Елена Логунова - Декамерон по-русски Страница 38

– Все, я ушла! Сами тут стойте!

Натуля сунула Палычу в руку пистолет на шланге и длинным шагом от бедра двинулась к кассе.

– Ну и дура! – опомнившись, запальчиво выкрикнул обиженный Палыч. – Высокомерная близорукая дура! Интересных людей она тут не видит… Смотреть надо лучше!

– Че орем, отец? – добродушно поинтересовался приятный мужской голос из подъехавшего к бензоколонке сверкающего лаком автомобиля «Пежо».

Натуля, не успевшая скрыться за дверью, остановилась и оглянулась через плечо. Из «Пежо» вылез смазливый парень в тонкой кожаной куртке, нисколько не скрывающей великолепно развитых мускулов плечевого пояса.

– Полный бак! – сказал он и легким шагом прошел к кассе мимо затормозившей Натули.

– Что, и этот тебе неинтересный? – пуча глаза, громким шепотом спросил у капризной дурочки Палыч и оглянулся на шум подъезжающего автомобиля.

За новым сверкающим «Пежо» почти вплотную встала новая сверкающая «Тойота». Натуля подняла брови. Из «Тойоты» вылез роскошный молодой мужчина с хорошей прической и в модном прикиде.

– Будьте добры, мне полный бак, пожалуйста, – вежливо попросил он Палыча.

Проходя мимо Натули-капризули, джентльмен обдал ее запахом дорогого мужского парфюма и окутал взглядом – теплым и нежным, как оренбургский пуховый платок. В одном ухе внимательного красавца ослепительно сверкнула бриллиантовая серьга. Натуля прикрыла глаза и покачнулась.

– Пойду-ка я, помогу Зяме! – сказала Трошкина, не пропустившая эту сцену. – Сидите тут!

Проходя мимо девицы, застывшей у витрины, как оранжевый восклицательный знак, Алка шикнула:

– Отомри! – и в стеклянном загончике кассы первым делом цепко обвила Зяму за талию.

Вдвоем они образовали плотный заслон, полностью закрыв собой стеклянную дверь с видом на бензоколонку. Натуля тем временем послушно отмерла, повернулась и медленно, но с ускорением двинулась к «Тойоте».

– Сиди тут! – сказала я попугаю на заднем сиденье и выскользнула из машины.

Дядька-заправщик вставил пистолет в бензобак «Пежо», колонка загудела, и под шумок я ловко открыла багажник чужой машины. Там лежала большая спортивная сумка. Я потянула «молнию», взглянула на содержимое, кивнула собственным мыслям и снова закрыла сумку.

– А? – недоуменно нахмурился дядька-заправщик.

– Госнаркоконтроль! – веско сказала я ему и закрыла багажник «Пежо».

– А-а-а! – протянул дядька.

– А-а-а, кр-рокодилы, бегемоты! – задорно выкрикнул знакомый картавый голос.

Я обернулась. Раскинув крылья, с заднего сиденья нашей «Тойоты» выпрыгнул Кортес.

– А? – слабым голосом вякнул заправщик.

– Служебный попугай, – быстро сказала я.

– А-а-а, обезьяны, кашалоты! – допел свою песенку наш пернатый друг и, скривив шею, пытливо, как настоящий инспектор, посмотрел на заправщика круглым глазом.

– Специально обученная птица, натренированная на поиски наркотических веществ и экзотических контрабандных животных в условиях жарких стран, – объяснила я и обмахнула разгоревшееся лицо ладошкой.

– Зима придет, станет холодно, – то ли мне, то ли строгой служебной птице сообщил замороченный дядька.

– Так точно, – сказала я и подхватила с земли спецпопугая, убирая его с пути подкатившего к колонке нового сверкающего автомобиля.

С тихим жужжанием поехали вниз передние стекла, из кондиционированного салона повеяло приятной прохладой. Подоспевшая Натуля нагнулась, заглянула в машину и увидела красивого молодого мужчину с длинными черными волосами.

– Заправьте полный, – сверкнув белозубой улыбкой, попросил он девушку и потянулся через пустое пассажирское сиденье, чтобы дать ей купюру. – Заплатите за меня?

– Конечно, – облизнув губы, пробормотала Натуля.

– Идите в кассу, Игорь Палыч, – сказала она шефу, передав ему деньги и отняв пистолет. – Я уж тут как-нибудь сама…

– Спасибо! – с чувством сказал длинноволосому водителю обрадованный Палыч.

– Спасибо вам! – поблагодарил он вернувшегося к машине владельца «Пежо».

– И вам спасибо! – услышали на выходе из кассы шествующие в крепкой сцепке Алка и Зяма.

– Всем спасибо! – радостно возвестил Игорь Палыч всем без разбору.

Едва возникшая кадровая проблема решилась сама собой. Драгоценная Натуля раздумала увольняться.

– Приезжайте еще! – крикнул ликующий Палыч вдогонку тронувшемуся кортежу. – Вэлкам!

