Сьюзен Льюис - Тайная жизнь Софи Страница 4

Было трудно представить, что в наши дни маленьким детям могут предоставить такую свободу. В сущности, Энди и не пыталась это сделать, принимая во внимание количество хищников, рыскавших вокруг. Впрочем, насколько ей было известно, в Райской бухте еще ни разу не происходило никаких серьезных происшествий, связанных с детьми.

Это вернуло ее к мыслям о Софи Монро и ее загадочных друзьях, о которых она упомянула в телефонном сообщении.

Проехав под тремя растяжками с рекламой вечернего шоу Эли Морроу «Сорвиголова» и мимо огромного голубого слона, который приглашал всех желающих наесться до отвала за пять фунтов, она последовала за Барри к удаленному въезду в парк отдыха и развлечений «Голубой океан». Если бы ей сказали, что раньше он назывался «Золотой пляж», то она бы точно знала, где находится это место.

Пока они проезжали под защитным барьером, который как будто никогда не опускали, она обратила внимание на новые дома на колесах, которые выглядели более внушительно, чем прежние. У входа стояло довольно привлекательное бунгало из красного кирпича, которое, как она знала от Барри, принадлежало управляющей кемпингом Хейди Монро и членам ее семьи.

Она свернула на стоянку перед домом, а Барри и Саймон Лир, который поехал вместе с ними, отправились дальше к служебным помещениям и развлекательному комплексу. Энди выключила двигатель и уже собралась взять сумочку, когда зазвонил мобильный телефон. Увидев, что звонок от матери, она решила ответить.

– Привет, все в порядке? – спросила она.

– У меня все замечательно, – заверила мать. – Просто хочу знать, во сколько ты приедешь сегодня вечером.

– Трудно сказать. А что, у нас что-то намечается?

Хотя Энди старалась не забывать о том, как ее мать любит принимать гостей, она довольно часто подводила ее из-за срочной работы.

– Нет, но Мелвиллы пригласили меня на вечерний коктейль, и я подумала, что тебе, возможно, захочется пойти со мной.

– В качестве твоего ухажера?

Смех матери почти всегда вызывал у Энди невольную улыбку. Какой замечательной, красивой и мужественной женщиной была Морин Лоуренс! Почему жизнь столь жестоко обошлась с таким добрым человеком?

– Как насчет моей «важной половинки»? – поинтересовалась Морин, недавно узнавшая это выражение от своих внуков и немало позабавившаяся на этот счет.

– Когда ты к ним собираешься? – спросила Энди, по-прежнему улыбаясь.

– Ты можешь просто зайти туда ненадолго сама, – заверила Морин. – Они будут рады тебя видеть.

Энди любила Мелвиллов, друживших с ее дедушкой и бабушкой, поэтому с удовольствием зашла бы к ним сегодня вечером. Но все же она спросила мать:

– А чем занимаются дети?

С тех пор, как Люку исполнилось семнадцать лет, а Алайне пятнадцать, они выдвигали серьезные претензии на независимость, поэтому часто приходилось узнавать, где они были или что делали, уже после события, а не до этого.

– Алайна здесь, – ответила мама. – А Люк отправился в Кестерли со своими друзьями. Ох, мне надо идти: кто-то стоит у двери. Позвони мне, когда поедешь домой. И еще, Алайна попросила купить ей лифчик без бретелек в «Маркс энд Спенсер»; он ей нужен для завтрашнего вечера.

Добавив обычное «целую», она положила трубку.

Обменявшись эсэмэс с Алайной, подтвердившей свой размер белья, Энди положила телефон обратно в сумочку и, прежде чем выйти из автомобиля, проверила, включена ли ее рация. Она не успела распахнуть дверь, когда мобильный телефон зазвонил снова. На этот раз позвонил Грэм, торговец антиквариатом, с которым она недавно начала встречаться. Сняв трубку, она ощутила волну приятного тепла.

– Привет, как поживаешь? – спросила она.

– Если в двух словах, то – спасибо, замечательно, – с юмором, который импонировал ей с самого начала, ответил он. – Ваш верзила спешит вернуться обратно.

– Но я думала, тебе понравилось в Италии.

– Так и есть, и я по-прежнему надеюсь, что в следующий раз ты приедешь сюда со мной. Но поскольку сейчас тебя нет рядом, мне не терпится вернуться домой в Кестерли.

Хотя Энди была рада слышать это, она не могла отделаться от мысли, что их отношения развиваются слишком быстро. Но почему она так думает, если они встречались всего лишь шесть раз и не продвинулись дальше романтического поцелуя вечером перед его отъездом? Она не могла отрицать, ей понравилось целоваться с ним. Так или иначе, она имела право на маленькие радости жизни после всех страданий, которые ей пришлось вынести.

– Ты собираешься вернуться завтра? – спросила она.

