Кэрол Дуглас - Крадущийся кот Страница 26

— Это кто тут такой красивый? Конечно, Иветта! Очаровательная киска Саванны Эшли.

Она, наконец, заметила вычурную серебряную надпись на переноске.

Темпл поскребла сетку указательным пальцем, и розовый носик, оттененный черной шерсткой на мордочке, приблизился, чтобы его обнюхать.

— Ага. Я надеюсь, что твоя хозяйка скоро появится. Мы же не хотим, чтобы ты тут оставалась совершенно одна, как в прошлый раз, и наблюдала еще одно убийство, — например, мое.

Темпл поднялась, внезапно оробев от осознания того, что со всех сторон ее окружают пустые гримерки, и дух внезапной, ужасной и бессмысленной смерти еще витает вокруг. Допустим, яркая личность Макса и не оставила после себя следа в этой комнате, однако призрак так зверски убитой танцовщицы просто обязан был поселиться на этаже!

Темпл поспешила из комнаты, представив, как будет объяснять свое присутствие Саванне Эшли, если та, неожиданно вернувшись, застукает ее в своей гримерной. Честно говоря, она и себе-то не хотела это объяснять.

Дверь в комнату, где произошло убийство, была полуоткрыта. Темпл замерла, хотя и знала, что пустые гримерные вечно стоят распахнутыми. Последняя вещь, которую спешащие замотанные актеры будут делать — это закрывать за собой двери. И все же она подкралась к двери на цыпочках, стараясь, чтобы ее звонкие каблуки не касались цементного пола. К створке она даже не прикоснулась — оставленной щели было вполне достаточно, чтобы проскользнуть внутрь. Противоположная стена, увешанная накидками, сразу приковала к себе ее внимание. Может быть, жертва была подвешена именно | там специально, словно туша на крюке в мясницкой? Да, жестоко и мерзко, но не более мерзко и жестоко, чем использование призовых трусиков девушки в качестве удавки. Не было ли в самом способе убийства и в месте, где оно было совершено, некоего послания? Темпл полагала, что должно было быть. Возможно, если она постоит тут неподвижно и молча, стараясь ни о чем не думать, ее интуиция сработает и выдаст подсказку.

Полузадушенный всхлип нарушил ее концентрацию.

Глаза Темпл метнулись от стены с висящими накидками к ряду зеркал над прилавком для макияжа и разрозненным стульям перед ним. Пусто. Она повернулась. За ее спиной были только металлические шкафчики для одежды, придвинутые к самой стене, с несколькими распахнутыми дверцами и облупленной, точно лак на ногтях, серой эмалью. Никто не мог спрятаться в шкафчике. Уж точно не убийца. И даже не часть убийцы. У нее просто разыгралось воображение.

И все-таки, она слышала звук, и очень близко! У нее не бывает галлюцинаций.

Темпл еще раз оглядела комнату, на этот раз методично, | начав с потолка, спустившись к стульям, выстроившимся вдоль прилавка, и, наконец, добравшись до костюмов, теснившихся на вешалке, — от одинаковых платьев цвета фуксии, отделанных индюшачьими перьями и занимающих дальний край, до экзотических нарядов приезжих танцовщиц, дополненных безвкусными туфлями и сапогами на огромной платформе, выстроившимися внизу.

Приглушенное «ик». Последнее платье слева, с ярко-красным сверкающим лифом и многоярусной юбкой для фламенко, задрожало. Темпл наклонилась и заглянула под свисающие подолы. На этот раз ей удалось заметить пару шелковых туфелек на шпильке, украшенных коша- | чьими мордочками, отделанными стразами, на каждом носке. В этих туфельках, в отличие от соседних, находились чьи-то ноги. Она подошла поближе и отодвинула в сторону платье с красным лифом. Металлическая вешалка скользнула по поручню с ужасающим кошачьим скрежетом, заставившим Темпл подпрыгнуть вместе с ее визави.

Миниатюрная темноволосая женщина, отвернувшись, приникла к стене, дрожа и закрывая руками лицо. На ней, кроме туфель, были только черные трусики-бикини и лифчик без лямок.

— Ой, простите, — смущенно сказала Темпл. Нет ничего более постыдного для обеих сторон, чем застать незнакомого человека плачущим.

Женщина потрясла головой, слишком расстроенная, чтобы говорить.

— Может, я могу чем-нибудь?.. — не ожидая ответа на свой бесполезный вопрос, Темпл попятилась, приготовившись на цыпочках ретироваться.

Рука оторвалась от лица и поймала ее запястье.

— Он… еще здесь? — голос женщины был странно низким и грубым для такого хрупкого тела, — охрипший от слез и чего-то еще. Похоже, от страха.

— Он?.. — повторила Темпл растерянно. Рука впилась в ее запястье до боли:

— Мужчина! Человек. Просто мужчина. Он где-то здесь? Темпл покачала головой:

— Никого нет на всем этаже, кроме меня. И кошка еще.

