Агата Кристи - Знаменитые расследования Эркюля Пуаро в одном томе (сборник) Страница 14

– Он вел себя как обычно?

Камердинер на мгновение задумался.

– Знаете, сэр, мне показалось, что он был чем-то расстроен.

– Что вы понимаете под словом «расстроен»?

– Он был расстроен по поводу письма, которое читал. Он спросил, не я ли положил его в купе. Разумеется, я сказал ему, что ничего подобного не делал, но он стал ругаться, и после этого все, что я ни делал, его раздражало.

– В этом было что-то необычное?

– Совсем нет, сэр. Хозяин легко раздражался – вопрос состоял лишь в том, что именно ему не понравится в данный конкретный момент.

– Ваш хозяин когда-нибудь принимал лекарство от бессонницы?

Доктор Константин слегка подался вперед.

– Всегда, когда путешествовал поездом, сэр. Он говорил, что иначе не может уснуть.

– А вы знаете, что это был за препарат?

– Точно не знаю, сэр. На пузырьке было просто написано: Микстура от бессонницы. Принимать перед сном.

– Вчера вечером он ее тоже принял?

– Да, сэр. Я накапал ее в стакан и поставил на столик у его изголовья.

– Но вы сами не видели, как он ее выпил?

– Нет, сэр.

– А что произошло потом?

– А потом я спросил, нет ли каких-нибудь распоряжений и во сколько мистер Рэтчетт хочет, чтобы его разбудили. Он ответил, что не хочет, чтобы его беспокоили, и что сам позвонит проводнику.

– Он так часто делал?

– Да, сэр. Обычно он звонил проводнику и посылал его за мной, когда был готов встать.

– Он был ранней пташкой или любил поспать?

– Все зависело от его настроения, сэр. Иногда он поднимался к завтраку, а иногда не вставал до самого ланча.

– То есть вы не нервничали по поводу того, что утро заканчивалось, а вас никто не звал?

– Нет, сэр.

– А вы не знаете, у вашего хозяина были враги?

– Были, сэр, – произнес камердинер без всяких эмоций.

– А откуда вам это известно?

– Я слышал, как он обсуждал какие-то письма с мистером Маккуином, сэр.

– Вам нравился ваш хозяин, Мастермэн?

Хотя это и казалось невозможным, но лицо мужчины окаменело еще больше.

– Я бы этого не сказал, сэр, но он был щедрым работодателем.

– Однако вы его не любили?

– Давайте скажем так: я вообще не очень люблю американцев.

– А вы бывали когда-нибудь в Америке?

– Нет, сэр.

– Вы помните дело о похищении ребенка Армстронгов, о котором писали во всех газетах?

На щеках мужчины появился легкий румянец.

– Да, сэр, конечно. Речь шла о маленькой девочке, так ведь? Шокирующее происшествие.

– А вы знаете, что ваш хозяин, месье Рэтчетт, был главным закоперщиком всего этого преступления?

– Никак нет, сэр. – В тоне слуги впервые появилась какая-то теплота и слабые эмоции. – Я с трудом могу в это поверить, сэр.

– И тем не менее это так. А теперь займемся вашими собственными действиями прошлой ночью. Не забывайте, что это рутинный опрос всех пассажиров. Что вы делали после того, как вышли от хозяина?

– Я сказал мистеру Маккуину, сэр, что хозяин хочет его видеть. А потом прошел в свое купе и занялся чтением.

– Вы у нас в?..

– В последнем купе второго класса. Рядом с вагоном-рестораном.

– Понятно, – сказал Пуаро, сверившись с планом. – И какая у вас полка?

– Нижняя, сэр.

– Это значит номер четыре?

– Да, сэр.

– С вами едет еще кто-то?

– Да, сэр. Этот большой итальянец.

– Он говорит по-английски?

– Он хочет так думать, сэр. – В голосе камердинера звучало осуждение. – Он из Америки – как я понял, из Чикаго.

– Вы часто общаетесь с ним?

– Нет, сэр. Я предпочитаю книги.

Пуаро улыбнулся – он ясно представил себе эту картину: большой говорливый итальянец и джентльмен-сноб, прислуживающий другому джентльмену.

– А что, если не секрет, вы сейчас читаете?

– В настоящий момент, сэр, я читаю «Пленника любви» миссис Арабеллы Ричардсон.

– Хорошая книга?

– Я нахожу ее очень поучительной, сэр.

– Ну что ж, продолжим. Вы вернулись в свое купе и читали «Пленника любви» – до какого времени?

– Где-то в десять тридцать этот итальянец захотел спать. Пришел проводник и расстелил наши постели.

– И вы легли в постель и заснули?

– Я лег в постель, сэр, но не заснул.

– А почему так?

– У меня болели зубы, сэр.

– О-ля-ля, должно быть, было очень больно?

– Очень, сэр.

– А вы что-то принимали?

– Я намазал десны маслом гвоздики – это слегка уменьшило боль, но уснуть я так и не смог. Я зажег ночник и продолжил чтение, чтобы хоть как-то отвлечься от боли.

– И что же, вы так всю ночь и промучились?

