Андрей Кокотюха - Двойная западня Страница 9

Одинокой женщине это удалось — она просто нашла родственную душу…

Включив свет в гараже, Виктор вышел, но за руль садиться не спешил — прислонился к капоту, посмотрел на свою женщину, которая вертела в руках приглашение на свадьбу, пришедшее даже не из прошлой, а, как он теперь понял, позапрошлой жизни.

Марина Покровская, вопреки убеждениям Тамары Сорокиной, женой Хижняка в бюрократическом смысле не была. Хотя бы по той простой причине, что у него были достаточно сомнительные документы, чтобы еще ставить в них штамп о заключении брака. Единственным документом, не вызывавшим сомнений, были водительские права Виктора, в которых, само собой, штамп ЗАГСа не поставишь. Разумеется, по паспорту гражданин Украины Виктор Хижняк существовал, был зарегистрирован в городе Ялта, в Ливадии, по вполне официальному адресу. Но машина, на которой он ездил, дом, в котором он проживал, и маленький бизнес, который помогал жить спокойно и достойно, по документам принадлежали Марине.

После всего, что им пришлось пережить вместе и по отдельности, она боялась, что за Виктором придут, стоит лишь ему засветить где-нибудь в официальных инстанциях свои имя и фамилию. Хижняк же, напротив, был уверен: его уже давно никто не ищет. Кто-то считает, что его убили несколько лет назад под Житомиром. Кто-то потерял его из виду еще раньше, когда Виктора со скандалом выкинули из органов и списали в архив. А кто-то, возможно, считал, что бывший капитан милиции, в прошлом один из лучших оперативников-разведчиков, спился и закончил свою жизнь в грязной однокомнатной квартире без мебели. Значит, решил Виктор, достаточно оформить дом и машину на гражданку Покровскую. Потом гражданин Хижняк официально подписывает с ней договор, по которому Марина сдает ему одну из комнат. На основании договора квартирант регистрируется в Ливадии. Машину гражданки Покровской водит по доверенности. И вообще, надо в полной мере пользоваться типичной для Украины ситуацией, которая допускает существование любого абсурда, если он узаконен договорами и скреплен мокрыми печатями. Ну и, конечно же, взятка — ее пришлось через третьих лиц давать кому надо, в результате чего военный комиссариат о существовании сорокалетнего здорового мужика забыл навсегда, а отметка о регистрации в паспорте Виктора тем не менее появилась.

Они долго думали, надо ли Виктору легализовать себя как физическое лицо предпринимателя. Может, лучше вообще оставить след только в паспортном столе? Но и тут возникли сложности: ведь мужчина обязан еще стать на учет в военкомате, без этой отметки зарегистрироваться не удастся. В конце концов, Хижняк согласился с доводами женщины: чем больше на виду, тем меньше привлекаешь к себе внимания.

Им не нужны визиты налоговых инспекторов и прочих правоохранительных органов.

…Однажды их уже раскидала судьба. Хижняк после одного небезопасного приключения одной ногой попал на тот свет. Марину на всякий пожарный определили в психиатрическую больницу. Такой ход со стороны севших тогда в лужу органов оправдывал себя: бывшие руководители Хижняка и Покровской страховали себя на случай, если Марина, как некоторые оставшиеся не у дел коллеги, вздумает вдруг распустить язык. Пациентке сумасшедшего дома по определению нет веры. Конечно, это была не заштатная психушка — ее клали то в Павловскую больницу, то помещали в какой-нибудь исследовательский институт подальше от Киева, то позволяли пожить под фактическим домашним арестом. Именно в тот момент, когда Марина в очередной раз попала домой, она вдруг снова понадобилась. Правда, не Системе, которая чем дальше, тем больше не представляла, что делать с «отработанным» человеческим материалом. Ее нашли далекие от Системы люди, чтобы использовать в качестве приманки для него, Хижняка, уже медленно и уверенно воскресающего из мертвых и не желающего иметь с прежней жизнью ничего общего. Виктора нужно было вытащить из норы и снова заставить работать. Впрочем, в тот раз — вообще на интересы большого бизнеса, да к тому же чужого государства.

Тогда Виктора, как обычно случалось с ним в подобных приключениях, снова чуть не убили — он ловил киллера по кличке Скорпион. Больше Хижняк умирать не захотел, вывернулся и выжил, после чего в качестве утешительного приза на него свалилась некая сумма денег. Не ахти какая, однако вполне достаточная для того, чтобы отыскать Марину и без сантиментов обсудить план дальнейшей совместной жизни, в которой будут только они и их прошлое. Наиболее приемлемым местом для этого был выбран Крым. Денег хватило на домик в частном секторе Ливадии, который Виктор с Мариной за зиму подрихтовали и даже провели там канализацию, хотя именно на эти удобства ушли остатки «приза». Хижняк опомниться не успел, как Марина, у которой вдруг проявилась предпринимательская жилка, открыла дверь дома для первых постояльцев, а потом сама устроила своего «квартиранта» Виктора работать в такси.

