Наталья Александрова - Лямур, тужур и абажур Страница 32

По названному адресу обнаружился неприметный офис без всякой вывески. Несколько комнат, обставленных офисной мебелью, десяток компьютеров, факс, ксерокс – в общем, контора как контора.

– Я по поводу работы! – сказала я кудрявой девушке в полосатом свитере, которая бежала по коридору с толстой кипой бумаг. – К кому бы мне обратиться?

– Какой работы? – Девица вытаращила глаза. – Ай, да все равно! Это к Татьяне Романовне! – крикнула она и на бегу показала на дверь в конце коридора.

На двери висела табличка:

«Директор».

И ни имени, ни фамилии. Впрочем, имя-отчество мне сообщила полосатая девушка.

Я постучала. Из-за двери донеслось:

– Войдите!

Я толкнула дверь и вошла.

За письменным столом сидела молодая женщина в строгом деловом костюме. Костюм ничего себе, темно-бордовый, блузочка посветлее, но к нему в тон, волосы недавно покрашены, стрижка дорогая, макияж скромный. Вроде бы все как у людей, однако дама не слишком соответствовала должности директора. Директор в собственном кабинете держится уверенно, в кресле сидит прочно, локти на столе утвердив, а эта едва сидит на кончике стула, и глаза как у испуганной лани. Будто к ней в кабинет явилась не я, а сам глава налоговой инспекции с внеочередной проверкой.

– Вы по какому вопросу? – спросила она, приглядываясь ко мне.

– По поводу работы… – проговорила я. – Я вообще-то бухгалтер, а у вас как будто есть вакансия…

– Кто вам сказал? – удивилась она. – У нас есть бухгалтер, она вполне справляется, несмотря на возраст…

– А мне сказали… – по наитию воскликнула я, – мне сказали, что она увольняется по состоянию здоровья!

– Кто – Альбина Николаевна? – еще больше удивилась директор. – Да она здоровее нас с вами, хоть на бульдозер сажай! Кто вам сказал такую чушь?

– Ну-у… – я развела руками и стала пятиться к двери, – я не могу человека подводить…

От удивления из глаз Татьяны Романовны исчезло испуганное выражение, и лицо ее показалось мне удивительно знакомым.

И тут я ее вспомнила.

– Татьяна! Таня Савичева!

– Да… а откуда вы…

Снова в глазах появился испуг, до тех пор пока не сменился узнаванием.

– Вася! Василиса!

С Татьяной мы познакомились в экономическом техникуме, где учились на бухгалтеров. Только она, не закончив учебы, выскочила замуж за военного и уехала в далекую Сибирь… Написала мне еще, что родила мальчика, а потом наши пути надолго разошлись. И вот она здесь. Директором работает, а я…

Татьяна вышла из-за стола, подошла ко мне, оглядела с ног до головы.

Я очень пожалела, что послушалась дядю Васю и вырядилась такой мымрой – кому приятно в этаком виде предстать перед старой знакомой! Но что есть, то есть…

– Ты как живешь? – спросила я и, оглядев директорский кабинет, сама себе ответила. – Вижу, что неплохо… карьеру сделала…

– Карьеру! – ответила она с горечью и как-то странно огляделась. – Если бы ты знала…

– Ну, все же директор фирмы… собственный кабинет, подчиненные…

– Слушай, Вася, – Татьяна на что-то решилась, – давай-ка выйдем на улицу, попьем кофейку, поговорим…

– С удовольствием! Столько времени не видались…

– Я в банк! – бросила Татьяна дежурному возле выхода.

Оказавшись на улице, она вздохнула с заметным облегчением и, пройдя квартал, свернула в небольшое заведение с вывеской «Кафе-кондитерская».

Мы сели в уголок, заказали кофе и по куску миндального торта (пропадай, моя талия!).

Я отпила ароматный напиток и взглянула на Татьяну:

– Слушай, а ты же вроде уехала с мужем в Сибирь… Что, его сюда перевели?

– Ой, – она махнула рукой и достала пачку сигарет, – это все в прошлом: и муж, и Сибирь… Да, может, оно и к лучшему… Ты куришь?

Я вообще-то не курю, берегу здоровье, но в данном случае решила нарушить правило и взяла сигаретку. Совместное курение, как известно, помогает наладить психологический контакт. И еще я порадовалась, что послушалась дядю Васю и оделась такой скромницей, трудящейся Золушкой. Ну, сами посудите, стала бы Татьяна рассказывать мне про свои неприятности, если бы я подъехала к фирме на шикарной машине и разоделась бы в пух и прах, да еще и брюликами обвесилась? Правда, возникает вопрос, для чего такой женщине устраиваться на работу бухгалтером? Но это я к слову.

