Варвара Клюева - О мертвых — ни слова Страница 30

— Варвара угодила в собственную ловушку. Она решила, что без труда перетянет капитана Селезнева на нашу сторону, если пустит в ход свои женские чары. Еще одна Мата Хари выискалась!

Генрих испуганно вскинул голову.

— Ты хочешь сказать… Она из-за меня?.. — Он порозовел и замолчал, не в силах высказать вслух столь ужасную догадку.

— Почему из-за тебя? По ее милости в дурацком положении оказались мы все. А больше всех — сама Варвара. Ведь это она отвлекала внимание шофера, пока мы с Лешей переносили Мефодия из машины в машину. Ее опознают в два счета.

— Но вы сделали это ради меня! Вернее, ради Машеньки.

— Успокойся, Генрих. Варвара не из тех, кто приносит себя в жертву, не получая при этом удовольствия. И авантюру эту она затеяла, потому что ее хлебом не корми, дай устроить балаган. И Селезнев ей наверняка приглянулся, не то она бы его и на пушечный выстрел к себе не подпустила. Нет, Варвара развлеклась на всю катушку. Вытянула из оперативника служебную информацию, уговорила его отложить расследование до пятницы и, довольная собой, потеряла бдительность. Воспользовавшись ее минутной слабостью, Селезнев, в свою очередь, разговорил нашу простофилю. Не знаю точно, о чем Варька проболталась, но, судя по всему, ее угораздило рассказать Селезневу о том, как мы избавились от тела, и назвать имена соучастников. В таком случае понятно, почему она испугалась, когда Леша обнаружил следы вторжения в свою квартиру.

— Сомнительно все это, — вдруг отверз уста Леша. — Не тянет она ни на роль коварной соблазнительницы, ни на роль легкомысленной болтушки. Варвара ведь понимала, с кем имеет дело и чем может обернуться ее откровенность.

Я бы на месте Марка прислушалась к Лешиному мнению, поскольку питаю к его здравому смыслу большое уважение, но Марк отнесся к его замечанию без должного внимания.

— Понимала? — скептически переспросил он. — Да она наверняка ничего не соображала, изнемогая от самодовольства. Еще бы, ведь ее замысел имел такой успех! Опомнилась только после твоего звонка. Только тогда до нее дошло, что капитан Селезнев мог вести собственную игру, а она сваляла дурочку.

Леша покачал головой.

— А как иначе ты объяснишь весь этот бред насчет микрофонов и предсмертной записки? — напустился на него Марк. — Эти две рюмки на столе и разгром в спальне? После твоего звонка она кинулась звонить капитану, вызвала его к себе и, насколько я ее знаю, вытряхнула из бедняги душу. — Он повернулся ко мне:

— Ну и как, Селезнев сознался, что побывал у Леши?

— Не было его там! — выпалила я и лишь тогда поняла, что мне подстроили ловушку. — И нечего смотреть на меня с триумфом! В том, что ты здесь наплел, нет и половины правды.

— Отпирайся теперь сколько хочешь, Далила несчастная! — Прошка радостно потер ручки. — Вот что значит железная логика! От нас ничего не скроешь.

— Погоди, — перебил его Марк. — Варька, ты точно знаешь, что к Леше наведалась не милиция?

— Чем, ты хочешь, чтобы я поклялась? Своей непорочностью? Селезнев очень заинтересовался пропажей Лешиного ключа, потому что среди вещей, найденных при Мефодии, ключей тоже не было. Конечно, не исключено, что Лёнич ему их не давал или Мефодий не взял их с собой, но, может статься, их украли в пятницу вместе с Лешиным ключом. И тогда эта кража, возможно, имеет отношение к убийству.

— Звони скорее Лёничу, — распорядился Марк. — Может быть, у нас наконец появилась ниточка.

Я удалилась в спальню, отыскала в столе записную книжку и набрала номер.

— Алло, Лёнич? Это Варвара. У тебя найдется несколько минут?

— Да, конечно. Что-нибудь случилось?

— Появилась одна идея. Скажи, ты давал Мефодию ключ от своей квартиры?

— Да, разумеется. Мы ведь не всегда сидим дома.

— Понимаешь, я случайно узнала, что ничего похожего на ключи при нем не обнаружили. Ты не мог бы поискать их у себя?

— Хорошо. Ты подождешь у телефона или мне перезвонить?

— Подожду.

Ждать пришлось минут пятнадцать. Я слышала в трубке отдаленные голоса и какой-то шум. Судя по всему, Лёнич с домочадцами устроил у себя настоящий обыск.

— Варвара?

— Да, я слушаю.

— Не нашли. А не мог ключ выпасть, когда вы… отвозили Мефодия в больницу?

— Не знаю. Дело в том, что у Леши тоже пропал ключ. А вчера или сегодня кто-то тайком побывал в его квартире. Вы не заметили у себя ничего подозрительного, когда приехали? Ну, там вещи не на месте или что-нибудь в этом роде?

