Энн Грэнджер - Тени убийства Страница 57

— Правильно. Но она не может осмыслить будущее, каким бы оно ни было. Слишком много проблем. Поэтому решила связать все концы и покончить дело.

— Только ради Дамарис! — не уступала Джулиет.

— Нет, — на удивление мягко и ласково сказал Минкин.

Джулиет вспыхнула и втиснулась глубже в кресло.

Наступило неловкое молчание. Джефф вернулся от разбушевавшейся жаровни с вилкой в руке, напоминая заезженного черта, прокашлялся и неуверенно спросил:

— Полагаю, неуместно поинтересоваться, что она вам рассказала?..

Минкин колебался, но Алан Маркби посоветовал ему:

— Расскажите, Даг. Все равно ведь не отстанут, пока не услышат.

Лондонец пожал плечами и обратился к Мередит:

— Ваши рассуждения совпали с нашими.

— То есть я оказалась права? — уточнила она.

— Вы рассуждали в том же русле, — веско повторил детектив. — Надеюсь, все слышали, что Кенни Джосс видел, как Ян Оукли что-то прятал за буфетом? И уведомил об этом Флоренс?

Все кивнули. Барбекю, оставшееся без присмотра, затрещало, но никто не обратил на это внимания.

— Поэтому она пошла посмотреть, — продолжал Минкин. — Нашла на полу за буфетом баночку «Мармит», открытую, наполовину пустую. По ее словам, узнала по ямке на крышке — вчера они мазали пасту на хлеб. Заглянула в верхнее отделение буфета, увидела такую же банку, только без вмятины. Тоже открытую, тоже наполовину пустую, точно так же, как первая. Не поняла замысла Яна, однако решила, что от него нельзя ждать ничего хорошего. Не хотела сестру беспокоить, поэтому промолчала, поменяла банки местами, собираясь выбросить другую, которую, по ее подозрению, припас зачем-то Ян. Но не успела, потому что на кухню вошла Дамарис, застав ее с банкой в руках, и поэтому Флоренс пришлось объяснить, что она начинает готовить закуску.

Вскоре заглянул Ян, ненадолго. Пошел смотреть телевизор перед ужином в «Перьях». Чтобы с ним не встречаться, сестры остались на кухне, и Флоренс не сумела забрать отравленную банку. Только после ухода Яна они перешли в гостиную. Было уже поздно — то есть по их меркам поздно, — Минкин позволил себе краткую усмешку, — поэтому она решила выбросить другую банку завтра. На свою беду, Ян ни о чем не догадывался, вернулся из «Перьев», убедился, что сестры легли, еще раз поменял банки, вполне уверенный, что они наелись отравы. И стал ждать, пока им станет плохо. Слишком умный, сам себя перемудрил! — с удовлетворением объявил он. — Решил угоститься из банки, которую считал хорошей, и, как говорится, подорвался на собственной мине. Если бы правильно рассчитал дозу, возможно, не умер бы. Но ошибся. У таких, как он, масса всяких идей. Только осуществить их не удается. Я не раз встречал подобных мошенников.

— Мне его ни капли не жалко, — сурово объявила Пэм Пейнтер.

— А Мередит жалко, — укоризненно заметила Джулиет.

— Нет, — возмутилась Мередит. — Признаюсь, при первой встрече было чуточку жалко, но даже тогда не слишком.

— А мне вообще никогда не было, — добавила свое мнение Джулиет.

— Прошу прощения, — сдержанно вставил Алан, — по-моему, Даг не закончил.

Все взглянули на Минкина.

— Не совсем, — подтвердил тот, — но почти, так что дамы смогут таскать друг друга за волосы через минуту. — Проигнорировав реакцию, он продолжил: — Итак, бедная старушка была потрясена до глубины души, когда Ян той же ночью упал замертво. Догадавшись о произошедшем, она поняла, какую допустила оплошность, не выбросив банку, но побоялась, что ее обвинят в отравлении. Поэтому спустилась вниз пораньше, пока сестра спала, и унесла к себе отравленную банку, спрятала подальше в свой платяной шкаф. Естественно, не зная, что именно в ней находится.

— И выбросила? — спросила Мередит. — Найти можно?

— О да, — кивнул Минкин. — Под двумя тоннами обломков. Флоренс не придумала надежного места. В мусорном баке может заметить Дамарис. Закопать в саду — выкопает садовник. В конце концов так и оставила в шкафу, где банка сгинула вместе с прочим при пожаре.

— А мышьяк? — спросил Джефф. — Вы его нашли?

Минкин покачал головой:

— Возможно, Ян его тоже где-то в доме спрятал, и яд постигла та же участь.

