Дарья Калинина - Хозяйка праздника жизни Страница 26

– А Кирилл?

– Кирюша? Ну, с ним вообще все просто. Он тоже погиб в Питере.

– Вы снова приехали с мужем?

– На сей раз и у меня, и у мужа были там дела. Я закончила со своими делами быстрее, чем он. Ну а потом… Я стала встречаться с Кирюшей.

– И что с ним случилось?

– Он попал под машину.

– И погиб?

– Погиб на месте, – печально вздохнула Мелисса. – Водитель утверждал, что парень сам выскочил ему навстречу. И снова на меня с мужем начались гонения. Близкие Кирилла попытались свалить его смерть на меня.

– Почему на вас?

– Дело в том, что буквально за день до смерти Кирюши мы с ним приняли решение о том, что нам надо расстаться.

– И кто был инициатором вашего разрыва?

– Наверное, я.

– Наверное или точно?

– Ну да, я сказала, что он мне надоел. Что он найдет еще себе хорошую девушку, которая будет его любить, родит ему детей, и всякое такое.

И, заметив взгляд Лисицы, молодая женщина поспешно воскликнула:

– Но это ведь была чистая правда! Из-за чего тут накладывать на себя руки? Я так и заявила его родственникам, что никакой вины за собой не чувствую. Что с самого начала предупреждала Кирилла: связь наша мимолетна. Как ни крути, а я – замужняя женщина. Развод с мужем для меня немыслим. Поэтому и говорить не о чем.

– В случае гибели Кирилла следствие также пришло к выводу о несчастном случае?

– Водитель был трезв как стеклышко. Ехал он на допустимой для города скорости – около шестидесяти километров в час. Если и превысил ее, то очень незначительно. А вот Кирилл был пьян в зюзю. И выскочил на проезжую часть так неожиданно, словно специально поджидал машину, под колесами которой мог бы погибнуть.

– Ужасно, – только и смог промолвить потрясенный Лисица.

– Да. Славные такие ребятки, оба были сильно ко мне привязаны, но… но я, наверное, не создана для прочных отношений. Не знаю уж почему, но мои связи никогда не длятся больше двух-трех месяцев. С некоторыми своими любовниками я провожу всего один-два дня. Если мужчина плох в постели и неинтересен как собеседник, то я с ним прощаюсь как можно быстрее.

– Таким оказался бедняга Павел?

– Кстати, если говорить про Павла… Он не был таким уж ангелом, каким вы его себе представляете. И за нашу с ним весьма непродолжительную связь он хотел содрать с меня приличные отступные.

– Не слишком порядочно с его стороны.

– Десять раз пожалела, что вообще обратила на него внимание! Не знаю, о чем я тогда думала, наверное, просто была слегка пьяна.

– Вы провели с Павлом ночь, а наутро прогнали его?

– Сказала, чтобы он топал к себе домой, а я ему позвоню. Не хотела, чтобы он мелькал у меня перед глазами.

– То есть вы фактически лишили его работы? За прогул Павла могли уволить.

– Никто бы его не уволил, – поморщилась Мелисса. – Но вы правы, Павел сказал, что мог бы заработать во время слета минимум пять тысяч. И он требовал с меня эти деньги.

– Почему же вы ему их не дали?

– У меня не было при себе наличных. Но я… ладно, что уж тут скрывать, если вы почти все и так знаете… одним словом, я дала Павлу вещь, которая стоило значительно дороже. Я дала ему зажигалку моего мужа!

– Вы дали Павлу зажигалку, принадлежащую вашему супругу?

– Да.

– Украшенную его инициалами?

– Да.

– Ту самую зажигалку, которую полиция нашла на месте нападения на Павла?

– О господи, как же туго до вас доходит! Ну да! Да, да и еще раз да!

И пока как громом пораженный Лисица молчал, Мелисса продолжила свою речь:

– Эту проклятую зажигалку я сунула Павлу, чтобы он утешился и замолчал! Сама не знаю, почему я дала Павлу именно ее. Наверное, просто потому, что никакого другого подходящего подарка у меня под рукой не оказалось. Павел был очень расстроен, мне хотелось его утешить. А эту зажигалку я таскала с собой уже не один день, все время забывала вернуть ее мужу. Даже на слет взяла ее с собой, надеясь, что хотя бы тут мы пересечемся.

Лисица уже несколько пришел в себя от полученного известия и теперь сумел вычленить в потоке ее слов то, что счел наиболее важным.

– Значит, ваш муж в последнее время избегал общения с вами?

– Не то чтобы специально избегал… Но у него свои дела, у меня свои. Наши биоритмы не совпадают. Муж привык вставать поздно, пик его работоспособности приходится на вторую половину дня. А я, наоборот, люблю встать пораньше, тогда и день кажется длиннее. Последние дни перед отъездом мы практически не виделись с мужем.

