Анна Ольховская - Увези меня на лимузине! Страница 37

Я же предусмотрительно прислонилась к стене, поэтому атаку обезумевшего от счастья пса смогла перенести в вертикальном состоянии. Правда, потом в ванной пришлось отмывать зализанную физиономию. Хорошо, что я ее, физиономию, не раскрасила.

Охи, ахи, причитания, поцелуи, еда, еда, еда.

А на секретере – та самая фотография Лешки, перевязанная черной лентой.

И старательное замалчивание запретной темы.

Но я больше не хочу так. Боль есть, она никуда не делась. И с ней мне жить дальше.

– Сергей Львович, вы сможете отвезти меня завтра на могилу Леши?

Просьба, произнесенная вполголоса, рванула старым фугасом Второй мировой, разметав осколки тихой беседы за чашкой чая.

Затем Ирина Ильинична преувеличенно бодро начала предлагать всем присутствующим отведать ее фирменных пирожков. И, хотя все те же присутствующие давным-давно стали по отношению к выпечке генеральши профессиональными отведунами и отведуньями, они старательно поддержали дискуссию.

– Эй, народ, что происходит? – они что, забыли, что по упертости и целеустремленности я давно оставила позади рыдающего от унижения носорога? – Что за репетиция драмкружка при доме ветеранов? И почему вполне ожидаемая просьба вызвала столь странную реакцию?

– Понимаешь, Аннушка, – так, я смотрю, семейство Левандовских и примкнувшая к ним Саша окончательно выдвинули в спикеры главу семьи, – тут такое дело… Не знаю, как тебе и сказать.

– Словами, а еще лучше – связными предложениями.

– Это долгий разговор.

– А вы куда-то торопитесь? Если да, то я подожду вашего возвращения.

– Ладно, – генерал, обреченно вздохнув, поднялся с места, – пойдем поговорим. Думаю, это удобнее сделать в твоей комнате.

– А почему это? – разумеется, это пошла в атаку Инга. – Что, опять тайны? Дед, но я ведь уже не маленькая, мне двенадцать лет, между прочим!

– Кузнечик…

– Не называй меня так! Я не ребенок, сколько можно повторять!

– Инга! – В голосе Артура блямкнул металл. – Ты как с дедом разговариваешь! Что за капризы, в самом-то деле! Ты еще на пол упади и ногами постучи.

– Папа! – девочка покраснела. – Ты что? Я никогда так не делала. Просто я очень хочу помочь Улечке, а для этого должна знать, что происходит.

– Совершенно необязательно, – Алина мягко улыбнулась и обняла дочку, – ты и так помогаешь, когда занимаешься с Никой или гуляешь с Маем.

– С Маем теперь гораздо интереснее, – буркнула девочка, а потом, став совсем уже пунцовой, виновато посмотрела на меня: – Ой, Улечка, прости, я не хотела!

– Ничего, подружка, все наладится, не переживай, – я тоже поднялась из-за стола. – А пока, может, все же поиграешь с Никой? Возьми ее к себе.

– Ну конечно! А Мая можно?

– Само собой.

– Май, идем!

Но соскучившийся пес не желал отходить от так долго отсутствовавшей хозяйки. Он лишь побарабанил хвостом по полу и не двинулся с места. Инга понимающе улыбнулась. Подхватила на руки апатично сидевшую в углу дивана малышку и утащила ее к себе в квартиру. А мы с Сергеем Львовичем, сопровождаемые неотлучным Маем, направились в отведенную нам с дочкой комнату.

Глава 33

– Ну что ж, дочка, ты готова слушать? – Сергей Львович пристроился на краешек стула, словно собирался в любой момент упорхнуть за нектаром.

Собираться можно сколько угодно, но, учитывая возраст и комплекцию генерала, осуществить это на деле оказалось бы делом весьма проблематичным. Если только с помощью подъемного крана, но в этом случае жилое помещение восстановлению бы не подлежало.

– Я-то готова, во всяком случае, сижу гораздо удобнее, чем вы.

– В смысле? – Левандовский осмотрел композицию «упитанный шмель на краешке лепестка» и усмехнулся: – М-да, ты права. Обещал долгий разговор, а сам готов бежать с поля боя. Это уже подсознание шалит, не желает возвращения в то время. Приятного мало, если честно, – он устроился поудобнее. – Ох, Аннушка, я теперь, когда самое страшное уже позади, даже рад, что ты пропустила этот жуткий месяц. И хотя история, к сожалению, еще не закончена, ты не бойся – мы тебя в обиду не дадим.

– А меня что, кто-то собирается в обиду окунуть?

– Ты молодец, девочка, улыбаться не разучилась. Это правильно. Значит, справишься и в этот раз.

– С чем справлюсь? Сергей Львович, миленький, ну не тяните вы кота за все, что тянется!

