Чингиз Абдуллаев - Стандарт возмездия Страница 48

Михаил Анатольевич остался поужинать в том самом казино, где они встречались с Хромым Шалвой. Он не любил шумных компаний и предпочитал ужинать в одиночестве. Когда-то, несколько лет назад, когда он еще не был так богат и так могуществен, в его присутствии убили напарника, который обедал, сидя напротив него. Тому прострелили голову, и кровь брызнула прямо ему в лицо.

С тех пор он предпочитал есть исключительно в одиночестве, ни с кем не деля свою трапезу. В свои годы, а ему не было и тридцати двух, он имел все, что можно было пожелать. Много денег, много красивых женщин, шумную известность в столице. н не мог лишь позволить себе обычные пешеходные прогулки, которые так раньше любил. Слишком много людей в этом городе радовались бы этой его привычке. И поэтому два-три раза в год он тайком уезжал в Париж или Рим, чтобы побродить по улицам этих городов в одиночестве.

Он уже заканчивал ужин, когда на пороге возник один из его людей.

Михаил Анатольевич спокойно доел свой кусок мяса, аккуратно вытер губы салфеткой и коротко спросил:

— Ну?

Вошедший кивнул головой и хрипло сообщил:

— Просили передать, что заказ выполнен.

Михаил Анатольевич кивком головы разрешил удалиться посланцу и не спеша налил себе красного вина. Он пил долго, смакуя хорошее испанское вино. Затем поставил бокал на стол и потянулся за бутылкой, чтобы снова его наполнить.

Несколько капель упали и расплылись на скатерти, напомнив ему о роковом обеде несколько лет назад. И он поморщился и представил себе Хромого Шалву, лежавшего в луже крови.

Глава 32

В этот трудный день, последний перед прибытием в Бухару, они двигались, не встречая на своем пути особых препятствий. Еще трижды их останавливали сотрудники ГАИ, но каждый раз хорошая сумма делала их сговорчивее, и они пропускали груз без особого досмотра.

Правда, возле Мубарека попался принципиальный капитан, который отвергал все предложения. Ахмед давал ему взятку в две тысячи долларов, но офицер отказывался, требуя показать груз, указанный в накладных. Ахмед не стал бы церемониться с этим офицером в любом другом месте, но здесь, на оживленной трассе, ничего нельзя было поделать. Убрать упрямца на глазах у десятков случайных автомобилистов — значило подвергнуть весь груз и дальнейшее движение каравана смертельной опасности.

Поэтому очень недовольный Ахмед был вынужден согласиться, и капитан ГАИ, оказавшийся на редкость честным и принципиальным, добросовестно осмотрел содержимое ящиков и картонных коробок, убеждаясь в том, что груз соответствует указанному перечню в накладных. Лишь после этого он разрешил дальнейшее движение каравана. Удивленный Ахмед спросил у странного офицера:

— Почему ты отказался от денег?

— У нас приказ досматривать все машины, — твердо сказал молодой капитан, — говорят, что кто-то пытается провезти большую партию оружия из Афганистана. Вот мы и должны все машины осматривать.

— Действительно, — сказал Ахмед, с уважением посмотрев человека, пренебрегшего двумя тысячами долларов, — до свидания, уважаемый.

Капитан привычно козырнул и вернулся к своему посту в сопровождении двоих сотрудников, терпеливо дожидавшихся, когда он закончит осмотр.

Уже когда автомобили отъехали, Ахмед обернулся к. Цапову и уважительно сказал:

— Встречаются еще такие честные люди.

Цапов кивнул в знак согласия, думая о своем. На этой трассе они пытались нагнать график движения, из которого выбились вчера ночью, пока искали обходной путь.

А сотрудник ГАИ, проводив долгим взглядом караван, вернулся в свою будку и поднял рацию.

— Это я, — коротко сообщил он кому-то, — я проверил их груз. В машинах сахар. Сахарный песок. Ничего больше нет.

— Ты уверен? — спросил его собеседник сквозь треск, доносившийся из несовершенной рации.

— Уверен, я сам проверял.

— Куда они направляются?

— На Мубарек и дальше в Бухару.

— Какой пункт назначения указан в документах?

— Гиждуван.

— И ты думаешь, они туда следуют?

— Не знаю, но маршрут совпадает с их документами.

— Хорошо. Спасибо, что проверил машины.

— Мне две тысячи долларов взятку предлагали, — сообщил капитан.

— Ничего, ты свои пять тысяч получил, внакладе не остался, — захохотал его собеседник. — Или хотел и с них получить комиссионные?

Капитан отключился и пощупал рукой плотную пачку денег, лежавшую в нагрудном кармане. Такие большие деньги бывают очень редко, подумал он, глядя на дорогу. Он и за месяц не соберет столько денег, сколько ему предложили за осмотр этих автомобилей.