– Вэлкам ту хэлл[1]! – зловеще гаркнул отбывающий спецпопугай.

– Тьфу на тебя, накаркаешь еще! – суеверно плюнула я.

– Дьявольски интересно мне, куда мы все-таки едем? – спросил Зяма, продолжая тему ада и его обитателей.

– Всем интересно, – задумчиво подтвердила я.

Чуткий братец уловил какие-то особенные интонации и покосился на меня:

– Что у тебя на уме, Дюха, признавайся?

– Да, Инка, о чем ты сейчас думаешь? – присоединилась к Зяме Алка. – У тебя лицо, как у Смоктуновского в «Гамлете», когда он размышляет – быть иль не быть?

– На себя посмотри! – буркнула я, задетая нелестным сравнением: Смоктуновскому, когда он снимался в «Гамлете», было, кажется, лет пятьдесят!

– А что? Вдвоем вы, девочки, гармонично смотритесь! С этими своими новыми локонами Алка очень похожа на подругу Гамлета! – засмеялся Зяма и с надрывом произнес: – Офелия! О нимфа!

Трошкина фыркнула, а я ахнула и всплеснула руками:

– Вот и ответ!

– Да что с вами такое, Кузнецовы? Вы продолжали литературно образовывать попугая и читали ему Шекспира? – прищурилась раздраженная Алка.

– Зяма, ты гений! – драматическим шепотом сказала я братцу, не обращая внимания на подружку. – Я все поняла!

– Все-все? Да ладно! – не поверила язва Трошкина. – А что такое логарифм?

– К черту логарифм!

– Шелл гоу ту зэ дэвил, ту хэлл! – уточнил маршрут посланного логарифма высокообразованный попугай.

Зяма демонически захохотал.

– Зямка, не отвлекайся, потеряешь из виду «Пежо»! – всполошилась я, заметив, что за разговором мы несколько отдалились от преследуемого объекта. – Ребята, мы обязательно должны проследить за ним до самого конца!

– Но не до конца жизни, надеюсь? – ойкнула Трошкина, вжимаясь в спинку кресла: Зяма добавил газу и в режиме слалома обгонял впереди идущие машины.

– Смотря чьей, – прошептала я.

В предсказательницы я никогда не метила, но сегодня, определенно, чувствовала, что тоже могу видеть если не будущее, то прошлое.

– Слушай, Алка! Сейчас сама все поймешь. В сумке Димчика лежит розовый мохеровый свитер! – многозначительно сообщила я подружке, чтобы она тоже могла попрактиковаться в ясновидении или в логике – как ей угодно.

– Ну и что, что свитер? Все правильно, прогноз погоды обещает на завтра сильное похолодание, – безразлично припомнила Алка.

– Фи! – услышав мои слова, скривился модник Зяма. – Розовый носили в позапрошлом сезоне! Нынче в моде баклажан и гнилая зелень.

– А под розовым свитером лежит что-то из серебристого меха, – добавила я.

– Жилет, – уверенно сказал Зяма. – Мужские меховые жилеты – писк сезона!

– Ну, не знаю, – протянула я, несколько обескураженная.

Мне-то казалось, что розовый мохер и серебряный мех говорят сами за себя, однако я не учла новейших тенденций мужской моды. Алка, впрочем, приняла мою сторону.

– Этот Димчик выглядит натуральным мачо, – поддержала она меня. – Я с большим трудом представляю его в пушистом мохеровом свитере!

– Интересно, а в чем ты его себе представляешь без всякого труда? – моментально взревновал гламурный мачо Зяма. – В душистом нижнем белье?!

– Если бы я увидела, какое в той сумке нижнее белье, сомнений бы не было, – сказала я, имея в виду невнимательно досмотренный багаж владельца «Пежо». – И все же, все же… Сдается мне, господин Скоробогацкий везет в своей сумке не мужскую, а женскую одежду! Вопрос в том, кому он ее везет?

– Ну, мало ли! – хмыкнул Зяма. – У такого видного парня должно быть много подруг, которых ему хочется согреть!

– Как у тебя, да? – теперь уже взревновала Трошкина.

– Тихо, тихо! – попросила я, упреждая назревающие разборки. – Алка, Зяма не в курсе, но ты-то должна понимать, о чем я подумала в связи с подругой Гамлета Офелией, которая, как всем известно, утопилась!

– Ммм?

– Следи за моей мыслью: прогноз на похолодание, розовый свитер и серебристый мех. По-моему, соболь! Значит, дорогущий. Сам-то Димчик явно не олигарх, достаточно поглядеть на его жилище, так что вряд ли серебристые соболя куплены за его счет. Стало быть, у господина Скоробогацкого имеется богатая подружка.

– Имелась! – поправила Трошкина.

– Тело ведь так и не нашли, – напомнила я.

– Постой, постой! – Подружка энергично почесала висок, безжалостно растрепав аккуратный парикмахерский локон. – Да неужели?! Думаешь, он ее… Да?

Она посмотрела на меня большими глазами, и я кивнула, очень довольная произведенным эффектом: