Галина Куликова - Секретарша на батарейках Страница 25

— Надеюсь, вы к нам ненадолго.

— Мариночка моя гостья, — ледяным тоном заявила Анисья Петровна.

Евгений пожал плечами и ушел разбирать вещи.

— Ты поедешь к дяде Роме на могилу? — крикнула ему вслед Дарья.

— Это что, необходимо?

— Нет, но…

— Ну и ладно.

«Избалованный тип, — подумала Марина. — Надо разузнать о нем побольше. Допустим, я доктор Ватсон. Когда вернется Шерлок Холмс, он потребует у меня подробнейшего отчета. Я должна запоминать каждую мелочь. И делать что-нибудь, не сидеть! Вот сейчас Валерий Леопольдович отчалит, и я что-нибудь обязательно сделаю», — решила она.

Валерий Леопольдович стащил вниз две здоровенные сумки с раздувшимися боками, из кармашков которых торчали самые неожиданные предметы. На нем был костюм в крупную клетку, в петлице которого красовалась белая роза, оборванная под самый «подбородок».

— Что ж, мама. Не знаю, когда мы в следующий раз поговорим по душам…

— Я что, не смогу тебе звонить?! — ужаснулась Анисья Петровна, когда сын объявил, что мобильный телефон не сработает.

— Это же Африка, а не Капотня!

— А если я умру?!

— Ты не сделаешь такой глупости, — заявил он. — По крайней мере до тех пор, пока я не вернусь, договорились?

Марина вежливо попрощалась и отошла в сторонку, чтобы дать родственникам повиснуть у отъезжающего на шее. Когда такси скрылось за поворотом, все потянулись в дом. Марина шла последней, прямо за Катей. И вдруг увидела на земле ту розу, что торчала у Валерия Леопольдовича в петлице. Вероятно, он обронил ее в самый последний момент.

— Ой, роза! — воскликнула Марина.

Катя обернулась и испуганно уставилась на нее.

— Вы что?

— Валерий Леопольдович потерял розу! — объяснила Марина, а про себя подумала: «Надо же, какие все стали нервные».

Впрочем, сама она тоже держалась на одном кофе. Юрий, у которого, наконец, закончился карантин, поджидал ее возле двери. Лицо его вернуло нормальный здоровый цвет, но выражение его было чересчур мрачным.

— Не думайте, что я все так и оставлю. Позже мы продолжим наш разговор, — пообещал он.

— А о чем мы разговаривали? — спросила Марина, делая вид, что ничего не помнит.

На самом деле она была убеждена, что за его неожиданным к ней интересом стоит нечто ужасно банальное. Возможно, Аркадий дал брату сотню баксов за то, чтобы он «вызвал огонь на себя». Это было очень, очень правдоподобным предположением. Хотя в глубине души Марине было жаль, что в нее не влюбляются именно такие мужчины, как Юрий, — серьезные, самостоятельные, умные и — чего уж там! — красивые. Лучшие свои годы, когда ее сверстницы поступали в вузы, находили кавалеров и выходили замуж, она поддерживала семью. А потом… Все, кто ухаживали за ней потом, не заслуживали даже воспоминаний.

— Что предпримем? — шепотом спросила Анисья Петровна, улучив момент, когда они с Мариной остались одни. — Вероятно, с Дмитрием на самом деле что-то случилось. Мы не можем делать вид, что все идет, как надо. Он должен был вести следствие в моем доме и вдруг — хоп! — исчез. Наверное, следует связаться с его родственниками и поставить их в известность. Или даже, — она сделала такое лицо, точно увидела таракана, — позвонить в милицию.

Судя по всему, милицию Анисья Петровна не жаловала.

— Я смотрела по телевизору, как они работают! — брезгливо объяснила она Марине. — Просто шуты гороховые! Шуты и пьяницы!

— А что вы смотрели? — осторожно поинтересовалась та.

— «Агент национальной безопасности» и «Улицы разбитых фонарей». Этого вполне достаточно!

Марина поднялась наверх и вошла в комнату Димы, в которой он, впрочем, так ни разу и не ночевал. Посидела на его кровати, покопалась в вещах. Потом взгляд ее упал на мобильный телефон, который был соединен с зарядным устройством и подключен к розетке. Вопрос на засыпку — звонить старшему Куманцеву или нет? Она испортит ему медовый месяц, это точно. В задумчивости Марина провела пальцем по кнопкам и неожиданно замерла. Здесь ведь есть повторный вызов! Можно узнать, кому звонил Дима в последний раз. Вдруг это что-нибудь прояснит?

Она вытерла вспотевшую руку о платье, нажала кнопку, и на экранчике немедленно высветился номер телефона. Марина переписала его на лист бумаги и полетела вниз.

— Анисья Петровна, взгляните, — попросила она. — Вам случайно не знакомы эти цифры?

Старуха приставила листок к физиономии. Несмотря на возраст, никакой дальнозоркостью она не страдала и если что-то пыталась рассмотреть, то подносила это к самому носу.

