Ирина Хрусталева - Не родись пугливой Страница 20

Оставшиеся до выходных три дня Кира внимательно изучала все документы, касающиеся договора с американской компанией. Она снова убедилась в том, что ей не очень нравится этот договор, но подходить со своими сомнениями к шефу не стала, а если быть до конца откровенной, то просто-напросто побоялась. Она прекрасно помнила, как он поставил ее на место, когда она попробовала сказать ему об этом еще в Нью-Йорке.

– Занимайтесь своими обязанностями, Кира Эдуардовна, а уж со своими я как-нибудь и сам управлюсь, – рявкнул тогда Ганшин. – У меня целая команда юристов, которые уже работают над договором. Вы же сами отправляли в наш юридический отдел факс с его копией. Если бы они заметили в договоре что-то не то, думаю, давно бы сообщили мне об этом. Неужели вы считаете, что умнее их? Вам сколько лет, простите? – прищурился он.

– Двадцать четыре скоро будет, – пробормотала Кира. – А какое это имеет значение?

– Нет, никакого, это я просто так спросил, – с сарказмом ответил Ганшин. – Идите, госпожа референт, отдыхайте, завтра у нас трудный день.

И вот сейчас, когда Кира снова засомневалась в одном из пунктов, она решила, что это действительно не ее дело, и практически успокоилась.

– Пусть разбираются сами, меня с понедельника это уже совсем не будет касаться.

В понедельник Кира проснулась ни свет ни заря и уснуть уже не смогла, сколько ни старалась.

– Нет, это совсем никуда не годится, – проворчала девушка, сползая с кровати. – С моими нервами явно что-то не в порядке. Страдать бессонницей в моем возрасте – это уже патология. Нет, господин президент, я не хочу больше терпеть от вас всякие незаслуженные оскорбления! Ну, не оскорбления, конечно, – сама себя поправила Кира. – Но для меня замечания в вашей обычной форме являются именно оскорблениями. Я знаю, что умнее многих, и не намерена терпеть от вас нарекания, которых совсем не заслужила. Вон до чего я с вами дожила, валерьянку ведрами хлебаю и все равно не сплю спокойно. Какие-то кошмары снятся, а мне это обстоятельство совсем не по нраву, вот что я вам скажу, – вела воображаемый диалог со своим работодателем Кира. – Сегодня наконец-то все закончится. Сегодня вы наконец поймете, какого ценного кадра теряете в моем лице! Я бы потом с удовольствием посмотрела, как вы сами горбатитесь над документами, которые сейчас перелопачиваю я. Да вы и языка-то как следует не знаете, даже такого необходимого, как английский. А факсы из-за рубежа наверняка читаете со словарем, – злорадно подумала она. – А что жена наставила вам рога – так вам и надо! Я теперь совсем даже и не удивляюсь, почему она это сделала. Вы же, господин президент, монстр и диктатор! Вы наверняка свой начальственный тон и домой принесли тоже. Это какой же ангельский характер нужно иметь, чтобы такое терпеть? Вот она и не выдержала и начала искать жилетку, в которую можно поплакаться. С вами-то небось не очень-то поплачешь? – бормотала Кира, стоя под теплыми струями душа. – После ресторана мне даже показалось, что вы можете быть нормальным человеком, а потом я поняла, что это мне действительно только показалось. Эх, Илья Барбосович, Илья Барбосович, а как я радовалась месяц назад, что получила эту работу, – вздохнула она. – Счастливей меня, наверное, невозможно было найти человека. Ну почему вы такой? Если бы вы были немного спокойнее, тактичнее и корректнее, я бы ни за что не согласилась на предложение незнакомки. А может, это и не незнакомка вовсе? Мне почему-то кажется, что это ваша бывшая жена. Если это действительно она, то платить-то она будет вашими деньгами. Вот будет прикол! – засмеялась Кира. – И совесть не будет меня грызть, потому что я буду считать, что получила компенсацию за моральный ущерб. За свою расшатанную нервную систему и утраченные нервные клетки, которые, как известно, не восстанавливаются.

Кира вышла из душа уже не в таком плохом настроении и с улыбкой продефилировала на кухню, чтобы сварить себе кофе. Только она уселась за стол и приготовилась выпить чашечку ароматного напитка, как раздался телефонный звонок.

– Кому это приспичило с утра пораньше? – недоуменно подумала она и поторопилась в гостиную. – Да, я вас слушаю, – проговорила Кира.

– Доброе утро, Кира Эдуардовна, – услышала она голос незнакомки. – Как спалось?

– Замечательно, – буркнула девушка.

– Вы подумали над моим предложением?

– Да, я подумала, – сдержанно ответила Кира.

– И что вы решили?

