Михаил Серегин - Особенности национальной милиции Страница 21

– Извините, – также шепотом поинтересовался Кулапудов, – о какой малине идет речь?

На лице дяди Сани отразилось снисходительное понимание неопытности молодых еще, не закаленных в тяжелых схватках кадров. Он грустно усмехнулся, вспоминая былое, и кивком головы приказал следовать за ним. С величайшей осторожностью, сторонясь исхоженной вдоль и поперек тропинки, прячась за кустами, кладовщик и Венька обошли поляну вокруг и приблизились к ней со стороны леса. Теперь город располагался где-то впереди внизу, а не за спиной. Дядя Саня пальцем указал на полуразвалившийся сарай и одними губами произнес:

– Здесь их малина.

У Веньки кровь от лица отлила, а сердце замерло. О том, что преступный мир избрал себе для встреч этот неприметный домик, он еще не знал. Однако здесь просматривалась громадная логика и в то же время риск знатока своего дела. Место тихое, очень удобное и под самым носом у ментов. Скажите, кто догадается искать преступный элемент здесь? В этом здании удобно хранить краденые вещи, между прочим.

Кулапудов почтительно взглянул на неприметного пожилого мужчину, выследившего место дислокации воров. Этот скромный служитель закона, не требуя какой-либо награды за свои труды, нисколько не был поглощен значимостью проведенной им операции. Он напряженно вглядывался в даль, цепко изучая глазами тыльную сторону избушки. У виска пульсировала жилка, чуть прикрываемая седым волосом. Вот таким должен быть настоящий борец за справедливость.

– Сейчас расставим мишени вокруг, и будет предполагаемая малина. Здорово я сообразил?

Венька озадачился.

– Так значит, здесь нет никого? Что же мы тогда шепчемся? – возмущенно воскликнул он, догадавшись о том, что вот уже битых полчаса они дурака валяют, прячась за кустами и шарахаясь от каждого шороха.

Дядя Саня побелел, услышав громкий голос.

– Лучшие учения те, которые проходят в обстановке, максимально приближенной к реальной ситуации, молодой человек. Пора бы уже знать, – обиженно и тоже в голос сказал он. – Чему вас только на занятиях учат?

Надув нижнюю губу, как ребенок, дядя Саня выпрямился во весь рост, ничуть не таясь, и направился в обратную сторону – однако опять же в обход – с твердой решимостью забрать и унести весь инвентарь обратно на склад.

– Вы правы, – забеспокоился Кулапудов, – будем максимально приближаться к этой... как ее... действительности.

Второй раз мишени уплывали прямо из-под Венькиного носа, чего парень, как временный командир группы, допустить не мог. Пришлось идти на компромисс с дяди-Сашиной излишней старательностью и позволить ему действовать по своему усмотрению, от чего, надо сказать, кладовщик не отказывался.

Дядя же Саня, впервые за долгие годы почувствовав себя в своей тарелке, старался на славу. Вернувшись вместе с Кулапудовым обратно к ребятам, он на себе лично показал все правила военного макияжа. В одночасье ребята позеленели, обильно раскрасившись содержимым тюбиков, отчего лица их стали мужественнее. Глядя на них, казалось, откуда-то повеяло опасностью вьетнамских дорог. Молодые побеги клена, принесенные в жертву общему делу, равномерно распределились на защитного цвета касках.

Отдельные листочки затесались среди погон и в петлицах. Более всех порос зеленью самый опытный из всех, дядя Саня. Ребята чувствовали себя в этом маскараде ни больше ни меньше как кучкой идиотов, не до конца выловленных в заповедных лесах у стрельбища. Однако по приказу Кулапудова им приходилось терпеть и делать заинтересованные лица.

Пожалуй, единственный, кого это забавляло – не считая личности дяди Сани, – так это Пешкодралова, с увлечением повторявшего все, что показывал наставник.

– Если вы научились сливаться с окружающей средой, – со знанием дела говорил бывший опер, – считайте, что дело у вас в кармане. Раскрыть его для вас не составит никакого труда. А все почему? Потому что слежка у вас будет поставлена на высшем уровне.

– Очень познавательно, – скептически произнес Дирол, брезгливо принюхиваясь к краске, выдавленной на указательный палец. Он решал довольно сложную задачу: стоит ли уделываться гадостью, выданной дядей Саней, выставляя тем самым себя на посмешище перед редкими прохожими, либо вытереть палец о лист лопуха и остаться «неучем» в вопросе маскировки.

Венька строго взглянул в лицо Зубоскалину, для весомости показав немаленький кулак. Санек вздохнул. Ничего не оставалось, как провести две зеленые полосы у себя на щеках. Однако язвительное замечание парень все-таки сделал.

