Галина Куликова - Секретарша на батарейках Страница 24

— Простите! — крикнула Марина, подойдя к воротам. — Вы тут вчера ничего подозрительного не видели? Дело в том, что мой брат пропал во время грозы. Ушел через заднюю калитку, и его до сих пор нет.

Пенсионер встал, обстоятельно отряхнулся от стружек и приблизился к Марине. Он был гладкий, усатый, похожий на кота Матроскина.

— Ваш брат, наверное, уехал на той машине, — неожиданно сказал он и посмотрел на Марину так, словно раздумывал, что из нее выстрогать.

— На какой — той машине? — нетерпеливо спросила она.

— Да я же не разглядывал! — пожал плечами пенсионер. — Гроза была — все мои прилипли к окнам и смотрели. Прямо вот тут машина стояла — серебристо-серая такая. Марку я не разглядел. Стояла-стояла, а потом исчезла. И как шофер не боялся рулить в такую погоду? Запросто мог в кювет свалиться. Или врезаться в кого-нибудь, — радостно добавил он. — Вы в милиции узнайте, может, вчера на дороге «лобовик» случился.

— Господь с вами! — отшатнулась Марина.

— Лучше узнать горькую правду сразу, — назидательно сказал злой Матроскин.

«Итак, я осталась одна, — подумала Марина. — Старуха считает, что я должна действовать. Теперь я — сыщик. — Она снова вошла в калитку и огляделась по сторонам. — Какие выводы мог бы сделать Шерлок Холмс, увидев и узнав то, что увидела и узнала я? Так. Дима спрыгнул с веранды во время грозы. У задней калитки его ждала машина. Он взял с собой много еды — возможно, собирался сидеть в засаде. Но потом на него напали собаки, которые почуяли колбасу, и Дима раскидал провизию, чтобы отвлечь их и успеть улизнуть». Версия казалась вполне логичной.

— Скажите, — спросила она у Аркадия, возвратившись в дом. — В вашем поселке водятся дикие собаки?

— А вам зачем? — хмуро спросил тот. — Хотите заняться дрессурой?

— Я не в шутку спрашиваю, а всерьез, — обиделась Марина. — Ваш Барон всегда один бегает или у него есть приятели?

— Честно говоря, он ни разу со мной не делился.

— А дикие кошки? — не унималась Марина. — Их много?

— Нет, — ответил Аркадий. — По головам можно пересчитать. Диких зайцев тоже раз, два — и обчелся.

Марина надулась и отошла.

Трое суток все в доме шло кувырком. Дарья слегла с давлением. Юрий вдвоем со своей аллергией от всех прятался, Анисья Петровна впала в депрессию, остальные занимались похоронами. Откуда ни возьмись появились двое рабочих, которые взялись приводить в порядок дом и участок после урагана.

Все эти дни Марина исступленно ждала возвращения Куманцева — и зря. «Что, если его убили? — она наконец позволила задать себе самый страшный вопрос. — Засунули в машину, задушили, увезли и закопали в лесу? Может быть, надо позвонить прямо на Средиземное море его старшему брату?» Проблема нешуточная. Если она позвонит и скажет, что Дима пропал, а он потом объявится, босс ей этого никогда не простит. А если она не позвонит, а Дима так и не найдется, шеф не простит ей тем более. В конце концов она решила выждать еще пару дней и тогда уже поднимать шум.

В день похорон, когда в доме почти никого не осталось, Марина достала из своего «экстремального» портфеля лист бумаги и написала сверху: «Жертвы». Поставила точку и с абзаца изобразила: 1; Иван Леопольдович Девель. 2. Роман. Ни отчества, ни фамилии Романа она не знала. Дальше следовала строчка «Улики». Улик никаких не было. Тогда она замарала «Улики» и вместо них написала: «Странные факты». Единственным фактом, казавшимся ей странным, была та самая записка, которую Алла вытащила из салфетки.

Марина уже сто раз хотела пробраться в комнату к Валерию Леопольдовичу за этой запиской, но ничего не получалось. Зато сегодня можно было не опасаться, что ее поймают. Двери в доме никто не запирал, поэтому осталось только выбрать подходящий момент. Марина выбрала, проскользнула в кабинет и сразу же бросилась к стеллажу.

Книга исчезла. Марина перекопала всю полку, но нет — никакой «Страны филателии» там не обнаружилось. Куда она могла подеваться? Книга огромная, как энциклопедия. Марина взяла стул и принялась обследовать комнату сверху донизу. Ничего. Весьма сомнительно, что кто-то вдруг заинтересовался марками и взял у Валерия Леопольдовича почитать именно эту книгу. Скорее всего, Алла умыкнула ее, чтобы пролистать в тишине и вытащить записку.

Впрочем, почему Алла? Тот, кто написал ее, тоже мог взять книгу. Если он предъявил ультиматум и вложил его в салфетку, то наверняка наблюдал за тем, как его достанут и прочтут. И он видел, что случилось! В таком случае автор записки — один из тех, кто заходил к Валерию Леопольдовичу в кабинет. Тот, кто заприметил, что она держит в руках «Страну филателию», — ведь другой возможности спрятать записку у нее не было.

Марина взяла свой листок и зафиксировала: "Записку написали: 1. Алла. (Сомнительно. Сама написала, сама забрала обратно?) 2. Дарья. 3. Софья. 4. Роман. (Пришли в кабинет.) 5. Катя. (Она заглядывала, чтобы позвать Валерия Леопольдовича к А. П.) Конечно, книгу выкрал кто-то из них! Забраться тайком в кабинет и перелистывать страницы — слишком долго и опасно. Проще схватить книгу и убежать. А попросить ее у Валерия Леопольдовича? Тоже риск. Он снимет том с полки, а записка возьмет и выпадет. Сам Валерий Леопольдович был у Марины вне подозрений. У себя в комнате он мог искать записку, сколько заблагорассудится. В таком случае книга осталась бы на месте.

Марина спустилась к Анисье Петровне и спросила, кто решает, как все рассядутся за столом.

— Я, разумеется!

— А в тот день, когда приехали Алла и Володя?

— Я всегда всех рассаживаю! — заявила старуха. — Кажется, в тот день я Любе заранее показала: сюда этот сядет, а туда — тот.

— А кто еще мог слышать — кто куда?

— Да кто угодно! Я что, по сторонам смотрю? В гостиной перед обедом всегда полно народу.

Марина вернулась к себе, долго рассматривала «странные факты», и тут ее неожиданно осенило. "Что, если Роман — шантажист и именно за это его убили? Воспользовались тем, что гроза, и сбросили вазу? — Марина принялась ходить по комнате и грызть ручку. — Роман мог положить записку в салфетку, почему нет? Он видел, что я взяла ее и отправилась в кабинет Валерия Леопольдовича. И он зашел туда почти сразу вместе с Аллой. Понял, куда я спрятала записку, добыл ее из книги и передал по назначению. Затем тот, кого он шантажировал, сообщил ему, что готов выплатить деньги. Назначил встречу, а потом убил его. Нет, ерунда какая-то. Что он мог сказать: стой ночью прямо под вазой? Да зачем вообще выходить на улицу, когда можно постучать в любую комнату, зайти и передать все, что тебе хочется.

А что, если записка была анонимной? Марина не заметила подписи. Тогда понятно, почему ее подсунули тайком! Наверное, деньги требовалось положить в определенное место — например, в клумбу напротив черного входа. И непременно ночью. Роман пошел за деньгами, тут его и… Или, наоборот, это Романа шантажировали, он вышел с деньгами, тут его и…"

Ах, если бы она знала, как распределялись места за столом в тот день! Тогда бы стало ясно — у чьей именно тарелки лежала салфетка. Не поменялись ли Девели в последний момент местами? Но спрашивать ни у кого нельзя. Вдруг она спросит у убийцы? Вот это будет номер!

Следующий день ознаменовался двумя событиями: отъездом Валерия Леопольдовича и приездом Евгения — сына Аркадия и Аллы. За первым примчалось такси, а второй как раз подъехал к дому на автомобиле «Рено». Марина немедленно сделала стойку: автомобиль оказался серебристо-серым. Такого цвета машина стояла в ночь исчезновения Димы Куманцева возле задней калитки.

— Все птички в клетке! — вполголоса сказала Анисья Петровна, ущипнув Марину за локоть.

— Какие птички? — ойкнула та. До сих пор она мирно стояла возле окна и наблюдала за развитием событий.

— Почему вы все время переспрашиваете? — прошипела старуха.

— Потому что я не понимаю, о чем вы говорите.

— Я говорю о том, что Женя тоже был тут, когда Иван утонул в ванне. Теперь он приехал, и все на месте. Все птички в клетке.

— Хорошо, — сказала Марина. — Я им займусь.

Конечно, она вешала старухе лапшу на уши. Что значит — она им займется? Она только и ждет, когда Куманцев даст о себе знать. Сама она в деле сыска полный и абсолютный профан. Хоть и будущий юрист. Впрочем, она не видела себя ни Перри Мейсоном, ни даже Деллой Стрит. Евгений оказался высоким и слегка костлявым молодым человеком с окрашенной в три цвета головой и наглыми глазами. Он свысока разговаривал с родителями, бабку потрепал по щеке, а прабабку нехотя поцеловал в щеку. Когда ему представили Марину, он немедленно спросил:

— Надеюсь, вы к нам ненадолго.

— Мариночка моя гостья, — ледяным тоном заявила Анисья Петровна.

Евгений пожал плечами и ушел разбирать вещи.

— Ты поедешь к дяде Роме на могилу? — крикнула ему вслед Дарья.

— Это что, необходимо?

— Нет, но…

— Ну и ладно.