Наталья Перфилова - Месть оптом и в розницу Страница 7

– Да, мой генерал. – Я не случайно прямо с самолета рванула к подруге. Непостижимым образом ей удается поднимать мне настроение, даже когда кажется, что все так плохо, что хуже быть уже не может.

Вечером мы, прекрасные, как никогда, стояли у входа в ресторан «Ассоль». Собравшись с духом, я поднялась по ступенькам и вошла в зал. Андрея со смуглой красивой девушкой я увидела сразу, хоть он и сидел в затемненной нише у камина. Просто мои глаза сразу уперлись в его лицо. Потом переместились на руку, которой он нежно ласкал колено своей собеседницы. Настя потянула меня в сторону, показывая на столик, забронированный для нас. Я отмахнулась от нее, как от назойливой мухи. Ноги мои дрожали, но я довольно твердой походкой через весь зал направилась к нише за камином. Все взоры были прикованы ко мне. В бликах камина и колышущемся свете факелов на стенах я в своем красном переливающемся платье выглядела потрясающе. Андрей тоже увидел меня, приподнялся со стула и завороженно смотрел в мою сторону. Где-то в середине зала ко мне подскочил молоденький парнишка и затараторил:

– Девушка, вы так прекрасны, разрешите пригласить вас на чашечку кофе.

Я немного отклонилась от своего маршрута, подошла к столику, где гуляла его шумная компания, приняла чашечку, предложенную молодым человеком, и, не поблагодарив, двинулась дальше. Я не отрывала глаз от бывшего любовника и видела, как он меняется в лице. Наверное, будь он один, то со всех ног бросился бы наутек, но, видно, ему не хотелось позориться перед юной спутницей, и он настороженно ждал моего приближения, готовя дежурные фразы для приветствия. Но я не доставила ему удовольствия поговорить с собой. Подошла, медленно выплеснула содержимое чашечки в его наглую рожу, секунды три понаблюдала, как черная жижа стекает со лба и щек на белоснежный воротник рубашки, ободряюще улыбнулась смуглой красотке и двинулась в обратный путь.

Все это я проделала словно во сне, очнулась только в холле, куда меня за руку выволокла встревоженная Настя.

– Ну ты даешь, подруга. Я и не подозревала, как сильно расшаталась твоя психика. Давай-ка прямо сейчас, не дожидаясь утра, дуй к себе в Лисицино. А то этот фраер через часок придет в себя и прикатит к тебе с разборками, с него станется. А мы с ребятами послезавтра в гости к тебе подъедем на все выходные. Идет?

Я кивнула. А что мне еще оставалось делать?

Так я оказалась одна на темной лесной дороге…

Глава 4

Первая ночь в Дупле оказалась не слишком уютной. Проснулась утром я с ужасной головной болью. Поглядев на ходики на стене и увидев, что прошло без малого пять часов, я встала и, позевывая, направилась к Виктору.

Дверь мой сосед никогда не запирал, и в дом я попала беспрепятственно. Признаться, входила с опаской. Хорошо, если батюшка еще спит, а вдруг и правда буянит, как предсказывал Витек. Заглянув в дверь, я с облегчением увидела, что в сенях никого нет. Уже лучше, значит, основной удар принял на себя сосед. Пройдя дальше, я смогла наблюдать самого Витю, сладко похрапывающего в своей кровати.

Так, видимо, этот неблагодарный Ксенофонт ушел по-английски, не прощаясь… Ну может, это и лучше. Растолкав Виктора, я потребовала обещанного чая. Он не стал ломаться, и через несколько минут на столе дымились две чашки, а из вазочки одуряюще пахло земляничным вареньем.

– Ириш, как думаешь, может, и батюшку пора будить? – Витя неопределенно мотнул головой назад, в сторону сеней.

– Опоздал, милый, – помешивая ложечкой чай, отозвалась я. – Падре уж давно ноги сделал. Сейчас уж небось под бочком у заботливой матушки Елены сны досматривает.

Витек поперхнулся чаем, видно захлебнулся, потому что натужно закашлял, страшно вращая глазами и делая руками бессмысленные пассы. Я поспешила на помощь другу и постучала его по спине.

– Ты как-то все-таки поаккуратнее, Вить, так и помереть недолго.

– Ты сбрендила, что ли? – прокашлявшись, просипел сосед. – Уже три года, как матушка Елена в могиле сны смотрит.

Теперь пришла моя очередь выпучивать глаза.

– Ты ошибаешься, она вчера звонила мужу и поторапливала домой.

– Откуда звонила? – прошептал ошарашенный сосед.

– Ну, не знаю, – растерялась я, – с ней сержант Скворцов разговаривал, я только ржание слышала.

– Она что, ржала в трубку?! – поразился Витек еще больше.

– Да нет, это звонок на сотовом у батюшки такой. Слышь, ты, видно, ошибся, Вить, спутал с кем-нибудь…

– Да ты чё? Я совсем, что ли? – Сосед даже на ноги от возмущения вскочил. – Я на похоронах гроб нес, а ты говоришь – спутал. Хочешь, я тебе могилу покажу? Тоже мне! Витя пока в своем уме.

