадать, что им понравится? – допытывалась я у Ларисы, хлопоча на кухне, запекая птицу, мясо, рыбу, готовя салаты. – А вдруг они не станут все это есть…

– Да ты что?! Они нормальные ребята, оценят твою стряпню по достоинству!

– Когда они прилетают?

– Завтра рано утром, я смотрела расписание. Вылетают в половине четвертого утра и прилетают в шесть. Оттуда на такси сразу сюда, в Переделкино.

Работа на кухне кипела, я на это время отвлеклась от своих невеселых мыслей. Лара, как мне показалось, тоже была рада участвовать во всей этой кулинарной суматохе, с удовольствием резала овощи, взбивала крем, протирала до блеска фужеры и рюмки, готовила гостиную к празднику. Решили обойтись без елки, украсили светящейся гирляндой две пушистые живые елочки у крыльца. Все-таки этот праздник посвящался не столько старому Новому году, сколько приезду друзей.

По дому плыли ароматы базилика и ванили, корицы и апельсинов. И вот, ближе к вечеру, когда практически все было готово, и мы, уставшие, покинули наконец кухню, намереваясь отдохнуть перед телевизором и выпить вина, раздался телефонный звонок, который вывел Лару из себя. Ее отрывистые «да» и «понимаю» звучали испуганно и вместе с тем недоумевающе.

– Хорошо… Ничего, в другой раз… Жаль, конечно… Ты уж там позаботься о нем… – сказала она напоследок и отключила телефон.

Глаза ее наполнились слезами, а потом хлынули, орошая побледневшие щеки.

– Лара, что случилось?

– Слава богу, ничего серьезного, – она попыталась улыбнуться сквозь слезы. – Да я, собственно говоря, даже рада… Они не прилетят. Вот.

– Как это?

– Сергей сломал ногу, лежит в больнице. Марта будет за ним ухаживать. Как видишь, я и сердиться-то на них не могу.