Жажда расплаты - Евгения Михайлова Страница 39

Вошли Антон и приятная и внешне очень домашняя женщина с толстой каштановой косой вокруг аккуратной головы. Она держала в руках большой поднос:

— Здравствуйте, я Клавдия, вы можете не представляться: я вас сразу узнала. Все только о вас и говорят. Кофе очень горячий, а пироги надо есть быстро: они еще теплые, я их в пуховом платке из дома привезла.

Она не успела поставить поднос на стол, как в открытую дверь потянулись сотрудники: Виктор-фотограф, Паша-Удод, Коля Бородянский, Валя Полунина.

— Только не пугайтесь, что мы такой толпой, — сказала Валентина. — Никто ни по одному поводу не собирается к вам приставать. Мы только поддержать и побыть рядом.

— Но пироги брать нам тоже можно? — спросил у Даши, как у хозяйки кабинета, Виктор.

— Да нужно, Витя, — ответила Даша. — Мы тут кое-кого ждем, но говорить пока не стану. Опять зареву. Так вам обрадовалась.

В это время распахнулась дверь, и в кабинет влетела раскрасневшаяся с мороза и возбужденная Виноградова.

— Привет всем, — отрывисто произнесла она. — Наконец все опять тут собрались. Мне Нина Ивановна сказала, я ей каждое утро звонила: узнать информацию. И сейчас меня клинит, крючит и рвет на части… Как услышала про Влада… И не знала, что делать, куда бежать, к кому стучаться… Все заняты, а я вдруг не у дел. Вот и примчалась.

— А как же твой медовый месяц? — спросил Коля.

— Да какой тут к хренам медовый месяц. Человека чуть не убили. Даша, как он? Я ничего не пропустила? Он точно жив? Я имею в виду прямо сейчас, утром я читала, что жив, но тяжелый…

— Юля, успокойся, — ответила Даша. — Ты можешь судить по нашему состоянию о том, что ничего более страшного, чем утром, не случилось. Надеемся, что наоборот: уже немного помогли. И явились мы по неплохому поводу. К нам может приехать частный детектив, который разбирался в истории Галины. Мы с Томой хотели быть с вами во время разговора с ним. Возможно, вместе что-то сумеем вспомнить, восстановить общую картину, разложить на детали… Я говорю как дилетант, а профессионал осмыслит и оценит по-своему.

— Антон, — встревоженно повернулась Юля к Ковальскому, — ты думаешь, это хорошая идея — частный детектив? Помнится, после первого нападения Влад был категорически против такого расследования и вообще участия всех нас в той истории. Даже запретил звонить в больницу или в полицию.

— Так потому она и хорошая, эта идея, Юля, — спокойно ответил Ковальский, — что сейчас он не в состоянии ничего запретить. А ситуация стала совсем критической.

В это время зазвонил телефон Даши:

— Да, Егор! О боже! Какие вы молодцы, я даже еще не начала метаться и мучиться в ожидании. А мы не у Тамары дома. Мы с ней в нашей конторе. Тут собрались люди, которые смогут Сергею рассказать больше, чем мы. По крайней мере, есть такая надежда. Ждем. И еще у нас кофе и теплые пироги. Они тебе точно понравятся после крыши.

Кольцов и Егор Гусев вошли в «салон Юлии» неожиданно быстро и картинно остановились у порога, давая возможность присутствующим оценить значительность эпизода. Вылитые герои трейлера по нашумевшему сериалу. Два однозначно шикарных типа, достаточно потрепанных в засадах и облавах на преступность и присыпанные обильным снегопадом, как белым пеплом побед.

— Приветствую всех, — произнес Кольцов. — Во время первого посещения не отпускало чувство, что придется встретиться вновь. Есть в вас всех что-то такое… Рассчитываю на плодотворное сотрудничество. С предварительной информацией ознакомился. Мои айтишники сейчас уже работают с фактами.

— И где тут ваши пироги? — озабоченно спросил Егор. — Ты, Даша, как сказала, что они теплые, — мы понеслись прямо на запах. Замерзли на крыше как цуцики. Главное, боялись, что им не дадут остыть до того, как мы с ними встретимся.

— Не бойтесь, — рассмеялась Клавдия. — Я, конечно, для таких гостей, как вы, половину оставила у себя в столе закутанными в пуховый платок. И правильно сделала: тут все смели за пять минут: я засекала. Так что сейчас принесу: есть с яблоками и творогом. И кофе заварю свежий.

Юлия и Даша освободили для сыщиков, в которых произвели и Егора, свои столы, позвали их. Но Сергей сразу отказался.

— Нет-нет. Вы все, как говорится, оставайтесь на своих местах. Мы вообще усаживаться не собираемся, походим по кабинету, посмотрим, послушаем… Да и прикончим наконец эти пироги из платка. Не обращайте на нас внимания. Вспоминайте любую мелочь, обсуждайте и не утаивайте даже то, что не очень хочется произносить вслух. Это могут быть ваши собственные мысли, которыми вы еще ни с кем не делились. Просто помните, что тут не до реверансов. Речь идет о жизни и смерти. Вопрос один: что происходило с Нестеровым с момента, когда всем стало известно о его личных проблемах. Важно все, что видел, слышал и думал каждый. И не забывайте. Судя по общей картине, речь не об одном и, скорее всего, не о двух преступлениях. Речь о преступном замысле, целью которого может быть маниакальный результат, требующий серии действий против одного человека или больше.

— В то утро Влада вызвали, чтобы объявить, что его оформленная командировка в Швейцарию отменяется. Ему уже билет купили и гостиницу забронировали, — сказала Юля Виноградова.

— В ту ночь Даша Смирнова оказалась на улице в непогоду. Она вечером ушла от мужа, а ее сестры не было в Москве. На рассвете Даше было некуда ехать, и она позвонила мне, — произнес Антон Ковальский. — Я сказал, чтобы она взяла такси, и ехала по моему адресу. Заплатил таксисту и спросил, откуда он ее забрал… Это был район, в котором находилась квартира Нестровых. Прости, Дашенька, все и так знают, а теперь нужно выстраивать события по секундам.

— В тот день к генеральному Плотникову приехала Валерия Нестерова, сказал Виктор-фотограф. — Ее вообще не должно было быть в Москве. Она с сыном гостила в другом городе, в особняке отца-губернатора Федулова.

Воспоминания, споры, обсуждения о периоде с той самой ночи до нынешнего дня заняли не меньше четырех часов. Работали все в таком напряжении, как будто от их усилий зависит жизнь товарища. Вероятно, так и было. Более благодарных и внимательных свидетелей ни один сыщик еще не встречал. Версии или в точности совпадали, или категорически расходились. Люди спорили, что-то доказывали, в чем-то уличали друг друга. Колю Бородянского пару раз с трудом удерживали от драки.

Когда наступила долгая, томительная, тягостная пауза, — вроде бы все высказались не один раз, но ничего окончательно не прояснилось, — Антон обратился к Кольцову:

— Сергей Александрович, вы столько