Лёнич помолчал, потом кашлянул и неуверенно произнес:

— Н-нет, кажется. Подожди минутку, я спрошу у жены. — И через несколько минут:

— Варвара, у нас тут все вверх дном. Дети, понимаешь ли. Невозможно запомнить, что где лежало. Но Наташа припоминает, что перед отъездом закрыла дверь в комнату. А когда мы вернулись, дверь была нараспашку.

— Понятно. Тогда еще один вопрос: когда вы уехали и когда вернулись?

— Уехали вчера около полудня. Сергей Архангельский позвонил мне и сказал, что Мефодий отравился, но вы все равно пока не хотите сообщать милиции о его пребывании у Генриха. Тогда я подумал, что мы с женой окажемся в довольно щекотливом положении, если начнем врать, и перевез ее с детьми к своим родителям — от греха подальше. А вернулись мы около часа назад. Тебе это что-нибудь объясняет?

— Кое-что. К Леше в квартиру забрались либо вчера, либо сегодня в первой половине дня. Если вы не ошиблись насчет двери, то, похоже, и у вас побывали. Время совпадает. А учитывая таинственное исчезновение твоих и Лешиных ключей, которое произошло, по-видимому, в пятницу вечером, весьма вероятно, что к вам забрался убийца.

— Но с какой целью? У Леши что-нибудь украли?

— Нет. Кстати, проверьте свои вещи и вещи Мефодия. Если что-нибудь пропало, позвони мне, ладно? Номер телефона продиктовать?

— Давай. Но боюсь, я не смогу определить, пропало ли что-нибудь у Мефодия. Ведь я никогда не рылся в его вещах. И, между прочим, что нам с ними делать?

— Можно передать родителям Мефодия. Они в Москве. Завтра в одиннадцать утра кремация. В крематорий ехать на автобусе от Щелковской. Туда, конечно, вещи привозить не стоит, но можно узнать, где родственники остановились, и потом занести.

Лёнич помолчал, переваривая информацию, потом сказал печально:

— Мне страшновато туда идти. Придется ведь сказать, что Мефодий, то есть Кирилл, жил у меня. Они начнут расспрашивать…

— Ну не ходи. Можно узнать в милиции адрес и отправить вещи посылкой, приложив вежливое письмо с соболезнованиями.

— Я подумаю. Спасибо тебе за совет, Варвара. Если обнаружим какую-нибудь пропажу, позвоню.

— Ну? — одновременно воскликнули Марк и Прошка, едва я переступила порог гостиной.

— Похоже, Селезнев прав. Лёнич давал Мефодию ключ, но сейчас не сумел его отыскать. Мало того: не исключено, что у них в квартире тоже кто-то побывал. Супруга Лёнича не уверена на сто процентов, но думает, что перед отъездом закрывала дверь в комнату, а вернувшись, нашла ее открытой.

— Ничего себе! Что же получается: Мефодия убили, чтобы беспрепятственно пошарить в квартире Лёнича? Но при чем здесь Леша? — недоумевал Прошка.

— Может быть, совпадение? — с сомнением сказал Генрих. — Лёнич ведь не уверен, что к нему лазили? А ключ мог потеряться, когда вы перевозили Мефодия в больницу.

— И второй тоже? — Марк скептически поднял бровь. — А совпадение состоит в том, что случайный прохожий подобрал его, а во вторник, проходя мимо Лешиного дома, — чисто случайно, разумеется, — вдруг решил попробовать, не подойдет ли найденный им ключ вон к той квартире на пятом этаже?

— Вообще-то мне в совпадение тоже не верится, — вмешалась я. — Но Леша мог выронить ключ под дверью своей квартиры. Тогда у нашедшего был резон проверить, не подойдет ли ключ к ближайшему замку. Леша, скажи честно: когда ты лицезрел свои ключи в последний раз?

Леша возвел очи горе и долго ворочал мозгами.

— В пятницу утром, — сказал он наконец. — В метро, когда ехал к Прошке за матрасами. Я полез в карман за проездным и наткнулся на ключ. А потом мы уже ездили на «Запорожце», и в карман я больше не лазил.

— Видишь, Варвара, твоя теория несостоятельна, — заметил Марк. — Да и в любом случае, если ключ нашли в пятницу, то почему проверили его только во вторник или даже в среду? Нет, нужно принять в качестве гипотезы, что оба ключа были украдены в пятницу вечером, у Генриха в квартире. И украл их, скорее всего, убийца.

— Бред какой-то! — Прошка потряс головой, словно вымокший пес. — Неужели на ключи польстился убийца? И зачем? Чтобы сунуть нос в Лешины словари и проветрить комнату Лёнича? И ради этого нужно было травить Мефодия?

— Во-первых, мы еще не знаем, все ли у Лёнича на месте. А если убийца копался в вещах Мефодия, то, возможно, и не узнаем никогда, — обрадовала я друзей. — Лёнич, как человек сугубо приличный, не проявлял повышенного интереса к имуществу гостя. А поскольку отравили все же Мефодия, логично допустить, что убийца копался именно в его вещах.