– И вас это не насторожило?

– Заурядная ситуация, – пожала плечами Мелисса. – У нас огромный дом. Два этажа и мансарда, в которой расположена бильярдная и боулинг. Мы с мужем живем на разных этажах. У каждого из нас свой штат прислуги. Фактически если мы захотим, то вообще можем не видеться днями и неделями напролет.

– Но обычно вы с мужем все же общались. А вот в последние дни перед отъездом ваше общение вдруг резко сократилось?

– Ну… да.

– И что стало тому причиной? Как, по-вашему?

– Понятия не имею.

– Значит, никакой вины вы за собой не чувствуете?

– Нет, с моей стороны все было как обычно. Но муж от меня отдалился, теперь я понимаю это совершенно отчетливо.

– Возможно, у него появилась другая женщина?

Ответом была насмешливая и в то же время какая-то жалкая улыбка Мелиссы.

– Женщин у моего мужа побывало за время нашего супружества предостаточно. Он очень любвеобилен, мой муж.

– Почти как вы?

– Да, почти как я. В этом мы с ним очень похожи.

– А любовницы вашего мужа… они пропадали?

– Нет, – удивленно приподняла одну бровь Мелисса. – Ни о чем таком я не слышала.

– Значит, проблема только в вас?

– Я вам уже объясняла, это не проблема, это ошибка.

– Скажите, а как ваш муж относится к тому, что вы ему изменяете при каждом удобном случае?

– Никак не относится. Вступая в брак, мы раз и навсегда решили, что любовь и постель – это одно дело. А брак, заключенный на финансовой основе, – это совсем другое.

– А вы не задумывались о том, что ваш муж мог тяготиться подобной ситуацией?

– В смысле?

– У него могла появиться не просто женщина, а Женщина. Та, с которой он захотел бы провести остаток своей жизни.

– И пожалуйста, – пожала плечами Мелисса. – Я никогда не вмешивалась в личную жизнь моего мужа.

– А он?

– Никаких приступов ревности, если вы имеете в виду это, я в нем тоже не замечала.

– Значит, вы отрицаете, что эти ваши мальчики могли стать жертвами господина Кускова?

– Да! Мой муж не чудовище. Уверена, если бы мои любовные связи стали бы его раздражать, он бы вежливо указал мне на это. И мы с ним пришли бы к какому-нибудь приемлемому соглашению. Но повторяю, муж ни о чем таком никогда не заговаривал. Более того, когда произошли те два инцидента с Кириллом и Аркадием, он был постоянно рядом со мной. Не только меня вызывали на допросы, Миша тоже не избежал нервотрепки. И даже тогда я не услышала от него ни единого слова упрека.

– Вот как? Завидная выдержка у вашего супруга.

– У него отличное чувство юмора. Он еще умудрялся подтрунивать надо мной, дескать, повезло мне, что мальчишки погибали уже после того, как я к ним охладела.

Эти слова почему-то зацепили внимание Лисицы.

– Вы к ним охладели? Ко всем? Про Павла мне уже все ясно, а как обстояли дела с Иванко?

– Увы, он оказался хоть и мил, но слишком уж послушен и покладист. Когда с тобой соглашаются абсолютно во всем, от такого хочется на стену лезть.

– И вы с ним расстались, и его убили, – закончил за нее Лисица.

– Вы как-то не так расставляете акценты, – нахмурилась Мелисса. – В том, что мы с ним расстались, и в том, что он погиб, нет никакой взаимосвязи.

– Ну да, конечно, точно так же, как нет связи между его смертью и теми двумя убийствами, которые случились раньше, и той смертью, которую мы расследуем сейчас.

Мелисса мрачно молчала.

– Понимаю, что вы хотите этим сказать. Я и мой муж становимся главными подозреваемыми. Но я вам клянусь, я не убивала этих мальчишек! Да, они мне надоели, но я не была настроена к ним враждебно. Более того, я чувствовала некоторую вину перед ними и охотно откупалась подарками. Обычно это всегда срабатывало.

– Обычно?

– Ну, я же давно не девочка, – усмехнулась Мелисса. – Были и до Кирилла у меня любовники. С ними я тоже расставалась, но никто из них не погибал от этого!

– Вы уверены?

– Да, конечно. С некоторыми из моих любовников я пересекалась потом. Они живы и вполне благополучны.

– Тогда можно уточнить время первой трагедии?

Мелисса задумалась.

– Это было зимой, – сказала она. – Вернее, поздней осенью. Лед на Неве еще окончательно не встал, но вода была уже очень холодная. Да, это был конец ноября. Кажется, двадцатые числа. А вторая смерть наступила спустя три месяца. Ну а потом у меня появился Вадим… Кстати, я совсем про него забыла! А между тем он-то ведь жив!

– Вадим – он кто? Официант или бармен?