Гнев Пигмалиона - Ирина Градова Страница 57

Конечно же, Иван не делился с ней подробностями своего бизнеса – в те времена мало кто работал честно, ведь вокруг ошивалось слишком много тех, кто любил поживиться за чужой счет. Приходилось отстаивать свои права не всегда законными методами, но Ольге об этом знать не полагалось. Она старалась обустроить жизнь любимого мужа: приходя домой, он окунался в уютную атмосферу; Ольга кормила Ивана разносолами, которые умудрялась готовить из нехитрого набора продуктов, и развлекала разговорами о соседях. Однако с некоторых пор он начал замечать, что она уже не та веселая хохотушка и болтушка, какой была раньше. Она по-прежнему справлялась с хозяйством, проявляя неизменную нежность к мужу, но все чаще в ее глазах он замечал печаль и догадывался, в чем дело.

Когда Ивана посадили во второй раз, Ольга носила ребенка. Она считала себя сильной, надеялась справиться, но не смогла: переживания, бытовая неустроенность и нехватка полноценного питания привели к выкидышу. Иван не сомневался, что у них еще будут дети, но годы шли, а новая беременность не наступала. Желание супруги иметь детей стало походить на манию, поэтому в конце концов она решилась заикнуться об усыновлении. Поначалу Иван и слышать об этом не хотел.

– Ты хоть понимаешь, что предлагаешь? – вопрошал он сердито. – Знаешь ведь, что за детишек бросают в этих детприемниках? Их рожают алкаши, «торчки» и проститутки! Представляешь, какие гены достаются в наследство этим детям? Вот вырастет из твоего сына маньяк-убийца, что тогда скажешь, а?

Умом Ольга понимала правоту Ивана, но сердце ее не желало смириться с невозможностью иметь ребенка. Она даже имя мальчику придумала – Анатолий, как у ее покойного отца. В сущности, она обрадовалась бы и девочке, но знала, как сильно Иван хочет именно сына. Наконец муж сдался! Ольга не верила своему счастью, но Иван сам предложил выяснить, как проходит процедура усыновления. Оказалось, что взять сироту – не такое уж простое дело! Во-первых, большинство родителей брошенных ребятишек не лишены родительских прав, а лишь ограничены, то есть существовала вероятность их «исправления», и тогда супруги могли лишиться ребенка. Кроме того, требовалось собрать огромное количество документов, и, опять же, все упиралось в судимость Ивана! Неожиданно помог следователь по его делу: отправился в отдел по усыновлению вместе с Лапиковыми, и после долгого и нудного разговора с чиновниками они получили-таки необходимую бумажку! Затем начались проверки бытовых условий и доходов семьи, большую часть которых, само собой, Иван «светить» не мог: пришлось и тут «похимичить», чтобы в документах стояла цифра, которую в отделе усыновления сочли достаточной.

А потом настало время выбора, и тут Лапиковы оказались лицом к лицу с новой проблемой: нормальных детей, то есть более или менее здоровых, без врожденных заболеваний, в наличии не оказалось! Им намекнули, что определенная сумма, занесенная директору детдома, могла существенно расширить их возможности, но тут уж Иван уперся намертво. Ольга согласилась бы и на больного ребенка, но понимала, что их с мужем финансовое положение не позволит оплачивать серьезное лечение, а многим детям, которых она смотрела, требовались дорогостоящие операции. Ольга обежала все детдома в городе, пока не нашла один, где ее наконец по-человечески выслушали. Директриса выглядела как обычная деревенская баба, но на поверку оказалась человеком интеллигентным и честным, а главное – добрым. Она рассказала, что и сама является усыновительницей, и посоветовала Ольге оставить свои координаты, пообещав позвонить, если в ее детском доме появится подходящий мальчик.

Ольга с нетерпением ожидала новостей, но время шло, и надежда таяла. И вот, когда она уже перестала ждать, раздался долгожданный звонок.

– Мальчик поступил, – сообщила директриса, – его зовут Олег и ему пять лет, однако есть две проблемы. Первая – он пережил сильную психологическую травму и, хотя в радикальном лечении не нуждается, ему необходимо много душевного тепла, любви и, возможно, помощь профессионального психолога: после пережитого стресса ребенок не разговаривает.

– Ну это не проблема! – радостно закричала в трубку Ольга. – Мы сделаем все, чтобы его отогреть!

– Есть… кое-что еще, – нерешительно проговорила директриса, и сердце Ольги екнуло: ее тон не предвещал ничего хорошего. – Дело в том, что мальчик поступил не один, а со старшим братом. Мы не имеем права разлучать семью – не согласитесь ли вы взять обоих детей?

Ольга понимала, что в своих стесненных обстоятельствах они с Иваном не смогут содержать двоих мальчишек! Тем не менее она решила поговорить с мужем. Его реакция была предсказуема.

– Как ты справишься со взрослым парнем? Ты же и с маленьким пока не умеешь обращаться! Нет, и речи быть не может: либо младший, либо отказывайся.

Скрепя сердце Ольга сообщила директрисе об их решении. Она плакала в трубку, говоря, что, если бы не нестабильное финансовое положение, они непременно забрали бы обоих детей. Когда на другом конце раздались короткие гудки, Ольге показалось, что мир рухнул. Женщина замкнулась в себе, потеряв последнюю надежду стать матерью.

Однако через неделю директор детского дома перезвонила.

– Приезжайте, – сказала она. – Необходимо, чтобы вы сами поговорили с ребятами.

Входя в кабинет директрисы, Ольга мелко дрожала. Ей с трудом удавалось удерживать дешевую сумочку в ослабевшей руке, так сильно она волновалась перед встречей. Она не замечала состояния мужа, а ведь он трепетал не меньше – огрубевший на зоне, научившийся справляться с бандитами и вымогателями, он с ужасом ожидал того, что должно было произойти за этой дверью!

– Именно так я вас и представляла! – сказала директриса, пожимая руку Ивану. – Что ж, давайте знакомится. Меня зовут Вероника Петровна, а вот это – Олежек и его брат Витя.

Едва увидев маленького Олега, Ольга поняла, что уже любит его. Директриса рассказывала ей о печальной судьбе братьев, и сердобольная женщина заранее прониклась к ним симпатией. Но Ольга не смогла выдержать взгляда холодных голубых глаз старшего мальчика. Сумела бы она растопить лед в душе этого подростка? Олег был очень похож на старшего брата, но черты его лица еще не потеряли детской припухлости: он жался к Вите, как щенок, ища у него защиты.

– Вот, Витюша, – мягко обратилась Вероника Петровна к старшему, – Ольга Анатольевна и Иван Романович хотят усыновить Олега. Ты согласился с ними встретиться. Что ты хочешь им сказать?

– Зачем вам Олег?

Иван и Ольга растерянно переглянулись, услышав этот вопрос.

– Ну, – начал Лапиков, – дело в том, что у нас с женой нет детей.

– Почему?

Еще один трудный вопрос, но теперь за дело взялась Ольга.

– Видишь ли, Витя, – тихим голосом сказала она, – это моя вина. Я была беременна, но потеряла ребенка.