Дарья Калинина - Третья степень близости Страница 37

Девушку могло оправдать только то, что одновременно с приготовлением мяса она выстраивала версию, по которой могло бы получиться, что Всеволода убила Марина. За обман. За предательство. За своего похищенного ребенка.

Ведь одно дело – отдать маленького в богатую семью, зная, что за ним там будет хороший уход. И совсем другое – жить с мыслью, что твоего ребенка используют всякие грязные личности для своих не менее грязных махинаций.

– Это только Всеволод со своей мужской колокольни мог думать, что раз Марина согласилась отдать ребенка ему, то он ей больше ничем не обязан. А она могла считать совершенно иначе!

– Слушай, ты мясо режешь или следствие ведешь? – возмутилась Леся.

– И то и другое.

– То-то я и вижу.

– Что видишь?

– Казан уже раскалился, масло шипит, а ты и ухом не ведешь! И хватит кормить кошек нашим мясом! Они и так уже в дверь скоро не пролезут, так растолстели!

Сегодня Леся готовила узбекское блюдо, в состав которого входила телятина, наструганная мелкой лапшой, и много-много овощей. Морковка, картошка, сладкий перец и даже капуста. Овощи в отличие от мяса рубились крупно. Потом все это смешивалось с рисом, и получалось нечто вроде овощного плова с мясом. И Леся давно покончила со своим фронтом работ, нетерпеливо дожидаясь, когда Кира справится со своей частью задания.

Но Кира все медлила. Она замерла с ножом в руках над прилично уменьшившимся стараниями ее и кошек куском мяса, бормоча:

– И как нам узнать правду? Как?

Терпение Леси лопнуло. Она забрала у подруги мясо и принялась сама резать его в лапшу.

– Очень просто! Нужно сказать Марине, что Всеволод убит. И посмотреть на ее реакцию! И если реакции не будет, скажем ей, что расследуем его убийство именно мы!

Кинув в казан мясо и овощи, подруги дождались, когда они обжарятся. Потом залили все водой, добавили стакан риса и смогли наконец расслабиться. Теперь от них уже ничего не зависело. Поваром становилось время. Пока овощной плов с телятиной томился в казане на маленьком огне, подруги благополучно скормили кошкам остатки сырого мяса, порадовавшись, что на свежем воздухе аппетит у кошек стал куда лучше, чем был в городе. И теперь они ели и просто сырое мясо, а не требовали ежедневно и ежечасно свои немыслимые сухие катышки.

Дожидаясь, когда плов наконец приготовится, подруги успели переделать массу дел по дому. И последнее – накрыли на стол. И только собрались за него сесть, как раздался звонок во входную дверь.

– Кто бы это мог быть?

За дверью стоял Таракан.

– Ужинаете? – усмехнулся он, глядя на подруг с каким-то странным выражением лица. – Одни? Не помешал? Можно к вам присоединиться?

– Конечно! Будем только рады! Еды на всех хватит!

Подруги потащили старика к столу. Быстро поставили перед ним большую тарелку. И, как Таракан ни отказывался, положили ему горячий плов, с горкой. Он оказался очень вкусным. И подруги ничуть не удивились тому, что их старейшина не только осилил всю первую тарелку, но не отказался и от добавки. При этом он только ел, но ничего не говорил и не объяснял, зачем явился.

А надо сказать, что такие вечерние визиты Таракана, несмотря на его дружеское расположение к девушкам, вовсе не были у него в порядке вещей. И сейчас подруги нетерпеливо дожидались, когда же старик соизволит сообщить им о цели своего визита. И вот наконец последний кусочек исчез с тарелки, Таракан аккуратно подобрал хлебным мякишем всю подливку и только после этого выдохнул:

– Уф! Спасибо! Ну и накормили же вы меня! Не знаю, как теперь и до дома дойду.

И, заметив встревоженные взгляды подруг, он рассмеялся своим обычным, чуточку дребезжащим смехом:

– Нет! Нет! Ночевать я у вас не буду! Не беспокойтесь. Я и ужинать не собирался, но уж не смог устоять. Больно вкусно пахло! Но ведь я к вам только на минуточку заглянул. По делу.

– Слушаем.

– Тут такое дело… – смущенно произнес старик. – В общем, даже и не знаю, как сказать.

– Скажите прямо.

– Вас тут двое искали.

– Двое?

– Двое мужчин искали.

Мужчины? Да еще двое? Это было интересно.

– А что за мужчины?

– С виду вроде бы приличные, – принялся объяснять Таракан. – И все бы ничего… Но вот искали они… Как бы это помягче выразиться… Не совсем приличных девушек.

– Что?!

– Проституток они искали, вот что!