«Так вот, – учил меня дядя Вася, – ни одна женщина не признается подруге, тем более бывшей, что у нее все плохо. Или не все, но есть проблемы. Если видно, что подруга преуспевает, то дама сцепит зубы и распишет свою жизнь самыми яркими красками. И муж-то у нее богатый, и любовник красивый, и ребенок замечательный. Наврет с три короба, мы в милиции это называли – телегу накатить. Иная так разойдется – любо-дорого. Только ни слова правды там нету. А которая не наврет, та просто промолчит, при себе свои проблемы оставит. Потому что у дамочки первое дело – чтобы на нее подружка не смела с пренебрежением поглядеть, она от таких взглядов заболеть может.

А вот если подружка так себе выглядит, видно, что жизнь у нее не сахарная, на руках никто не носит и на машине дорогой не возит, то можно и своими бедами поделиться. Вот тогда, ты, тезка, и узнаешь все, что тебе хочется. Главное, в процессе разговора беседу в нужное русло повернуть…»

Я поглядела на Татьяну и улыбнулась. Собственно, она мне в техникуме нравилась – славная такая была девчонка, свойская, без лишних закидонов. Мы бы с ней, может, подружились покрепче, если бы она за своим мужем, как декабристка, в Сибирь не помчалась. Что делать, служба есть служба…

– Так вот, – начала Татьяна, затянувшись сигаретой, – мы как поженились, так и вправду уехали в Сибирь, по месту прохождения службы… И, главное, Петенька-то мой ничего ведь не скрывал, еще до свадьбы известно было, что его в Сибирь эту чертову пошлют. Ну, а я тогда совсем голову от любви потеряла – как же, с мужем поеду, как нитка за иголкой… Вот скажи, отчего девчонкам так замуж хочется, а? Ведь в двадцать лет выскочила, все боялась в девках остаться, дура… И хоть бы мама меня удержала, так нет!

– Да она небось говорила, так ты не слушала… – вставила я.

– Ой! – Татьяна махнула рукой. – Ничего она не говорила, она брата моего, Витьку, больше всех любила. Вот если бы Витенька куда-то уехать задумал, тогда бы она костьми легла, чтобы его не пустить. А я… Да ладно, не о том речь, слушай дальше. Значит, приехали мы, городок маленький, где-то возле Нерчинска. Раньше там Нерчинский тракт проходил, по которому на каторгу гнали… вот то самое место…

– Ужас какой! – Я поежилась.

– Домики плохонькие, вечно то газ отключают, то тепло, то воду, то все сразу. Вокруг тайга, телевизор только две программы принимает, да и то через два дня на третий. Всех развлечений – видик в клубе. Солдатики служат, господа офицеры развлекаются, как могут. Кто пьет, кто по бабам шастает, кто в карты последнюю зарплату проигрывает. Ну, карты начальство запретило, потому что жены сильно жаловались, грозились до генерала дойти. А остальное – пожалуйста, женам по барабану, они и сами в этом деле не промах – погулять, в общем. А я, как полная дура, сразу же забеременела, так худо первые месяцы было, никуда не ходила, на еду смотреть не могу, в машине проехать – полный ужас, к мужу близко подойти – и то тошнит!

– Досталось тебе… – посочувствовала я.

– Не то слово! – Татьяна махнула рукой. – В общем, родила я Гошку и окончательно дома засела. Сама понимаешь, мама далеко, познакомиться ни с кем толком не успела – помочь некому. А Петенька мой за это время полностью успел в тамошнюю жизнь войти, и порядки эти очень ему понравились. Сильно пьяным, конечно, домой не приходил, по-другому расслаблялся, это я уж потом поняла. А сначала даже радовалась, что ко мне не пристает, не до того было… Говорю же, полная дура! – добавила Татьяна, заметив мой взгляд.

Я тотчас подумала, что и сама такая дура – муженек изменял мне почти год, а я ни о чем не догадывалась!

Чтобы снять стресс, я аккуратно взяла ложечкой кусок торта и положила в рот. Вкусно… Но что-то мы топчемся на месте, конечно, Татьяне я очень сочувствую, но как бы половчее свернуть разговор о прошлом и расспросить ее о настоящем – что у них за фирма да как мне отыскать водителя серебристого «Мерседеса».

Таня тоже попробовала торт, улыбнулась грустно и продолжила:

– Прошло время, Гошка подрос, отдала я его в ясли, сама стала о работе подумывать, а куда в военном городке устроиться? Бухгалтером если по специальности, так вакансий нету, нянечкой в садик – и то очередь стоит! От нечего делать ударилась я в общественную работу – стенгазету рисовала и детишкам праздники разные организовывала. Ну, проходит еще время, как-то на Новый год у нас случилась вечеринка. Народу много, клуб всех не вместил, решили в школе праздник организовать, все равно каникулы, помещение пустует. Детей всех попристроили, столы накрыли, я за культурную программу ответственная. Ну, бегаю, конечно, весь вечер как заведенная, мужа и не вижу. А потом вдруг бретелька от лифчика у меня лопнула, я и забежала в первый попавшийся темный класс, чтобы булавкой ее подколоть. И – как обухом по голове меня ударило. Смотрю – баба на столе полуголая, а с ней – муженек мой во всей красе!