Суфле из бледной поганки - Дарья Александровна Калинина Страница 32

И выхватила портьеры.

А потом, сколько ни уговаривала ее Фима, тетушка лишь твердила одно и то же:

– Никогда! Ни за что! Это память о моей маме и бабушке!

И вовсе утащила портьеры к себе в комнату, словно опасалась, что Фима отнимет их у нее силой.

От всего этого Фиме захотелось выйти из дома и немного проветриться. Да и пообщаться с Юлей бы не мешало. Можно было совместить одно с другим. И прогуляться, и позвонить Юле.

– Ты как? Жива еще?

Юля была жива, хотя моральное состояние ее было близким к тому, чтобы сдохнуть.

– Представляешь, мне только что позвонила Катя.

– Дочка Анатолия Петровича?

– Она самая! Сказала, что сегодня весь день возле дверей ее дома отирался какой-то мужик. Ее самой дома не было, но соседи проявили бдительность.

– Поклонник?

– Если бы! Мужик уже старый. И когда она мне описала его приметы, у меня душа ушла в пятки.

– Сидор?

– Просто один в один!

Фима ощутила, как и ее охватывает волнение.

– Значит, он не успокоился. Значит, он решил и дальнюю родню прикончить.

– Падчерица! Тоже мне родня! Если он к ней и приперся, то лишь для того, чтобы разнюхать там все. А начнет он с меня! Я же ему племянница!

– Да, но как он вообще узнал про существование Кати?

– Ты меня не слышишь! – завопила Юля. – Скоро он и ко мне пожалует! Не успокоится, пока весь свой род не изведет под корень.

– Если верить Ветхому Завету, то все человечество пошло от одной матери Евы. И значит, все мы в какой-то степени приходимся друг другу родственниками.

– При чем тут Ева! Он меня убить хочет! Но мы с Катей кое-что придумали! Мы так просто этому гаду не дадимся!

Почему-то при этих словах Фима ощутила сильнейшую тревогу. У нее даже руки похолодели, а сердце, напротив, часто-часто застучало.

– Не надо! Юлька, просто сиди дома! Он не сможет пробраться к тебе.

– Что, я как в осаде жить буду? А в магазин! А по делам! На работу, в конце концов! Нет уж! Не хочу я бояться, пусть лучше он боится!

– Но что вы сможете?

– Мы придумали одну штуку… Ловушка! И он в нее попадется!

– Это может быть опасно!

– Не опасней, чем сидеть и ждать, когда он заявится ко мне, чтобы отравить. Ты видела, что он сделал с тетей Таней. Я не хочу такой же участи.

– Слушай, насчет тети Тани, у нее же были драгоценности?

– Конечно. И много. Все ее мужья были людьми щедрыми и богатыми. Они тетю Таню баловали.

– Тебе она свои украшения показывала?

– Много раз. Тетя любила их мне показывать, она всегда говорила, что я унаследую их рано или поздно.

– Наверное, рассказывала, как та или иная вещь к ней попала?

– Да.

– Я тебе пришлю фотографии браслетика, колечек, скажешь, что тетя говорила на их счет.

– Валяй.

Фима отправила, и ответ пришел незамедлительно:

«Никогда не видела такого у тети. Чужое!»

Фима была озадачена. Как же чужое, если вот она фотография, а на ней Татьяна в своих украшениях.

Она отправила Юле свадебную фотографию ее тети, но ответа больше не получила. Когда попыталась позвонить, то Юля трубку не взяла.

Зато позвонил Арсений.

– Ты идешь? Я тебя жду.

– Зачем?

– Кино смотреть! У тебя есть улика, надо ее отсмотреть. Мы с товарищами тебя ждем.

Ну, если с товарищами и ждут, Фима была готова помочь.

Арсений не обманул, он был не один. Фима недоумевала, по какой причине у полиции вдруг возник такой безумный интерес к кассете.

Но Арсений ей объяснил:

– Следствие по делу об убийстве твоих соседей зашло в тупик.

– Как же в тупик, если их убил Сидор! Анатолия Петровича он отравил случайно, отрава предназначалась для Татьяны. Ну, а уж с Татьяной ее чокнутый братец решил не возиться, а прикончил с помощью молотка.

– А зачем он отравил Михаила и Венди? Может, это ты нам тоже объяснишь?

– Легче легкого! Они помогали Татьяне мошенничать, вот он их и наказал.

– И откуда же он узнал об их существовании? Татьяна свою вторую жизнь отнюдь не афишировала.

– Следил! Он и про Юлю знал! И даже про Катю с Колей – детей Анатолия!

Арсений покачал головой и устало произнес:

– Не мог он ни за кем следить.

– Почему не мог?

– Мы навели справки, Сидор не мог убить Татьяну или ее мужа, потому что сам был к этому времени уже мертв. Скончался он более недели назад, находясь на лечении в одной из больниц города Архангельска.

– Это ошибка! Вместо него умер какой-то другой человек. А Сидор бежал! И разгуливает на свободе! От Архангельска до Питера всего ничего, ночь в поезде, и вот он уже тут!

– Мы тоже сначала так подумали, поэтому сделали запрос с просьбой уточнить подробные обстоятельства его смерти. И лечащий врач по фамилии Громыкин был так любезен, что дал развернутые объяснения. Этот пациент был у них на особом счету, поэтому он хорошо его помнил. Уже само появление Сидора в отделении их больницы вызвало многие пересуды. Нашли его охотники-промысловики, которые охотились в тех местах, где Сидор облюбовал себе хижину для отшельничества. И нашли они его в ней лежащим в гробу. Случилось это месяц назад. И сначала они подумали, что он уже мертв, хотя стояло лето, днем было жарко, а никакого дурного запаха в воздухе от трупа не ощущалось. Затем поняли, что Сидор еще жив, хотя состояние его нельзя было назвать удовлетворительным. Судя по многим признакам, Сидор находился в гробу не один день и даже не одну неделю. Он не шевелился и не разговаривал. Эти же охотники и доставили Сидора в город, где тот был помещен в стационар. Там ему была оказана вся необходимая помощь, но лечение не помогло, состояние его становилось все хуже, к нему прибавились многочисленные болячки, свойственные его возрасту. И провалявшись больше двух недель в коме, Сидор скончался от очередного острого приступа ишемической болезни сердца. Случилось это более недели назад.

– Это точно?

– Точней не бывает. Они даже прислали нам фотографию этого пациента, мы показали ее знакомым родителей Татьяны, все они опознали Сидора. Да и нет никаких причин думать, что по его документам жил какой-то другой человек. Сидор был просто больным человеком, а вовсе не каким-то там особо коварным преступником, имеющим кучу паспортов на разные имена. Он никогда и не помышлял о том,