Смутная догадка мелькнула в головах у подруг. Но они пока что не спешили ее озвучивать. Таракан – человек уже пожилой. Хотя и военный разведчик в прошлом, но давно на пенсии. И сердце у него слабое. А к подругам он относится как к родным внучкам. Вдруг он не переживет их откровений насчет того, что они почти целый день провели в борделе?

– А мы тут при чем? – переглянувшись с подругой, спросила Леся. – Вы же знаете, мы не из таких.

– Знать-то я знаю… О-хо-хо! Плов вон готовите. Гулящие девки с едой так не хлопочут. Им бы все мороженое да пирожные… Обычной едой они и побрезгуют, пожалуй.

Вот и выходило, что Таракан дожил до седых волос, ни разу не столкнувшись с действительно гулящими девицами. Иначе с чего бы он взял, что они питаются исключительно пирожными, а ни борщ, ни котлеты не употребляют? А подруги вот вчера с такими девушками пообщались. И теперь могли смело утверждать, что те девушки даже макароны ели. И с большим аппетитом!

– Только вот приметы ваши очень уж детально эти двое описали, – продолжал сомневаться Таракан. – И платья ваши… В точности ваши платья, в которых вы ко мне утром за ключами явились. И сумочка еще. И другие вещи.

– Что за вещи? – насторожилась Леся.

– Вроде как ваши вещи, – со смущением произнес Таракан, покосившись на подруг.

– Эти двое привезли наши вещи?! – не смогла сдержаться Леся.

– Конечно, утверждать не могу, но вещички женские. Это точно.

Подруги переглянулись во второй раз.

Любимая Лесина курточка! Вот что читалось в их взглядах. Любимая сумочка! Любимые замшевые тапочки!

– И где? – с напрягом произнесла Кира. – И где сейчас… эти… вещи? У вас?

– Нет. Вещи я не взял. А вот телефончик у этих двоих одолжил. И очень они меня просили, чтобы я этот телефончик передал бы хозяйкам вещей. – И, посмотрев на подруг, он решительно произнес: – Объясните вы мне теперь, что тут происходит? Или мне так и терзаться догадками?

Подруги переглянулись в третий раз. Получалось, что нужно колоться. Иначе у Таракана на почве полнейшего неведения могут возникнуть на их счет совсем ненужные подозрения. А этого подругам совсем не хотелось.

Кира заговорила первой:

– Понимаете, мы хотим поймать убийцу Всеволода.

– И?..

– И найти того, кто поджег магазин Сергея.

И подруги, временами перебивая друг друга, рассказали старику все, что им удалось узнать самим.

– Значит, этот негодяй не только девушками, а еще и детишками приторговывал? – задал Таракан конкретный вопрос, выслушав их рассказ.

– Мы так думаем.

– Вряд ли Марина была единственной, у кого он выманил ребенка.

– Скорее всего, это дело у Всеволода на поток поставлено. Те девушки, которые беременели в его борделе, рожали детей и отдавали их Всеволоду. А уж что этот монстр делал с детишками потом, одному богу известно.

Слушая подруг, Таракан медленно багровел. Как у него и водилось, не целиком, а только нос и щеки его покраснели. Пятнами. Но подруги уже хорошо изучили эту его особенность. И теперь им было отчетливо видно, что старик в страшном гневе. Пожалуй, не поздоровилось бы Всеволоду, останься он жив.

И когда Кира наконец закончила, Таракан грохнул сухоньким, но крепким еще кулаком по столу и воскликнул:

– Нет! Неправильно это! Мы с вами должны выяснить всю правду про этого урода! И если он с этими детьми какое-то непотребство учинял, то я… то мы… то мы с ним должны поступить… пресечь… наказать…

Тут Таракан забуксовал, сообразив, что самое страшное наказание Всеволод уже получил. И воскликнул:

– То мы с вами без колебаний предадим это дело огласке! И тех матерей-кукушек призовем к ответственности! Будут знать, как своих детей незнамо кому отдавать! Да за такие дела в мое время расстреляли бы без суда и следствия! Ишь, чего удумали! Детьми своими торговать! Нашим будущим! Нашим богатством!

Примерно в том же духе высказались и учительницы из школы Марининых детей. И наверняка их голоса были бы не единственными. Но подруги думали иначе. Нет, нельзя наказывать Марину! И допускать, чтобы поступок Марины предали бы огласке. Женщина поступила так не из корысти или глупости. Она спасала себя. И свою семью. Как знала, как умела. И так уж получилось, что жертвой стал маленький ребенок. Наверняка Марина и сама была в ужасе от этой сделки. Так за что же теперь еще больше ее мучить?

Но Таракан продолжал негодовать, бурлить и призывать подобных матерей к ответственности. Видя, что иначе он не угомонится, подруги пообещали выдать Марину, ее фамилию и место жительства. Но только после того, как будет пойман убийца.