— Кажется, я знаю, — пробормотала она. — Однако надо проверить.

Она прикрикнула на Катю, которая засунула голову в дверь, и та немедленно испарилась. Потом полезла в записную книжку и воскликнула:

— Ну, конечно! Это телефон Тани, моей прежней медсестры. Она ушла от меня нянчить внучку. Представляете, какая дура? Тут жила как у Христа за пазухой, а там на нее все хозяйство повесили!

— Значит, перед тем как исчезнуть, Дима звонил вашей бывшей медсестре?

— Ну да! Интересно только зачем.

— Думаю, нам тоже надо позвонить и спросить, о чем они разговаривали.

— Я не могу этого сделать! — запротестовала Анисья Петровна. — Никто не должен знать о моем договоре с Дмитрием! Если узнают про нашу связь, сразу заподозрят, что он здесь появился не просто так. И ему будет угрожать реальная опасность. Я не стану звонить, звоните сама!

Марина поняла, что переспорить старуху невозможно, и принялась за дело. Заперлась в своей комнате и позвонила. Только на седьмом гудке сняли трубку.

— Алло! — крикнул запыхавшийся и довольно молодой голос. — Кого вам?

— Мне, пожалуйста, Таню. — Марина была сама вежливость.

— Это я.

— Извините за беспокойство, — осторожно начала Марина. — Вам звонит сестра одного человека, с которым вы недавно разговаривали.

— Какого? — с любопытством спросила Таня.

«Действительно, какого? Кем он там назвался?» Она подумала и осторожно сказала:

— Его зовут Дмитрий.

Она очень боялась, что сейчас ее спросят: «А кто это?», и тогда все пропадет.

— А, Лавровский! — вместо этого произнесла Таня.

«Дима Лавровский? Надеяюсь, что я не ошиблась».

— Понимаете ли, после того как Дима позвонил вам, он.., исчез. Совсем исчез. Мы не знаем, куда он подевался. Мы переживаем.

— Боже мой? — взволнованно воскликнула Таня. — Какой кошмар! Вы в милицию заявили?

— Сначала мы хотим выяснить, не отправился ли он по срочным делам.

— Но чем я могу вам помочь?

— Скажите, о чем у вас шел разговор?

— Я медсестра. Много лет вожусь с больными. Ваш брат слышал обо мне от своих знакомых и позвонил спросить, не соглашусь ли я ухаживать за его бабушкой. Но я больше не работаю в системе, я теперь внучку воспитываю!

— Вы ему никого вместо себя не посоветовали? — спросила Марина. — Обычно медсестры кого-нибудь рекомендуют. Если одна не может, подряжает свою подругу. Или вы так не делаете?

— Почему — делаю! — отозвалась Таня. — В последний раз, когда я с работы уходила, порекомендовала своей клиентке замечательную девочку. Кстати! — оживилась она. — Я вашему брату тоже об этом рассказывала.

— А как он на это отреагировал? — насторожилась Марина. — Вы не помните? Пожалуйста! — попросила она.

— Я помню, помню. Он сказал: «Наверное, когда ваши товарки узнали, что хорошее место освобождается, они все попросили замолвить за них словечко». На самом же деле все было не так! Я отдала свою работу сама. Девочке, с которой вместе работала в больнице. Она прекрасно себя зарекомендовала, прекрасно!

"Кажется, я поняла, зачем Дима звонил этой Тане, — подумала Марина, попрощавшись. — Он просто проверял медсестру Катю. Он хотел быть уверен, что Катя — не подосланная кем-то наемная убийца. Но — увы! — ее устройство на работу выглядит вполне невинно. Значит, это никакая не ниточка.

Что же случилось с Димой? Если он напал на след, то на какой? Может быть, пойти к Софье и попробовать вытрясти из нее очередное знамение? Вдруг она правда что-нибудь такое видит? Ведь говорила же — поднимется ветер, все умрут".

Однако выяснилось, что в настоящий момент Софья разговаривать не в состоянии. Она напилась в стельку пьяной, лежала на кровати и реагировала только на свет — требовала немедленно погасить, если его включали.

Когда стемнело, Марина распахнула окно и высунулась на улицу. Оставшаяся в одиночестве гипсовая ваза так и лезла в глаза. Смотреть на нее было страшновато. Марина задрала голову и стала глазеть на звезды, надеясь, что во время медитации на нее снизойдет откровение и она поймет, как действовать дальше. Или отгадает на худой конец — кто убийца.

И вот она смотрела, смотрела… И тут ей стали слышаться голоса. «Снова кто-то ругается! — сердито подумала Марина. — Не дают сосредоточиться!» Впрочем, она сразу же перестала злиться, потому что решила, что всякая ссора — это источник полезной информации. Чего только не выбалтывает рассерженный человек! Кажется, опять Алла и Аркадий. «Слава богу, это не из-за меня! Я им повода не давала».