Дарья Донцова - Урожай ядовитых ягодок Страница 27

Получив покупку, я опять приблизилась к витрине. Может, взять еще и присыпку? Она тоже представлена в нескольких вариантах. Не успела я повернуться к продавщице, как в аптеку влетел парень лет шестнадцати и потребовал:

– Дайте тамокарген.[3]

– Рецепт.

– Нету, продай так!

Девушка сердито ответила:

– Ни за что. Врач выпишет, тогда за милую душу.

– Послушай, – взмолился юноша, – была бумажка, теща дала, а я потерял. Теперь хоть домой не возвращайся, убьет, когда сообразит, что ей из-за моей неаккуратности вновь в поликлинику топать и в очереди стоять. Ну продай, чего тебе, жалко?

– Права не имею, – сопротивлялась провизор, – может, ты свою тещу убить решил!

– Это как? – оторопел юноша.

– Как, как! Просто! Насыплешь ей тамокаргена в чай от души и угостишь, мигом от инсульта помрет.

– Почему от инсульта? – совсем обалдел паренек.

– Это сильный тромбообразующий препарат, – пожала плечами девица, – а мне потом по шапке надают. Неси рецепт.

– Так если следовать твоей логике, – закричал парень, – я могу бумажонку принести, а потом бабу все равно отравить! Лекарство-то получу!

– Неси рецепт, – насмерть стояла провизорша, – и делай со своей родней что хочешь. Меня тогда никто к ответу не притянет.

– Тьфу, дура, – сказал парень и убежал.

Я забыла про присыпку и подошла к прилавку.

– Скажите, а насчет этого тамокаргена правда?

– Вам зачем? – буркнула девушка.

– Понимаете, я работаю в журнале, вот, смотрите.

Словно кролик, загипнотизированный удавом, провизорша уставилась на бордовое удостоверение, на обложке которого золотом горело: «Пресса».

– Ну и чего? – попятилась фармацевт.

– Правда ли, что прием большой дозы тамокаргена может вызвать инсульт?

– Вам зачем? – повторила фармацевт.

– Рассказ пишу, детективный, для сюжета требуется.

– Нет, еще влетит мне, – протянула девушка.

Тут в аптеку вошли сразу три человека, и мне пришлось уйти несолоно хлебавши.

ГЛАВА 17

Сунув Тамаре салфетки, я побежала к Ане Корсаковой.

Увидев меня на пороге, соседка решительно сказала:

– Вот что, скажи Тамарке: я гинеколог! Не акушер!

– Это не одно и то же?

– Нет, конечно. А в детях разбирается педиатр! Что у вас опять случилось? Между прочим, Томуська ко мне сегодня восемь раз прибегала. Надоело, ей-богу! Выходной, между прочим, только в ванну залезу, снова здорово, Тамарка звонит.

– Послушай, если накормить тещу тамокаргеном, она умрет от инсульта? – прервала я ее стоны.

– Нет, вы обе сумасшедшие, – попятилась Аня, – ты температуру себе мерила?

– Я совершенно здорова, – заверила я ее, – быстро отвечай, что случится с тещей, если угостить ее от души тамокаргеном?

– С чьей тещей?

– Какая разница, с твоей!

– У меня ее нет!

– Боже, – закатила я глаза, – с моей!

– Да ну, – протянула Анька, – у тебя ее тоже нет, тещи у мужиков.

– Ладно, – сдалась я, – если накормить девушку, молодую, лет двадцати четырех, этим препаратом, она умрет от инсульта?

– Никак не пойму, чего ты хочешь, – отрезала Аня, – если решили с Тамаркой не давать мне ни минуты отдыха, то смею напомнить, что я работаю в больнице, устаю, словно курица…

– Почему курица? – изумилась я. – Всегда считала, что тяжелей всех приходится лошадям.

– А ты попробуй каждый день по два яйца откладывать, – парировала Аня, – как гинеколог, предполагаю, что это трудно и утомительно. Зачем тебе тамокарген?

– Пишу детективный рассказ, хочу убить героиню.

– Ой, как интересно! – взвизгнула Анька. – Дашь почитать?

– Обязательно. Так что про тамокарген?

– Я гинеколог.

– А в справочнике можешь посмотреть?

– Сейчас в Машковского залезу, – пообещала Анька.

Я пошла вместе с ней в комнату. Соседка полистала толстый двухтомник.

– Наверное, загнется твоя героиня. Вульгарно говоря, тромб образуется, а уж куда он попадет, одному богу известно. Если в мозг, то инсульт гарантирован.

– Почему же такое опасное лекарство спокойно продается?

– Оно нормальное, – дернула плечом Аня, – этак большинством препаратов можно человека на тот свет отправить, даже ацетилсалициловой кислотой.

– Аспирином? Ну уж нет!

