Петр Северцев - Хакер и коллекционер Страница 5

– Хм, не удивлюсь, если и про Вашу коллекцию он тоже как-то узнал. Ведь она не такая и маленькая, – предположил я.

Похоже, что Кузнецов уже и не так верил в безгрешность Гилевича. Он пожал плечами и уставился куда-то в угол, видимо, задумавшись.

– Действительно, он мог быть заинтересован в ограблении, – согласился Кузнецов. – Как-то он все просил меня продать ему орден Св. Петра, мол, не для себя, а для какого-то москвича. Видел его раньше у кого-то. Потом узнал, что оно у меня. Большие деньги предлагал. Но у меня есть деньги, и я трачу их на свою коллекцию. Поэтому я отказался.

– Его тоже украли?

– Разумеется.

– Вы только с ним общались на тему антиквариата? – уточнил я.

– Нет, хотя в данном отношении я использовал лишь ограниченный круг людей, разбирающихся в подобных вещах.

Только тех, кому я доверял. Еще я общался с упомянутым мной Саломеевым и Буханцевым.

– Вы доверяли Саломееву? – удивился я. – А Вам известно, что он...

– Конечно, – уверенно ответил Кузнецов. Затем, усмехнувшись, добавил: – Только это было очень давно, а тогда и меня обвинили бы в спекуляции. А Вы очень пошли бы за шпионаж или незаконное хранение оружия. Тогда и филателистов сажали без разбора люди, для которых марка – листочек раскрашенной бумаги, а старинная картина неизвестного автора равнозначна совдеповской репродукции Серова.

– Ну, хорошо, – согласился я, видя, как, все больше распаляясь, возмущается мой клиент. – А кто такой Буханцев?

Тоже... по этому делу?

Я сделал вид, что понятия не имею, о ком идет речь. В ту же секунду Кузнецов опустил меня ниже плинтуса:

– ВЫ НЕ ЗНАЕТЕ БУХАНЦЕВА?! – что, авторитет какой, что ли?

– И после этого Вы хотите считать себя интеллигентным и культурным человеком? Вы в музее когда в последний раз были-то?

Я честно ответил, что не помню. Но пообещал сходить сразу же, как только закончу с этим делом. Честное благородное!

– Буханцев Асмодей Петрович – директор нашего областного музея краеведения, – словно школьнику наставительно объяснил Семен Борисович. – Вот такой мужик! Тоже интересовался кое-чем.

– Это все? А родственникам Вы доверяли в меньшей степени? – задал я следующий вопрос. – Кроме жены и дочери, я имею в виду.

– Нет, все думали, что я только интересуюсь. Выставил пару вещей в сервант. Они думали, что это – все. А коллекцию я прятал.

– Кстати, где Вы ее хранили? Ведь не могли же Вы держать ее в простом деревянном шкафу...

Кузнецов молча встал и подошел к небольшой картине, висевшей на стене над огромным проекционным телевизором.

Действительно, ни одному грабителю, плохо знакомому с обстановкой квартиры Семена Борисовича, и в голову не могло бы прийти искать шедевры за картиной, которая располагалась так неудобно. Однако а самом деле я тоже ошибся, и все обстояло иначе.

– Здесь у меня управление замком сейфа, – доверчиво открыл тайну Кузнецов. – Само хранилище находится в другой комнате.

Увидев мое недоумение, Кузнецов улыбнулся и продолжил:

– Вас, видимо, удивляет, что я вот так открыто рассказываю о сейфе, замке и так далее? Но, во-первых, в том сейфе уже ничего не лежит, а во-вторых, я очень надеюсь, что Вам, точнее, нам это поможет. Ну, и кроме того, шифр знаю лишь я один. Это уж точно.

Гм, такая уверенность может натолкнуть на мысль, что Кузнецов сам себя и ограбил. Уж не знаю для каких там целей, но... Но также и возможно, что он просто не знает, что кто-то еще смог узнать код. Но как?

– Надеюсь, Вы помните его наизусть? – уточнил я.

– Естественно. И даже могу сказать его Вам, если интересно, – предложил Семен Борисович. – Все равно менять, раз другие уже узнали. Ну, идемте, сейчас все увидите.

Сейф располагался, конечно же, в кабинете Семена Борисовича и своей конструкцией напоминал мой тайник для Приятеля.

В сторону был отодвинут книжный шкаф, за которым я увидел широкую массивную дверцу в стене.

– Вот, смотрите, – Кузнецов легко открыл сейф, в котором было абсолютно пусто. – Здесь было немного денег: тысяч пять долларов. Взяли и их.

Он выдвинул из сейфа поднос, на котором раньше, словно на музейном стенде, располагались золотые и серебряные ордена с рубинами и небольшими бриллиантами, которыми награждали первых лиц нашей губернии. Очень удобно для просмотра, и прячется легко.

– Только вот ума не приложу, как можно было его открыть, ведь шифр даже не записан нигде...