Женщина облегченно расслабилась, плечи опустились, но ее лицо оставалось прижатым к стене. Одной рукой она продолжала прикрывать глаза, как будто боялась увидеть нечто ужасное.

— Эй, — сказала Темпл мягко. — Я, конечно, иногда выгляжу кошмарно по утрам, но не настолько уж, чтобы умирать от страха при одном взгляде на меня. Выходите. Здесь никого нет, кроме нас, честно.

Женщина нервно засмеялась и оглянулась на Темпл сквозь растопыренные пальцы, как маленький ребенок.

— Вы… не из участников шоу.

— Я работаю пиар-менеджером.

— А что вы тут делаете?

— Пришла посмотреть на место убийства, — призналась Темпл застенчиво, показав глазами на стену с висящими накидками. — Я ужасно любопытная.

— А, — женщина вздохнула, и вздох на этот раз был почти не похож на всхлип. Она, наконец, обернулась и прислонилась к стене спиной.

Несмотря на миниатюрность, незнакомка обладала потрясающими формами. Темпл с завистью отметила изгибы, напоминающие песочные часы. Цвет лица и волосы говорили об испанском или итальянском происхождении.

— Как вас зовут? — спросила Темпл. Длиннющие черные ресницы, прикрываемые рукой,

поднялись и опустились: незнакомка изучала приличный костюм Темпл, ее туфли, сумку, и, наконец, лицо.

— К-катарина, — произнесла она тихо и застенчиво.

— Отлично, Катарина. Может, выберемся отсюда? Эти блестки ужасно царапаются. Я клянусь, что мы здесь одни.

Катарина выползла на свет, как ребенок из шкафа, в котором прятался. Странная картина в сочетании с ее полуобнаженным, очень женственным телом.

— Какие потрясающие туфли, — сказала Темпл совершенно искренне. — У меня есть кот, и у него глаза почти такие же ярко-изумрудные, как эти камешки.

— Спасибо. — Катарина повернула ногу, чтобы Темпл могла рассмотреть туфли со всех сторон. Их форма повторяла силуэт припавшей к земле кошки: выгнутая спина, прижатая к полу грудь и передние лапы, и черный ремешок на щиколотке, точно обвивший ножку хвост.

— Обалдеть, — оценила Темпл. — Вы сами это придумали?

Женщина скромно кивнула и опять спросила:

— Вы точно уверены, что там, в коридоре, никого?

— Клянусь Богом и туфлями Марлен Дитрих. — Темпл бросила взгляд на стену с накидками. — Вы что, испугались, вспомнив про убийство? Вы подумали, что убийца все еще где-то тут, да?

Катарина покачала головой, увенчанной копной натурально вьющихся темных волос, таких роскошных, что им позавидовал бы Канцлер Трои из «Стар Трека». Сама Темпл нечасто испытывала зависть, но, при взгляде на эту крошку с фигурой секс-бомбы, она все же ощутила укол в сердце: в старших классах школы она с радостью обменяла бы все свои скаутские награды, полученные за продажу печенья, всего лишь за один короткий день обладания подобной сбивающей с ног сексапильностью. Какая несправедливость, ведь эта брюнетка даже не была высокой!

— Я и не вспомнила про убийство, — ответила Катарина. — Все произошло так быстро… хотя это всегда так бывает.

— Что? Что произошло? — нетерпеливо переспросила Темпл.

Плечи Катарины беспомощно вздернулись, и затем она отняла руки от лица.

— О, господи боже, — прошептала Темпл, увидев покрасневшие от слез огромные глаза цвета горького шоколада, ресницы, точно опахала — и при этом натуральные! — размазаннукутушь… в следующую секунду она поняла, что это не тушь: под глазами и на скулах Катарины наливались темной синевой ужасные синяки.

— Вас избили?! Это тот мужчина, про которого вы спрашивали? Кто он такой?

Катарина пожала плечами:

— Какая разница? Ничего уже не поправишь. Что сделано, то сделано. Он добился своего: я не смогу выступать на конкурсе с таким лицом.

— Вы же себя не видите… все не так плохо. Вы не так уж плохо выглядите…

Карие глаза потемнели от горя:

— Я знаю, на что я буду похожа к субботе. Радуга, блин. И он тоже знает, как это будет смотреться: очень дерьмово. Он знал, куда и как бить.

— Лед! Я видела автомат в коридоре. Мы приложим лед! Никуда не уходите, я сейчас вернусь…

Темпл выбежала в коридор, выхватив кошелек из своей необъятной сумки и по пути подсчитывая двадцатипятицентовые монеты.

Автомат для газировки действительно стоял в коридоре, всего в нескольких шагах от гримерки, и Темпл поздравила себя с тем, что память ее не подвела. Она сунула монеты в щель, дождалась, пока бумажный стаканчик выскочит из отверстия, наполнила его кубиками льда и убрала из-под последовавшей за льдом струи лимонада, позволив ей утекать в сток.