– Сегодня, на совете директоров, я объявлю о своем увольнении.

– Отлично, – довольным голосом проговорила дама. – Я не сомневалась в том, что вы умная девочка.

– Насчет моего ума судить не вам, – чуть резче, чем следовало бы, ответила Кира. – Мне бы хотелось иметь гарантии, что, оставшись без работы, я не останусь и без денег.

– Я же говорю, что вы умная девочка, – снова усмехнулась дама. – Не волнуйтесь, я сдержу свое слово. Запишите прямо сейчас номер абонентского ящика в банке «Россия», деньги будут лежать там, а ключ вы найдете в своем почтовом ящике, – сказала она и продиктовала заветные цифры.

– А вы не боитесь, что я вас обману? – насмешливо спросила Кира. – И с работы не уволюсь, и деньги заберу?

– Я почему-то уверена, что вы на такой поступок не способны, – совершенно спокойно ответила женщина. – И если вдруг не выполните своего обещания с увольнением, то я найду деньги там, куда их и положила. Только не советую вам делать этого, я имею в виду, оставаться на этой работе, – не преминула отметить она.

– Очень интересно, откуда вы можете знать, на что я способна, а на что не способна? – раздраженно спросила Кира, пропустив мимо ушей предупреждение дамы.

– Земля слухом полнится, – неопределенно ответила та. – Всего доброго, Кира Эдуардовна, приятно было иметь с вами дело. Смотрите не передумайте, иначе потом вы очень сильно пожалеете об этом, – снова напоследок предупредила она и торопливо отключилась.

– Обязательно в бочку с медом нужно было забабахать ведро дегтя? – недовольно спросила Кира у пикающей трубки. – Терпеть не могу, когда мне угрожают! Я ведь могу включить свое упрямство и пойти в обратную сторону, даже наперекор самой себе. Значит, плохо вы меня знаете, раз позволяете такие промахи, госпожа Никто! До одиннадцати у меня есть время, так что не радуйтесь заранее, я еще буду думать. Посмотрю, что будет на совете директоров, а потом и решу, как мне поступить. И зачем вы только произнесли это слово – пожалеете? Так все хорошо складывалось, а теперь…

Пока Кира собиралась на работу, она привела мысли в порядок и пришла к выводу, что если пойдет наперекор самой себе, то потом будет очень долго жалеть об этом. «Ладно, так уж и быть, я прощаю вас на этот раз. Будем считать, что вы мне не угрожали, а просто предостерегали, – решила она, мысленно обращаясь к незнакомке. – Лучше сделать и пожалеть, чем не сделать и жалеть потом всю оставшуюся жизнь», – подумала Кира и окончательно успокоилась.

Как обычно, она бросила на себя последний взгляд в зеркало и, встретившись со своим неотразимым отражением, вздрогнула. Так происходило каждый раз в течение последнего месяца. Кира тяжело вздохнула, усмехнулась и торопливо вышла за дверь. Девушка приехала на работу раньше, чем обычно, но секретарша, как всегда, была уже на месте.

– Доброе утро, Надежда Николаевна. У меня иногда создается впечатление, что вы здесь живете, – улыбнулась Кира. – И как всегда прекрасно выглядите! Когда вы только все успеваете?

– Доброе утро, Кирочка, и спасибо за комплимент, – тоже улыбнулась женщина. – Вот доживете до моих лет и поймете, как нужно все успевать. Если я буду плохо выглядеть, то быстро потеряю это место. Это же приемная самого президента компании, здесь должно быть красиво все, и я в том числе, – развела она руками.

– Что же это он тогда такого референта себе выбрал? – усмехнулась Кира, поправляя свои нелепые очки. – Если зеркало не врет, то с красотой мое отражение не имеет ничего общего.

– Референт должен быть прежде всего умным, а уж потом – все остальное, – возразила Надежда Николаевна. – Умом вас господь наградил, можно только позавидовать, а все остальное не столь важно. И напрасно вы так о себе думаете. Вы очень милая девушка, а если поменять вашу одежду, мне кажется, вы будете просто красавицей.

– Вы мне льстите, – кисло улыбнулась Кира и скрылась за дверью своего кабинета. – Господи, как мне надоело все это лицедейство, – плюхнувшись на стул, простонала она. – Мне кажется, что здесь это совсем не нужно. Теперь, правда, поздно об этом говорить, после драки кулаками не машут. Ну, ничего, осталось всего пару часов потерпеть, а там… а там – аспирантура, – мечтательно прикрыв глаза, прошептала Кира. – Неужели моя мечта сбудется? Даже не верится!

В это время дверь приоткрылась и показалась Надежда Николаевна.

– Сегодня совет директоров, вы не забыли, Кирочка? – заботливо поинтересовалась она.