Маркби молчал, вспоминая туалетные принадлежности на столике Яна. Наверняка парень рассыпал мышьяк по бутылочкам из-под соли для ванны, а пустую бутылку из-под яда выкинул в городе. «Лично я так бы сделал», — решил Алан. Едва ли криминалисты обратили внимание на бутылочки, осматривая комнату. Следовало позаботиться, сердито упрекнул он себя. В то же самое утро, как услышал о смерти, следовало забрать оттуда каждый пузырек. Тогда можно было б решить дело еще до приезда в Бамфорд Минкина и Хейеса. А он этого не сделал. Уинсли был прав, когда прислал других. Он слишком симпатизировал сестрам Оукли. Не хотел беспокоить. Проявил халатность.

— Будем надеяться, — проворчал Джефф. — Меня вполне устроит, если мышьяк превратился в дым и пепел, рассеявшись по окрестностям. Не хочется снова получить от Фуллера органы для анализа, по крайней мере так скоро. — Он просиял улыбкой. — Эй, все готово! Кому рубленой свинины? Только не все сразу!

Гости нерешительно протянули тарелки.

— По-моему, — сказала Пэм, ткнув вилкой в почерневшую колбаску, — Джефф скоро утратит интерес к барбекю.

После чарующе прекрасной погоды выдался облачный прохладный день. Мередит остановила машину на больничной парковке, и они с Джулиет молча направились к главному корпусу. Обе догадывались, что им предстоит увидеть.

Подходя к дверям палаты, Джулиет пробормотала:

— Возможно, Даг Минкин ошибается, — однако без особой надежды.

— Мисс Оукли в отдельной палате, — радостно объявила медсестра.

Посетительницы озадаченно взглянули на нее, а потом друг на друга.

— Кто оплачивает? — шепнула Мередит.

Джулиет только в изумлении затрясла головой.

— Вот здесь! — указала сестра. — Пожалуйста, не задерживайтесь надолго. Она всем рада, но очень быстро утомляется. Десять минут, ладно?

Палата маленькая, но симпатичная. Многие прислали Флоренс цветы, хотя они, по мнению Мередит, создают скорее не праздничную, а похоронную атмосферу. Флоренс неподвижно лежит на спине. Телевизор включен, повернут к ней экраном. Идет утреннее ток-шоу, на слишком пышном диване сидят буйных оттенков участники, но она не смотрит. Несмотря на полученные травмы, вид у нее здоровый, щеки розовые, белоснежные волосы заплетены в одну косу, переброшенную через плечо. Вот как будет выглядеть Джулиет в старости, с ужасом подумала Мередит.

Джулиет шагнула к койке, наклонилась, чмокнула старушку в лоб.

— Мы вам виноград принесли и фруктовые соки.

— Как мило, — вымолвила Флоренс, и тут Мередит поняла, что имел в виду Даг Минкин. Тон вежливый, но отстраненный, улыбка автоматическая, словно голосовые связки отлично работают, а человека уже нет.

Гостьи уселись у койки, и Джулиет серьезно объявила:

— Вы должны поправиться, Флоренс. Подумайте о Дамарис.

— Дамарис все умеет. — Снова та же вежливая отстраненность. — Всегда знала и понимала больше, чем я. Я постоянно делала глупости. У меня было много идей, только я ни одну не продумала до конца. — Голос на мгновение окрасился чувством, хотя это было скорее недоумение, как будто она говорила о ком-то другом. Повернула голову к гостям и посмотрела так, словно ждала ответа.

— Все мы время от времени делаем глупости, — ответила Мередит, предполагая, что Флоренс имеет в виду переставленные банки с пастой «Мармит», что привело к гибели Яна.

Она не ошиблась.

— Я не хотела его убивать, — осторожно сказала Флоренс.

— Вы его не убивали. Он сам виноват. Отравил содержимое банки и сделал себе… бутерброд. — Мередит хотела сказать «смертельный бутерброд», но поняла, что это нетактично.

Флоренс не возразила бы против подобного выражения. Она как-то смутилась, словно Мередит оспорила ее заявление, и робко возразила:

— Я переставила банки. Поэтому он умер.

— Нет, — возразила Джулиет. — Поэтому вы с Дамарис живы. Разве не видите? Вы спасли жизнь сестре и себе. Правильно сделали, что переставили.

Взгляд Флоренс стал снова рассеянным.

— Понимаете, как глупо? Когда я хочу кого-то убить, убиваю, и он умирает, а когда не хочу, все равно умирает. Возможно, это Судьба. Или надо сказать — предопределение?.. Едва ли. По-моему, это то, что Дамарис называет невезением.

— Бредит, — шепнула Джулиет. — Сначала говорит, что не убивала, потом — что убила… Надеюсь, Даг Минкин хорошо понимает, что она не в себе.

— Нет… — тихо сказала Мередит. — По-моему, она не бредит.

— Теперь ты бредишь… — начала Джулиет, но ее перебил четкий голос Флоренс:

— Вы викария видели? Я его попросила зайти.