Мы молча уставились друг на друга.

– Все ясно, – хлопнула я себя по лбу, – Ксенофонт опять женился. Вот и все.

– И жену снова звать Елена? – с сомнением посмотрел на меня Виктор.

– А что такого? Имя вполне распространенное. Да и потом, попы такой консервативный народ. Ему, может, легче жену с таким же именем найти, чем новое запоминать?

– Сомнительно. Странно, что я не слышал о его женитьбе. Мы вообще-то часто с ним… того…

– Водку хлещете?

– Беседуем о мирском за кружкой пива, – потупился сосед.

– Оно и видно. Ладно. Черт с ним. Вернее, бог с ним. Ушел, и ладно. На этом наша забота о нем закончена. Хотя мог бы спасибо сказать, неблагодарный человек.

Мы еще немного посидели с Витьком, съели все варенье и целую вазочку печенья. Сосед поведал мне последние деревенские новости.

– Знаешь, Ир, – смущаясь, поделился друг, – тут доярка одна, ну… это… неровно дышит ко мне.

– Невесту, что ли, завел? – с улыбкой посмотрела я на покрасневшего Виктора.

– Да какая там невеста, – испугался сосед. – Девка, конечно, так ничего, видная… Да имя уж больно не того… громобойное – Матрена.

– Мотя, значит. А что, имя как имя. Оригинальное. Познакомишь?

– Рано еще, – поразмыслив пару секунд, решил Виктор. – В следующий раз как-нибудь, если чего сложится.

– Ну, как знаешь, – не стала настаивать я. – Вить, завтра Настя с ребятами приедет. Сообразим баньку с шашлыками?

– Да не вопрос. Сделаем в лучшем виде.

Половину дня я провела беззаботно валяясь на солнышке. Мое состояние и настроение удивительно быстро шло на поправку, произошедшее на юге и даже картинка, увиденная мной вчера в ресторане, уже не казались мне такими ужасными и болезненными. Лежа в гамаке среди величественных берез, убаюканная монотонным стрекотом кузнечиков в траве, наблюдая сквозь полуприкрытые веки за пробегающими по небу легкими облаками, то и дело принимающими причудливые непонятные очертания, я вскоре пришла к выводу, что жизнь-то, в принципе, не так уж и печальна, как мне показалась вчера… К обеду прибежал взбудораженный Витек.

– Ир, я в Евсеевке был… – едва переводя дух, выпалил он.

– Ксенофонта опохмелять бегал? – лениво поинтересовалась я.

– Не появлялся он дома и жены у него никакой нет.

– Да ты что? – Я широко раскрыла глаза и села в гамаке.

– Вот тебе и что, – проворчал Виктор. – Говорил я тебе, не слышал о женитьбе, а ты не верила.

– Ну и что это было тогда? Я не усну теперь, пока не узнаю.

– А как узнаешь-то? – вздохнул сосед.

– Для начала надо найти сержанта Скворцова, – подумав немного, предложила я. – Пойдешь со мной в отделение милиции?

– Провожу, – подумав пару секунд, согласился Виктор. – Но внутрь не пойду. Лучше я тебя на улице подожду. Я с участковым не очень лажу.

– Характерами не сошлись? – обуваясь, поинтересовалась я.

– Мне его характер по фигу, – не стал вдаваться в подробности сосед. – Это он привязывается все время.

– Ясно все с тобой, – усмехнулась я.

Через полчаса я уже держала в руке бумажку с данными Скворцова Николая Дмитриевича. Адрес, домашний и служебный телефоны. Позвонив по обоим, я выяснила, что Коля находится на пропускном посту на двадцать третьем километре.

– Это не очень далеко от Лисицина, – заверил меня Витек. – Поехали, я покажу.

– Слушай, Вить, я так поняла, что ты хорошо Ксенофонта знаешь, – проехав немного, сказала я. – Он хоть священник-то как, хороший или так себе?

– Смотря что понимать под хорошим. Человек он, в общем, не самый плохой. Действительно хороший даже. Пьет, правда, много, но старается вести себя прилично, не дебоширит, не матерится. Я думаю, для служителя Бога это не самая замечательная характеристика. Но прихожане его любят. Он подлостей никому не делает, не жадный, с матушкой Еленой тоже нормально жил, ни ссор, ни драк у них не было. Вот и рассуди, хороший он или плохой?

– А лет ему сколько? – продолжала допытываться я.

– А фиг его знает. Лет пятьдесят, думаю, а может, сорок пять, под бородой и рясой не поймешь, – задумался Виктор.

– И он что, всю жизнь попом работает?

– Нет, он батюшкой-то лет десять, не больше, числится, до этого спортсменом был, тяжелоатлетом.

– И как уж его в святые отцы тогда занесло? – удивилась я.