– Неужели нигде? – снова удивился я. – А если бы Вы его забыли, тогда коллекция пропала бы навсегда? Ведь не согласились бы Вы взорвать дверцу.

– Ну, если честно, – немного помолчав, решил признаться клиент, – то у меня в компьютере он есть. Но там везде нужны пароли: включить, загрузить файл и т. д. Не думаю, что за очень короткое время можно добраться до шифра.

Действительно, если только взломщик не был опытным хакером вроде меня. Да-а, визит к клиенту еще больше поставил перед нами с Приятелем новых вопросов, чем дал ответов на предыдущие. Впрочем, это тоже большая польза. Есть информация, а значит, будут и новые версии, которые придется отрабатывать. Это гораздо лучше, чем ничего.

Перед уходом я все же решился задать томивший меня вопрос:

– Семен Борисович, а зачем Вы коллекцию собирали-то? Для себя, как Скупой рыцарь, чтобы долгими зимними вечерами любоваться на эти сокровища в одиночку?

– Была у меня мечта, – вздохнув, ответил Кузнецов и открыл мне дверь. – Открыть экспозицию, посвященную истории правления нашей губернии, в краеведческом музее. Лавры Третьякова Павла Михайловича покоя не давали. Я уже и с Асмодеем договорился. А тут вдруг – бац! Так что, я очень на вас рассчитываю.

Вернувшись домой, я с радостью обнаружил, что Приятель дождался-таки информации по протоколам дела об убийстве, которое ведет милиция. Среди всей крайне неаппетитной информации об осмотре тела судмедэкспертами меня заинтересовала одна деталь. Смерть Клавы наступила от удара тупым предметом по голове ночью, причем, за сутки до приезда хозяина квартиры – с 26 на 27 июня. Вот так-так! Что же она делала ночью в квартире Кузнецова? Также дверь в квартире Кузнецова, в соответствии все с тем же милицейским протоколом, не была взломана, а открыта ключом. Или изнутри.

Что ж, похоже, таинственный ларец потихоньку начинает приоткрываться.

Тем временем Приятель, закончив выдавать мне оперативную информацию, приступил к инструктажу:

"1. Хакер, узнай, есть ли у Клавдии Ковальчук близкий друг или жених. 1Есть вероятность, что преступник был хорошим 1знакомым жертвы.

2. Шнайдер (Кузнецова) Мария Семеновна. Проживает в Тель-Авиве (Израиль). Телефон...".

– Молодец, обязательно воспользуюсь. Ну, а что ты скажешь на это? – и я, включив звуковой анализатор, тотчас стал загружать в него новую информацию. К счастью, ни в какие сети и защищенные сложными программами базы данных Приятелю лезть не пришлось, и он очень скоро, поворчав процессором, продолжил давать советы:

"1. Ищи хакера (не себя) или программиста. Вариант: Шнайдер Андрей Наумович – находится в Тарасове с 20 июня (т. е. во время преступления). Адрес по прописке... Вероятность участия в перступлении – 54 %. (Ого! Ну, конечно. Кто, как не он мог тихо проникнуть в квартиру своего тестя – не исключено, что Клава хорошо знала его – и подобрать код к сейфу или, что сделать значительно проще, узнать пароль файла в компьютере, где этот самый код хранился?) 2. Гилевич Иван Иванович (Ян Янович) – потомок польских эмигрантов; судим за спекуляцию, организацию подпольных аукционов. Адрес...

3. Буханцев Асмодей Петрович – директор Тарасовского областного музея краеведения. Имеет медаль ветерана труда, поощрения за участие в успешных археологических экспедициях, пополнение фондов музея. Адрес... Вероятность участия в преступлении – 5 %".

Я специально не спрашивал Кузнецова, где живут его коллеги.

Не хотелось, чтобы кто-то догадывался о моих шагах. Если чего надо было бы, сам спросил бы. А пока Приятель мне может помочь, я и сам управлюсь.

Вот и сейчас он беспрепятственно проник в базы данных аэропортов Тель-Авива и Москвы и узнал, что пассажир Шнайдер А. Н. регистрировался на авиарейсы, вылетавшие из этих городов. Обратно он собирался ехать... сегодня в 10.00!

Черт! Вот засада! Таки придется лететь на историческую родину мужей кузнецовских сестры и дочери. Если, конечно, я не успею поймать его, пока он вновь не свалил. А если нет, то...

Через пару минут натужный рев движка моей «копейки» вновь нарушил спокойный визг пилы мастера на все руки Содомова, и взметнув облако пыли в безоблачное летнее небо, я вылетел из нашего дворик в тихом центре на улице Майской. Держа перед глазами фото Шнайдера, я несся, с трудом соблюдая правила дорожного движения, в аэропорт. До отлета оставался час, и долговязая фигура господина Шнайдера как человека пунктуального появилась в здании через минуту после меня. Ну и что теперь? Как мне работать с ним? В недоумении я схватил телефон.