– Элементарно. Дать побольше дозу больному с язвой желудка, и пишите письма.

– Да ну?

– Точно. Знаешь, Гиппократ говорил: «В ложке лекарство, в чашке яд».

Я вернулась домой, прошмыгнула мимо гостиной, откуда доносились возбужденные голоса, вошла в кабинет к Семену и открыла дискету. По экрану побежали строчки. Что объединяют эти истории болезни? Только то, что эти несчастные Левитина, Рассказов и Рамазанова застраховались в «Верико»?

Я медленно щелкала мышкой, строчки спокойно уползали вверх. Анализы, обследования, заключения специалистов. Разные больницы, врачи, в конце концов, совершенно непохожие диагнозы. Но эти люди попали к Шурику через Жору Радько и скончались. Простое совпадение? Может быть, и так, а может, иначе. Допустим, некое лицо, назовем его X, является посредником между алчным Жоркой и жадными родственниками, которые хотят получить деньги. Радько страхует жертвы, но поступает хитро, сам не берется оформлять документы, боится, подсовывает обреченных наивному Шурику. Потом за дело принимается X. Кормит бедолаг некими препаратами, и готово, раз – и их нет! Никаких подозрений у врачей не возникло. Рассказов сердечник со стажем, Левитина давно мучилась щитовидкой, вот только с Рамазановой промашка вышла. Ну с чего бы молодой девчонке от инсульта погибать?

С другой стороны, никто не удивился. Так кто давал людям смертельно опасные дозы препаратов? Навряд ли в медицинских картах это будет указано. Насколько я знаю, отравить больного в палате легче легкого. Нужно только вступить в сговор с медсестрой. Девчонки влетают в помещение около семи утра, засовывают вам под мышку мокрые холодные градусники, ставят на тумбочки пластмассовые лоточки с горкой разноцветных таблеток и буркают:

– Принимать три раза в день.

Что за лекарства, зачем их вам выписали, от молодых особ добиться невозможно. На все вопросы средний медицинский персонал отвечает одинаково:

– Спросите у доктора, он объяснит.

Но большинство больных, не сомневаясь, покорно глотают таблетки, если им дадут лишние пилюли, они и не заметят.

Я продолжала изучать истории болезней. Нет, вряд ли X доверился медсестрам. Это очень опасно, а вдруг они испугаются и побегут в милицию? Скорей всего X сам раздавал лекарства. Но как? Может, приходил под видом приятеля и советовал принять некое запатентованное средство, этакую панацею от всех болезней? Значит, у Левитиной, Рассказова и Рамазановой был общий друг.

Я выключила компьютер. Да, дело обстояло именно так. Теперь все звенья цепи сложились вместе. X находит клиентов, Жорка обеспечивает страховку, потом они делят денежки. Но Радько небось остался недоволен своей долей, вот и решил шантажировать подельника. Переснял на дискету истории болезней. Ясно, почему он нес информацию в потайном кармане. А бомжи небось вовсе не хотели его грабить, их наняли, чтобы отнять у мужика дискету.

Я вновь включила компьютер. Чем же хранящаяся на дискете информация была опасна? Здесь есть упоминание о X. И где? Два с лишним часа я гоняла перед глазами строчки, пока не наткнулась на интересное сообщение. В истории болезни Левитиной было записано: «Консультация психиатра В.К. Лазаренко». Но та же строчка была у Рассказова и Рамазановой. Получалось, что трое людей, лежащих в разных клиниках, обратились к одному специалисту. Это оказалось единственным, что связывало документы больных. А может, они все-таки были знакомы и поэтому воспользовались услугами одного психиатра?

Я встала и потянулась, от долгого сидения заломило спину. Мне следует найти этого В.К. Лазаренко, пока он не добрался до Жоры и не отправил мужика на тот свет. Представляю, какой убойный материал я напишу после окончания расследования. Да Сеня меня мигом сделает начальником отдела. Может, я наконец нащупала свой путь в журналистике? Расследование ведет репортер! Эффектно и красиво.

Из кухни послышался громкий смех, я пошла на звук, есть захотелось ужасно, за весь день во рту, кроме кофе, ничего не было.

Количество гостей в нашей квартире возрастало в геометрической прогрессии. На столе, посередине, стояли блюдо с оладьями, картонные коробочки, наполненные покупным салатом, лежала доска, на которой розовела недавно порезанная «Докторская» колбаса, и венчала натюрморт коробка с тортом. Я окинула взглядом присутствующих, так, Тамара с Никиткой на руках, Кристина в новой ярко-зеленой блузке, Лелька и Наташка, натянувшие на себя красивые сарафаны, Ленинид, незнакомый дядька, лысый в мятой рубашке, и Света с Тусей. Маменьки вымылись и приоделись в Тамарины платья. Выглядели они вполне прилично, их портили только выкрашенные в дурацкий цвет волосы.