Возить людей по Крыму, особенно из Симферополя в Ялту и обратно, во все времена было делом прибыльным и хлопотным одновременно. Одиночки не выживали — но только не Виктор. Первые полгода его упорно пытались подмять под себя разные таксомоторные фирмы, а когда не удалось — решили выдавить упорного индивидуала из извозчичьего бизнеса. Как-то его машину угнали и подожгли. Марина, прекрасно зная своего мужчину, спокойно пошла убирать в доме, готовясь принимать новых постояльцев. Хижняк же исчез на три дня, после чего вернулся на новой машине в сопровождении троих молчаливых, вернее, не могущих сказать ни слова из-за изумительного алкогольного ступора мужчин. Они под присмотром совершенно трезвого Виктора уложили друг друга спать в беседке, а утром, пряча глаза, здоровались с Мариной, просили воды и, перебивая друг друга, рассказывали, как они уважают ее мужа и как сильно в нем кое-кто ошибался. После того как троица удалилась пешком, слишком уж сердечно прощаясь с проснувшимся к тому времени Хижняком, Марина только спросила: «Хоть никого не убили, муж?» — и получила ответ: «Крымским ментам и без меня работы хватает, жена».

С тех пор их покой ничто не нарушало. Даже алкоголь, ставший лет шесть назад для Виктора врагом посильнее, чем все плохие парни мира, вот уже три года не представлял для них опасности. Правда, в этот промежуток времени Хижняк все-таки позволил себе один раз сорваться: тогда, пятнадцать месяцев назад, Марина впервые забеременела по их обоюдному согласию и потеряла ребенка — не смогла выносить. Виктор не явился забирать ее из больницы, Марина почуяла недоброе, сама приехала домой и застала его упившимся в хлам: за те три дня, что она лежала в палате, Хижняк отпустил тормоза настолько, что даже не сразу узнал ее. Но познакомились они при похожих обстоятельствах, поэтому Марина испугалась только в первый момент. Потом шок прошел — клин клином вышибают. Депрессия предыдущих дней сменилась агрессией и борьбой за выживание того, кого она любила, о чем, также по обоюдному договору, они друг другу старались не говорить. Несколько телефонных звонков, деньги, благо, сезон только закончился, финансов было достаточно, — и она, погрузив Виктора в машину, села за руль и увезла его по адресу, известному только очень ограниченному кругу людей. Через две недели она привезла его обратно, погруженного в себя и готового если не навсегда, то во всяком случае на долгие-долгие годы отказаться от спиртного.

Хижняк умел держать слово. Более того, после второй неудачной попытки обзавестись ребенком он, не слушая намеков врачей на возраст Марины (не каждой сегодня удается удачно забеременеть в тридцать восемь — экология, питание, стрессы), начал периодически искать и находить в окрестностях разных народных целительниц, якобы способных помочь их несчастьям. Сначала Марина упиралась, но потом втянулась и регулярно пила отвары, настойки, посещала сеансы непонятной ей терапии, будучи в полной уверенности: хуже от всего этого не будет.

Вот и сегодня Виктор возил ее в район Бахчисарая, где пришлось несколько часов прождать у дома очередной бабки, что-то такое делающей по древним татарским обрядам.

— Что там? — спросил он, хотя и сам знал — Тамара Сорокина все же пригласила их на свадьбу своей дочери и хочешь не хочешь, но придется ехать в Донбасс.

— Гуляем, — ответила Марина.

— Мне обязательно ехать? — Хижняк заранее знал ответ.

— А почему бы тебе и не поехать? Ты отпустишь меня на свадьбу одну?

— Ты и так свободная женщина, — коряво отшутился Виктор. — Тебе нечего и некого бояться.

— Вить, мы уже говорили на эту тему: я ничего не боюсь, а вот ты, по-моему, мандражируешь совершенно зря.

— Когда-то в Донбассе меня хорошо знали. И не с лучшей стороны. Светиться там опасно. В моем-то положении…

— Не нагнетай. — Марина обмахнулась конвертом, как веером. — Нормальное у тебя положение. Сам же меня успокаивал. Хочешь, я побью тебя твоим же оружием?