– Да, сэр. Мне удалось забыться только в районе четырех утра.

– А ваш попутчик?

– Итальянец? Он прохрапел всю ночь.

– В течение ночи он не выходил из купе?

– Нет, сэр.

– А вы сами?

– Нет, сэр.

– И вы ничего не слышали ночью?

– Нет, сэр. То есть, я хочу сказать, ничего необычного. Поезд стоял, поэтому было очень тихо.

Помолчав немного, Пуаро произнес:

– Что ж, мне кажется, говорить больше не о чем. Вы не можете пролить какой-нибудь свет на эту трагедию?

– Боюсь, что нет, сэр. Мне очень жаль, сэр.

– Вы ничего не слышали ни о каких ссорах или неприязни между вашим хозяином и месье Маккуином?

– Нет, нет, сэр. Мистер Маккуин очень приятный джентльмен.

– У кого вы служили до месье Рэтчетта?

– У сэра Генри Томлинсона, сэр, с Гросвенор-сквер.

– Почему вы ушли от него?

– Он уезжал в Восточную Африку, сэр, и мои услуги ему стали больше не нужны. Я уверен, что он замолвит за меня словечко. Я проработал у него несколько лет.

– А как давно вы работаете у месье Рэтчетта?

– Немногим более девяти месяцев, сэр.

– Благодарю вас, Мастермэн. Кстати, вы не курите трубку?

– Нет, сэр. Только дешевые сигареты, сэр.

– Благодарю вас, этого достаточно.

Камердинер заколебался.

– Простите, сэр, но эта пожилая американская леди совсем, я бы сказал, вышла из себя, сэр. Она все время говорит, что знает, кто убийца. Она очень взволнована, сэр.

– В таком случае, – улыбнулся сыщик, – пусть она будет следующей.

– Мне позвать ее, сэр? Она уже давно требует разговора с официальным лицом. Проводник всячески старается ее успокоить.

– Пригласите ее к нам, друг мой, – велел Пуаро. – Мы выслушаем ее историю.

Глава 4

Показания американской леди

Миссис Хаббард появилась в вагоне в таком возбужденном состоянии, что едва могла говорить от недостатка воздуха в груди.

– Послушайте, кто здесь самый главный? У меня оч-ч-чень важная информация, действительно оч-ч-чень важная, и я хочу рассказать ее официальному лицу как можно скорее. Если вы, джентльмены…

Ее глаза шарили по трем сидящим перед ней мужчинам. Пуаро подался вперед.

– Расскажите ее мне, мадам, – предложил он. – Но сначала, умоляю вас, присядьте.

Миссис Хаббард тяжело опустилась на стул напротив него.

– Я хочу сказать вам следующее. Ночью в вагоне совершено убийство, и убийца был у меня в купе!

Она замолчала, чтобы все смогли проникнуться драматизмом ситуации.

– Вы в этом уверены, мадам?

– Конечно, уверена! Что это вы там себе придумали? Я знаю, о чем говорю. Я сейчас вам все расскажу. Я легла в постель и уснула, но неожиданно проснулась – в полной темноте – и поняла, что в моем купе находится мужчина. Я была так испугана, что не могла кричать, если вы меня понимаете. Я просто лежала и думала: «Боже, меня сейчас убьют». Я не могу описать вам, что пережила. Я подумала об этих ужасных поездах и обо всем, что о них пишут в газетах. И еще я подумала: в любом случае он не доберется до моих драгоценностей. Потому что, понимаете, я сложила их в чулок и спрятала под подушку – не очень комфортно и слегка жестковато, если вы меня понимаете. Но тут уж выбирать не приходится. Так на чем я остановилась?

– Вы поняли, мадам, что в вашем купе мужчина.

– Да, так вот я и лежала с зажмуренными глазами и думала, что же мне делать. И подумала: какое счастье, что моя дочь не знает, в какую историю я влипла. А потом я каким-то образом собралась с силами и стала шарить рукой по постели и наконец добралась до звонка. Я давила и давила на него, но ничего не происходило, и я точно могу сказать вам, что мое сердце чуть не остановилось. «Боже, – сказала я сама себе, – они, наверное, убили всех в этом поезде». Состав стоял на месте, и в воздухе висела зловещая тишина. Но я продолжала давить на звонок, и – какое счастье! – вдруг услышала шаги человека, бегущего по коридору. Потом раздался стук в дверь. «Входите же!» – закричала я и включила свет. И… вы мне не поверите, но в купе никого не оказалось.

По ее тону было ясно, что миссис Хаббард считает это кульминацией своего рассказа, а вовсе не его концом.

– И что же произошло потом, миссис Хаббард?

– Ну как же; я рассказала этому человеку, что произошло, но он мне не поверил. Он решил, что мне все это приснилось. Я заставила его посмотреть под сиденьями, но он, по-моему, сказал что-то насчет того, что мужчина туда не втиснется. Было ясно, что мужчина исчез, но он точно был, и когда проводник стал меня успокаивать, я чуть не сошла с ума! Я не тот человек, чтобы что-то выдумывать, мистер… боюсь, я не знаю, как вас зовут.