– А как маскироваться в городских условиях? Под каменную кладку или под асфальтовую дорожку?

– Об этом позже, – досадливо поморщившись, ответил дядя Саня. – Сейчас же наша основная задача с минимальными потерями взять вон то укрепление, у березок.

Кладовщик указал рукой на хлипкие стены сарая, гордо выпятившиеся от эпитета «укрепление». Мишени сразу после беседы с Кулапудовым были расставлены вокруг, причем дядя Саня старался пристроить их за кустиками и высокой травой полыни. Объяснил он это просто: будь преступник настоящим, он без сомнения прятался бы именно там. Курсантам возразить на это было нечего.

– Второе по значимости дело после маскировки – это выработка правильной тактики нападения и захвата нарушителей закона. У кого какие есть предложения?

Все призадумались. Венька внимательно окинул взглядом пространство впереди, прошептал что-то одними губами, видимо, вырабатывая тактику, и предположил:

– Может, в обход?

– Вот! – победоносно выставив указательный палец вперед и даже хихикнув от удовольствия, воскликнул дядя Саня. – Все начинают с этого, – он многозначительно перекатился с пятки на носок, заложив руки за спину. – Но преступник тоже не дурак, заметьте. Посмотрите на него, на эти коварные рожи. – Ребята взглянули на равнодушные железяки и мешки с опилками. Признаков интеллекта не наблюдалось. – Преступник как размышляет? «Вот придут меня брать с поличным, обязательно зайдут с тылу». Так он подумает и будет нас ждать именно там. Усекли?

В словах дяди Сани чувствовалась какая-то логика. Курсанты внимательнее прислушались, мотая на ус, воодушевляясь азартом, с которым говорил кладовщик.

– Лучшая тактика – это тактика неожиданности. Откуда преступный элемент нас не ждет?

Лицо Пешкодралова просияло озарением.

– С переднего фланга! – довольный собою, выкрикнул он.

– Верно, мальчик, – покровительственно положив руку на плечо курсанту, подтвердил дядя Саня. – Посматривает он к себе за спину, хитро потирая ручки, хочет встретить нас тепленькими.

Но мы ему такого удовольствия не доставим! – патетично воскликнул он, воздев перст к небу. – Ведь не доставим?

– Нет! – самозабвенно прокричал Леха, сорвавши голос до фальцета.

– Не слышу?

– Нет! – выкрикнуло несколько голосов, заражаясь настроением наставника.

В глазах слушателей засветились безумные огоньки. Хотелось захватить преступника любой ценой, разнести его в клочья, отомстить за все то, что коварные люди сделали с добропорядочными и законопослушными гражданами.

За тысячи ограбленных, за убитых, изнасилованных... за болезнь Ганги.

Леха хлюпнул носом, взглянув на жертву женщины, которую не заботит здоровье нации и катастрофически падающая численность населения страны.

Такого парня вывела из строя.

Выведенный из строя Федя, поддавшись общему настроению, держал автомат с холостыми патронами наперевес и нисколько не интересовался стрекозами и кузнечиками. Теперь он знал наверняка, в чем смысл его недолгой жизни – он поможет сделать жизнь чище, светлее, он внесет свою лепту в дело освобождения города от преступного элемента. В патриотическом экстазе гордо крикнув: «Ура-а-а!» – Ганга ринулся в самую гущу «малины», в которой беспечно расположились воры в законе, коварные дурковеды и прочие нарушители правопорядка. Их насквозь прогнивший умишко и предположить не мог, что расплата за содеянные грехи не заставит себя ждать, причем нагрянет не с тыла, как они рассчитывают, а совсем наоборот.

Следом за Федей одновременно снялись с места Леха и дядя Саня, лихо перемахивая через кусты. Дядя Саня грозно потрясал излюбленным своим оружием – финкой, выменянной у урки пятнадцать лет назад на три пачки «Мальборо».

Видя такое дело, и остальные долго не заставили себя ждать, придерживаясь кустов и высокой травы, короткими перебежками начали наступление.

Случайно оказавшиеся рядом грибники испуганно отшатнулись, намертво вцепившись в свои авоськи, и скоро припустили в обратную от стрельбища сторону, предположив, что на город напали бандиты, захват которых они и увидели.

Мишени в ужасе встрепенулись, когда лавина разъяренных людей набросилась на них, терзая самым жестоким образом. Если бы неодушевленные предметы имели кровь, все пространство вокруг залили бы красные потоки. Мишени сдавали свои позиции сразу же, без боя, падая ниц под ноги храбрых оперативников, с хрустом ломая ребра, усеивая опилками изумленную поляну. Леха достал из-за пазухи учебную гранату, зубами вырвал чеку и бросил в дом, ставший убежищем для преступников. Граната пробила аккуратную дырку в подгнивших досках.