– Ладно, слушай. Лешу, вернее, урну с частью праха, похоронили около двух недель назад. Почему так поздно? Надеялись все же хотя бы по обгорелым фрагментам разделить останки с помощью экспертизы ДНК. Но увы, подходящего материала оказалось слишком мало, потому и решили сделать так, как мы тебе рассказали. Прощаться с Алексеем пришло столько людей! Все подходы и подъезды к Ваганьковскому кладбищу были забиты народом, милиции с трудом удалось расчистить дорогу для траурной процессии. Разумеется, мы все там были, а еще пришла Катерина, домоправительница Алексея, само собой – Виктор, музыканты Майорова, Саша с детьми, Татьяна с Хали – да что там! – Сергей Львович отвернулся и несколько секунд молчал. – Но эта женщина умудрилась обгадить даже такой момент!

– Ирина?

– Кто же еще? Ее, видимо, сильно напрягло то, что все друзья и знакомые Алексея, даже Катерина, ее родная тетя, к ней не подошли. Понимаю, наверное, следовало бы, ведь перед лицом смерти все прошлые обиды должны уйти, но видеть в качестве безутешной вдовы эту женщину, только изображающую горе, в то время как в больнице умирала от горя ты… В общем, никто к ней не подошел, никто. И это было очень заметно, хотя возле Ирины и находились несколько ее друзей. А если учесть, что журналистов и телевизионщиков там тусовалась целая толпа, изоляция «вдовы» Майорова могла стать предметом для обсуждения и, видимо, каким-то образом помешать дальнейшим планам Ирины. И она пошла в атаку. Когда урну захоронили, могилу завалили цветами и собрались уже расходиться, мадам Гайдамак вдруг резко бросилась в нашу сторону, и если бы не Виктор, перехвативший ее в последний момент, дамочка вцепилась бы в меня. Ирина билась у Виктора в руках, расцарапав беднягу до крови, и орала, визжала, бесновалась. Причем изо всех сил пытаясь добраться именно до меня и акцентируя внимание на мне. Суть ее воплей заключалась в следующем: она, ни много, ни мало, обвинила в смерти Алексея меня.

– Что?!!

– Да я сам поначалу слегка ошалел. Горе ведь такое, Ирина Ильинична совсем сомлела, Алинка ее лекарствами отпаивает, и тут – эта дрянь с чудовищными обвинениями. В общем, по ее словам, задумала убийство ты, а осуществил его я.

– Ага, – я не знала, смеяться мне или плакать.

Способность адекватно реагировать на происходящее утонула в болоте абсурда.

– Вот так вот. В общем, Виктор оттащил Ирину от меня и вручил плюющуюся ядом кобру ее дружкам. С кладбища мы уехали, чувствуя себя искупавшимися в дерьме. Лешу помянули тут, у нас. Народу набилось! Иринушка моя заранее постаралась, наготовила всего, но после похорон ей совсем плохо стало, и застольем руководила Катерина. Они с Иринушкой, кстати, очень сдружились за этот месяц. Помянули мы Лешу и вернулись к начатому. К начатому частному расследованию. С ума сойти! – генерал криво усмехнулся. – Если бы мне кто сказал пару месяцев назад, что я буду тесно сотрудничать с полевым агентом ЦРУ, я бы отправил предсказателя в психушку. А потом пришлось бы с извинениями вытаскивать беднягу оттуда, поскольку сотрудничество идет полным ходом. И, надо отдать Морено должное, профессионал он классный. Хотя появляется у нас наездами, стараясь не светиться, но сумел добыть все материалы следствия по делу о гибели Алексея Майорова. Причем я не помогал ему абсолютно, и не потому, что не хотел, а потому, что не было необходимости. Как я уже говорил, следствием было установлено, что в свадебном лимузине было заложено радиоуправляемое взрывное устройство, плюс неимоверное количество химического реагента, превратившего в итоге место взрыва в выжженное пепелище. Человек, нажавший на кнопку пульта управления, должен был находиться неподалеку.

– К примеру, возле церкви.

– И там, и в лесу. Хотя я склонен думать, что все же в лесу, ведь сообщник Ирины, если принять за аксиому ее причастность к взрыву, должен был убедиться в том, что мадам благополучно покинула экипаж.

– А сама Ирина не могла сделать это?

– Что?

– Нажать на кнопку.

– В принципе, могла. Пульт вполне помещается в дамской бальной сумочке, которая была у новобрачной. Ирину, как пострадавшую, никто ведь не досматривал. Да и местность вокруг места взрыва прочесали только часа через два. Ничего не нашли, конечно, поскольку в основном все было затоптано. Вместе с машиной сгорели и все возможные улики. Морено сейчас разрабатывает единственный перспективный след – химический реагент. В магазине его не купишь, в школьном кабинете химии не украдешь. Вещество достаточно редкое и труднодоступное. Следствие тоже идет в этом направлении, но, если честно, довольно вяло. А вот версией, подброшенной Ириной, господин следователь увлекся с подозрительным энтузиазмом. Вполне вероятна дополнительная финансовая стимуляция следователя со стороны госпожи Гайдамак, но со стопроцентной уверенностью утверждать не буду. Я вообще вынужден наблюдать за всем со стороны, поскольку после сольного выступления Ирины на похоронах у меня неприятностей больше чем достаточно. Упоминание моего имени в желтой прессе, как ты понимаешь, поощрений на службе мне не принесло. Боюсь, выпроводят меня скоро на пенсию, если не выгонят с позором.