А Цапов, сидя в первом автомобиле автоколонны, пытался понять структуру мафии, обеспечивавшей перевозку груза по бедней Азии.

— Не понимаю, — говорил Цапов Ахмеду, — когда нас схватили в Ташкенте, то сказали, что узнали автобус Салмана, который послал за нами машину. А потом явился ты, и мне говорят, что ты человек Султана. Иногда ты называешь его Гаджи-Султаном. Это разные люди или один человек, который сумел все это! организовать?

Довольный, что хвалят его хозяина, Ахмед улыбался.

— Нет, — ответил он, — не один и тот же. Просто Салман отвечал за вашу безопасность, он должен был послать за вами автобус и сделать так, чтобы вы благополучно прибыли на границу. Он этого не смог сделать и теперь будет наказан. А Султан — это совсем другое дело. Гаджи-Султаном, или правильнее Хаджи-Султаном, его называют за то, что он совершил хадж как настоящий правоверный мусульманин. Но Гаджи-Султана знают все. И в Средней Азии, и у вас в Москве. Думаешь, легко было организовать все эти караваны, послать за нами столько людей, чтобы они отбили нападение боевиков Абдулрагима? Жаль, что он ушел от нас тогда в Ташкенте. Ничего, все равно ему долго не жить, Султан достанет его хоть из-под земли.

— Запутанные у вас отношения, ребята, — со вздохом сказал Цапов, — прямо как в средневековье живете. Правоверный мусульманин торгует наркотиками — это не противоречит его убеждениям?

Ахмед нахмурился. Ему не понравился вопрос гостя.

— Это наше внутреннее дело. Ты в него не вмешивайся. Он за свои грехи ответит перед Всевышним. Это не наше с тобой дело.

— Я все думаю про этого капитана, — задумчиво сказал Цапов, — почему он не взял две тысячи. Для него большие деньги.

— Наверное, принципиальный попался, карьерист, — беззаботно махнул рукой Ахмед, — такие у нас еще иногда встречаются. У папы денег много, у дяди денег много. Вот он и делает себе карьеру, хочет быстрее выслужиться, показать, какой честный.

— А если он должен был проверить наш груз, просто считал своим долгом?

— вдруг предположил Цапов.

Ахмед повернулся к нему. От напряжения у него задергалось лицо. Он даже покраснел от волнения, понимая, что именно хочет сказать Цапов.

— Мне показалось, что он полез бы в нашу машину, даже если ты предложил бы ему в два раза больше, — откровенно сказал Цапов.

— Ты свои наблюдения оставь при себе, — задохнулся от волнения Ахмед, вдруг понявший, что версия гостя может быть самым простым объяснением отказа капитана. Скорее можно поверить в то, что сотрудника ГАИ перекупили другие бандиты, но не в его абсолютную честность. Ахмед сам был бандитом и не верил в честность других людей.

Он замолчал и угрюмо молчал всю дорогу, пока они не остановились пообедать у придорожной чайханы, где можно было не только отдохнуть от томительного пути, выпить чаю, но и плотно поесть, заказав сытные местные блюда.

После Мубарека дорога пошла веселее, и к шести часам вечера они уже миновали Караулбазар, и вокруг них на сотни километров растянулись солончаки.

Дорога стала пустынной, меньше встречалось автомобилей, особенно легковых.

Ахмед все время смотрел на свою карту, где были отмечены все посты ГАИ. Он хмурился, вспоминая слова Цапова о неподкупном капитане. Если все окажется правдой, то Султан снесет ему голову.

Он держался недолго. В половине седьмого он сам позвонил в Бухару Гаджи-Султану, уже ожидавшему ценный караван.

— Простите меня, что вас беспокою, — немного нерешительно сказал Ахмед, — мне кажется, что один раз нас остановили в дороге специально.

— Что значит — специально? — спросил его рассерженный голос хозяина.

— Мне кажется, — торопливо объяснил Ахмед, — что на посту ГАИ у Мубарека нас остановили специально, чтобы проверить наш груз.

— И ты допустил, чтобы его проверили? Ахмед оглянулся на Цапова, потом несколько растерянно сказал:

— Я не думал, что это могут быть люди Абдулрагима.

— О чем ты вообще думал? — закричал хозяин. — Меня не интересуют твои мысли. У тебя карман набит деньгами. Нужно было дать взятку, сто, двести, пятьсот, тысячу долларов, чтобы они от тебя отстали. А ты, наверное, пожадничал, решил деньги сберечь.

— Нет, — оправдывался Ахмед, — я предлагал две тысячи. На другом конце замолчали. Потом Гаджи-Султан переспросил: