Марина Серова - Прогулка с продолжением Страница 9

Пока мы ехали, я очень подробно рассказала Володьке о том, как грустно я прожила без него весь вчерашний день. Что удивительно: первая половина дня, в течение которой ничего не произошло, по моему рассказу вышла гораздо более объемистой, чем та, где мне пришлось выдержать два раунда, одну мини-погоню и одну мини-посиделку. Парадокс, не иначе, но из них и состоит вся наша жизнь.

Салон «Астарта» нашелся сразу, хоть я в нем никогда и не бывала раньше. Заметив вывеску, украшенную нарисованной женской шляпкой, Володька спросил:

— А ты уверена, что это не магазин? Видишь, что намалевано?

— Ты бы текст прочитал, — посоветовала я ему, — тогда не задавал бы таких смешных вопросов.

— «Массаж… визаж…» — забормотал Володька вполголоса и, не выдержав, взвыл:

— Мой бог, Танька, ну а я что там буду делать, скажи, пожалуйста?!

— На девочек посмотришь… — предложила я, — они там наверняка в халатиках ходят. А под халатиками ничего нет. Из одежды, я имею в виду.

— По таким заведениям ползают только старые кошелки, — не подумав, выпалил Володька и заткнулся, покраснев.

— Ты что-то сказал? — переспросила я, ну абсолютно не расслышав его последней реплики.

— Я сказал: конечно же, с большим удовольствием посмотрю на девочек, — ответил Степанов. — А что у нас после «Астарты»?

— Вот ты над этим и подумаешь! — отрезала я.

Я поставила машину почти впритык к бордюру, за которым начиналась широкая бетонная лестница, ведущая в «Астарту». Позволив Володьке подождать себя на улице, неторопливо вышла из «девятки», подала ему руку, и мы поднялись по ступенькам к белой пластиковой двери, за которой скрывалось заведение мадам Поприной.

А начиналось оно с вместительного холла. Все в нем было белого цвета — и стены, и потолки, и мебель. Только полы почему-то были покрыты не белым, а голубым пластиком. Справа от двери стоял столик, разумеется, белого цвета, и за ним на белом стуле сидела девушка, между прочим, шатенка в светло-зеленом платье, а не блондинка в халате, чего логично было бы ожидать.

Широкая белая дверь, расположенная в стене практически у нее за спиной, вела куда-то в глубь салона. Слева от входной двери были еще двери, но уже почему-то не белые, а по непонятной прихоти дизайнера светло-зеленые. Заметив их, я поняла и смысл цвета платья дежурной девушки за столиком: все логично, она сюда вписывалась.

— Здравствуйте. — Девушка приподнялась из-за стола, улыбнулась и подошла к нам. — Добро пожаловать в клуб-салон «Астарта», очень рады, что вы посетили нас, — не произнесла, а как-то даже пропела она, при этом посмотрев почему-то не на меня, а на моего Степанова.

Володька смутился, покраснел и еле слышно пробормотал что-то вроде, что он не сам сюда пришел, а случайно заглянул за компанию.

— Здравствуйте. Мне нужна Изольда Августовна, — сказала я и протянула девушке свою визитку.

— Подождите минутку, пожалуйста, — ответила девушка, взяла визитку, еще раз смутила Володьку взглядом, повернулась и поплыла к широкой двери.

Я дернула друга за руку, чтобы он не пялился на других женщин, если я рядом. К нам подошла вторая девушка, почти такая же, как и первая, только полная брюнетка в голубом платье, и предложила скоротать время за журналами. Нас усадили за низенький журнальный столик, и, когда прошла минутка, нам подали не Изольду Августовну, а две чашки черного кофе и пачку журналов.

— Слушай, Танька, — прошептал мне Володька и даже не покраснел при этом, — а может быть, тут можно повизажиствовать вдвоем в одной ванне, а?

Я бросила на него очень добрый взгляд, от которого Володька вздохнул, словно его опять незаслуженно обидели, и замолчал.

Он раскрыл первый попавшийся журнал, сразу же обнаружил в нем фотографию обнаженной красотки и весь ушел в чтение. Хотя, как я заметила, букв на странице было немного и складывались они только в имя этой девицы. Однако Володька так долго читал эти два слова, что я усомнилась в его грамотности. Странно, как же он лекции писал в универе?

Я журнальчики не рассматривала из принципиальных соображений, предпочитая пить кофе и осматривать белые окрестности.

Но вот из первой зеленой двери показалась Изольда Августовна, одетая в строгий классический костюм светло-серого цвета. Она радостно улыбалась и ну совсем не была похожа на ту разъяренную грымзу, которая вчера собиралась меня убивать ударами зонтика и сумочки.

— А вот и Танечка! — воскликнула она. — Как я рада, что вы пришли! Я не ожидала вас так скоро. Но очень, очень приятно! Здравствуйте, — она кивнула подскочившему со своего стульчика Володьке и присела рядом со мной.

— Та-ак, — задумчиво проговорила Изольда Августовна, окидывая меня профессиональным взглядом парикмахера или палача, что, впрочем, почти одно и то же. — Та-ак, Танечка. Ну что ж, сейчас я вам составлю программку и — вперед за красотой. Красота, дорогая моя, требует не только жертв, но и времени. Ну ничего, это не очень надолго. А за спутника не волнуйтесь, мои девочки не дадут вашему мужчине скучать.

Мои брови сами собою вспорхнули вверх, и Изольда Августовна весело рассмеялась.

— Что такое страшное вы подумали, Танечка? — спросила она. — Я имела в виду журналы, кофе и телевизор, если вы склонны к ограниченности. Однако мы можем предложить и массаж. Вы, — обратилась хозяйка салона к Степанову, — любите массаж?

— Смотря какой, — достойно ответил Володька и почти не покраснел при этом.

— Значит, у нас вам понравится, — подвела итог Изольда Августовна и встала. — Я прошу быть вас нашей гостьей, Танечка. Я же вам кое-что должна, но пусть это останется между нами, ладно?

Я охотно согласилась, тем более что уже все рассказала Володьке.

Нас отдали на руки двум девочкам и повели к зеленым дверям, там мы и разделились на две неравные группы. В одну вошла я со своим обаянием, во вторую — Володька со своим майорским содержимым, отягощенным семейными проблемами.

Глава 5

За первой дверью меня встретила вторая, а за ней — раздевалка и контрастный душ. Великолепное дело. После него выходишь розовой, как не скажу кто, но приятно.

После душа я попала на жесткий столик, и крупная дама в белом халате принялась мять и гладить мое тело. Это было замечательно, но получить полное удовольствие мешала мысль о Володьке. Я не могла не думать о том, кто делает массаж ему. Мысль была неотвязчивой, и я даже несколько раз хихикнула, представляя, как Володька, напуская каменное выражение на лицо, пытается подглядеть за девушкой-массажисткой, особенно когда она нагибается над ним.

Не знаю, сколько времени прошло, да и знать не хочу. Встав после сеанса в блаженной расслабленности, я, заторможенно реагируя на жесты дамы-массажистки, пошла не дальше по коридору, как было указано, а почему-то вернулась в раздевалку. И тут меня ожидал сюрприз: незнакомая красотка в белом халатике стояла перед моими вещичками, держала в руках мою раскрытую сумочку и изучала ее содержимое.

Мне это очень не понравилось. Только я раскрыла рот, чтобы выкрикнуть что-нибудь вроде «держи вора», как злодейка, оглянувшись на меня, явившуюся этаким привидением в чалме и в простыне, обмотанной вокруг периметра, сказала «ой», уронила сумочку на скамейку и бросилась к выходу.

Я, разумеется, не могла оставить такое безобразие безнаказанным и рванула за ней. Но проклятая простыня, плохо закрепленная под мышкой, распахнулась и заскользила по телу к ногам. Пришлось остановиться, скрипя зубами от бешенства, ловя проклятый кусок материи, помешавший преследовать любопытную особу.

— Мадам! — окликнули меня, и я увидела свою массажистку, заглядывавшую в раздевалку. — Процедуры еще не закончены, вам нужно пройти в следующий кабинет.

Перебросив край простыни через плечо и придерживая руками это необычное одеяние, я гордо повернулась и, шлепая сланцами, бросила на ходу:

— Спасибо, я задумалась.

Пройдя в указанный кабинет, я села в кресло вроде стоматологического, которое тут же разложилось, придав мне полулежачее положение. И началось священнодействие, ради которого, видит бог, можно было потерпеть несколько ударов сумочкой и один зонтиком. На меня «напали» трое работников «Астарты». Один мальчик, напоминавший больше девочку, что-то делал с моими волосами, а две милые девочки начали проводить с моими руками и ногами изощренные маникюрно-педикюрные дела.

Теперь я уже думала не о Володьке, а о девушке, проявившей неподобающее любопытство. Очень маловероятно, что она воровка, в подобных заведениях с этими делами строго. Следовательно, хотя нельзя полностью исключать и предыдущий вариант, остается другой: она в моей сумке что-то искала.

Нужно выяснить — что и для кого.

Для себя или же по чьему-то заданию.

Для начала, разумеется, следовало эту злоумышленницу найти. Своих маникюрш и парикмахера я рассмотрела и убедилась, что среди них ее нет. Но раз на девочке, интересующейся моими вещами, был белый халат, значит, она работает сейчас, в этой смене. Уже ниточка.