– Боюсь, что нет, – простонал он. – Поэтому я и звоню. Мне придется задержаться на один день, но если ты будешь свободна в среду вечером, я с радостью приготовлю что-нибудь для тебя.

Эта идея понравилась Энди.

– У тебя дома?

– Если только ты не собираешься куда-нибудь еще.

– Я принесу вино, – с улыбкой пообещала она.

– Принеси саму себя.

И сумку с ночными вещами? Разумеется, она не стала задавать этот вопрос, но ей было интересно, что бы он ответил. Более того, как бы она поступила, если бы ответ был положительным? Конечно, она возьмет вещи и скажет своей матери и детям, что собирается… ей не приходило в голову, что нужно будет сказать, но она что-нибудь придумает.

– Мне нужно идти, – сказала она Грэму. – Позвони, когда твой самолет приземлится.

Выключив мобильный телефон, она вышла из автомобиля и немного помедлила, чтобы оценить обстановку. Хотя в бунгало не ощущалось никаких признаков жизни, вокруг прогуливались толпы отдыхающих. Они заходили в кемпинг или выходили оттуда, жевали мороженое или яблочные тянучки, а магазин, расположенный лишь в сотне ярдов от кемпинга, был похож на огромный торт с начинкой из людей и всевозможных товаров. Желтые пляжные мячи, ведерки, лопаты, надувные плоты с фосфоресцирующим покрытием, доски для серфинга, гидрокостюмы, пляжные тапочки, маски и трубки для подводного плавания (подводное плавание в Кестерли?) – все, что только может пожелать уважающий себя турист, плюс оглушительная музыка в стиле диско.

А на другой стороне находился пульсирующий, кружащийся, психоделический монстр парка аттракционов.

– Владельцы этого места сейчас находятся в Испании, – немного раньше сказал ей Барри. – Но Монро дали им знать о случившемся, и они готовы оказать любую необходимую помощь.

Вот и хорошо. Энди всегда нравились люди, проявлявшие готовность к сотрудничеству, хотя в случае с Джимми и Джекки Пойнтер это случилось впервые. Сама она не имела дел с этой парой, в отличие от некоторых ее коллег, поэтому Энди могла быть уверена, что Пойнтеры не числятся в списке подозрительных лиц.

– Миссис Монро? Хейди? – она улыбнулась, когда женщина с пышной копной темных волос и страдальческим выражением лица, искажавшим красивые афро-карибские черты, отворила дверь. Предположительно ей было около тридцати, хотя фиолетовые тени под глазами старили ее и выдавали усталость.

Женщина кивнула и промямлила:

– Я, э-ээ… – Она всхлипнула и прижала к губам влажную салфетку. – Лучше бы вы зашли в офис рядом с магазином…

– Я сержант сыскной полиции Андреа Лоуренс, – объяснила Энди, показав свой значок и ощущая напряжение, угнетающее эту женщину, – разумеется, если оно было подлинным, а у Энди не было причин думать иначе, поскольку ее прихода явно не ждали.

Хейди Монро хмурилась, как будто не вполне понимала, что происходит.

– Я не… они не сказали, что придет кто-то еще.

– Можно мне войти? – с улыбкой спросила Энди.

На какое-то мгновение Хейди растерялась, а потом изнутри донесся мужской голос:

– Кто там?

Отступив назад, Хейди шире приоткрыла дверь для Энди.

– Боюсь, мы не в лучшем состоянии… – начала она, но не закончила фразу, проходя по тускло освещенному коридору с дверями по обеим сторонам в светлую кухню-гостиную с открытой планировкой в задней части дома. Комната была уютно меблирована, с мягкими диванами и толстым ворсистым ковром на полу, и выходила в маленький сад. На заднем плане маячило высокое здание, облицованное каменной крошкой, закрывавшее весь остальной вид. В комнате пахло апельсинами и использованными подгузниками.

– Это снова из полиции, – объявила Хейди.

Коренастый лысеющий мужчина с татуировкой на левой руке, смотрящий куда-то в пустоту, повернулся к Энди. Страдание в его глазах было ощутимо почти физически, а плотно сжатые побелевшие губы выдавали внутреннюю борьбу. Виноват ли он в том, что его дочь убежала из дома? Что он должен сделать, чтобы найти ее?

В комнате младенца Арчи, о котором упомянул Барри, не было заметно, хотя запах, куча игрушек, разбросанных по ковру, и крошечные распашонки, развешанные на бельевой веревке снаружи, самым очевидным образом указывали на его присутствие в доме.

Энди шагнула вперед и представилась.

– Должно быть, вы – Гэвин, – произнесла она, пожимая его руку. Его рукопожатие было достаточно крепким, но на его лице почти не осталось красок, и Энди ощущала гнетущее беспокойство, исходившее от мужчины.