Максим Шахов - Дьявольский остров Страница 12

Охранник протянул подошедшему старосте бумажку.

– Только одна? – загудели военнопленные.

– Только одна, – сказал староста, раскрыл ее. На ней было написано:

Baron Nordenskiöld

2

Snickare, takläggare.

И были нарисованы топор, молоток и крыша дома.

– Значит, так, – начал староста, – барону Нор-ден-ски-ёл-ду требуется.

– Я у этого барона работал! – выступил вперед коротко стриженный мужик, у него были заскорузлые темно-коричневые руки и лицо почти такого же цвета, может, чуть светлее.

– Не перебивай, – одернул его Пудовкин.

– Ему нужны конюхи, а я – кавалерист, – не унимался тот.

– Тихо! Молчи! – загалдели красноармейцы.

– Здесь нарисованы топор, молоток и какой-то треугольник… Кажись, крыша дома.

– Дай посмотреть, – из толпы вышел Никанор Капитонов.

Староста показал ему листок.

– Ему нужны кровельщики… Я согласен, – сказал сапер.

– Э, я тоже у себя в колхозе крышу крыл, – проговорил один из красноармейцев.

– Я тоже. И я еще со вчерашнего дня очередь забивал, – сказал другой, лысый широкоплечий мужик с бычьей шеей.

– Подожди, Кондратий… Всем на шаг назад! – рявкнул староста.

Красноармейцы нехотя отступили.

– К барону на работу пойдет, – Пудовкин сделал небольшую паузу. – Капитонов – раз…

– И Вернидуб – два, – добавил Никанор.

– Какой такой Вернидуб? – резко спросил староста.

– Мой товарищ. Мне с ним сподручней будет работать. На крыше все-таки.

– На крыше… – на секунду задумался староста. – Хорошо, вторым будет Вернидуб.

– Староста, ты это чего, – возмутился красноармеец, который еще со вчерашнего дня занимал очередь.

– Все, вопрос исчерпан. Вернидуб, иди сюда.

– Ничего не исчерпан, – заревел Кондратий, он рванулся к Капитонову, схватил того двумя руками за ворот.

И тут же осел на колени, разжав кулаки.

Из-за красноармейцев выпрыгнул Бронислав и ребром ладони ударил Кондратия по шее. Удар был коротким и точным. Никанор придержал потерявшего сознание Кондратия, чтобы тот не грохнулся на пол и не привлек ненужное внимание охранника. Затем усадил его возле нар.

К Брониславу, сжав кулаки, выступил Митроха – дружок Кондратия, рябой малый, резкий, всегда с кривой ухмылкой на лице. Он любил следить, кто чего делает в лагере, кто чего к себе в карман положил, кто с кем и о чем шепчется.

– Сзади, сука, ударил, мазута вонючая.

– Могу и спереди.

И не мешкая, каблуком морского ботинка Бронислав ударил Митроху в грудь. Тот отлетел в толпу красноармейцев, хотел было сразу же вскочить на ноги, наброситься с кулаками на краснофлотца, но военнопленные его удержали.

– Халё! – закричал охранник и передернул затвор винтовки.

– Сказано, что вопрос исчерпан! – вмешался староста. – Я сказал. Сегодня идут Капитонов и Вернидуб. Алля и орднинг! Все в порядке! Алля и орднинг! – поспешил успокоить охранника Пудовкин.

– Вернидуб – это я, – зло глянул на толпу Бронислав.

– А ты, мореман, хоть топор-то в руках держал? – выкрикнули из толпы.

– А по фамилии не видно, Вернидубом же величают… – отшутился красный капитан.

Староста отвел Никанора и Бронислава к охраннику, который стоял возле двери и не имел желания вмешиваться в разборки военнопленных, тем более он ни слова не понимал по-русски.

– Вот эти двое пойдут, – сказал Пудовкин.

– Хаар гёт, – приказал солдат.

– Пошли, – то ли догадался, то ли перевел Никанор.

Вскоре сани подъехали к усадьбе. Она представляла собой маленький дворец. В центре комплекса возвышалось здание с башенкой, к которому слева и справа примыкали два одноэтажных крыла. В одном были конюшни, в другом – хозяйственные и складские помещения. Строгие, скупые формы строений свидетельствовали о том, что этот комплекс был построен в эпоху классицизма.

Фронт работ красноармейцы увидели еще издалека – крыша была сорвана над крылом, где располагались складские помещения.

– Живут же буржуи, – сказал вслух Бронислав.

– Мы, молодой человек, не буржуи, – вдруг по-русски, правда, с очень сильным скандинавским акцентом, сказал барон. – Мы просто сумели сохранить то, что сделали наши предки. И немного приумножили.

Бронислав и Никанор с удивлением глянули на этого стройного аристократа.

– Вы, наверное, хотите спросить, откуда я знаю русский язык? – улыбнулся Нурденшёльд, – дело все в том, что представители моего рода когда-то жили в России. Покоряли Сибирь, открывали новые земли в Арктике. Например, организовывали несколько экспедиций на Шпицберген. Между прочим, я тоже там побывал.

– И я видел Шпицберген. Наши корабли из Питера ходили в Мурманск и как раз подходили к тамошним берегам.

– Значит, у нас с вами есть что-то общее.

Сани остановились у парадного подъезда. Барон подал руку баронессе.

– Чаю? Или вы предпочитаете сразу же работать?

– Чаю после мороза не помешает, – пробасил Никанор.

Двери парадного открыл пожилой лакей, седовласый и очень важный. На нем была темно-зеленая ливрея с блестящими галунами.

– Здравствуйте, – поприветствовал лакей красноармейцев на ломаном русском.

– Здравствуйте, – несколько смущенные, ответили красноармейцы.

– Организуй, пожалуйста, чайку работникам в малой столовой.

– Прошу, – слуга жестом пригласил Никанора и Бронислава следовать за ним.

– Затем дашь им инструмент, все расскажешь и покажешь.

Барон с баронессой удалились в свои покои.

В малой столовой было просторно и светло. Лакей попросил усаживаться гостей на старинные стулья. Круглый стол у окна покрывала белоснежная скатерть.

Красноармейцы расселись – и эти стулья, обитые бархатом, показались им очень мягкими.

– После деревянных нар это полный курорт для наших задниц, – прокомментировал Бронислав. Он видел, что лакей вышел из столовой.

– Не говори. И вставать не хочется, – согласился сапер.

– А придется, – загоготал краснофлотец.

– Ты хоть раз крышу перекрывал? – полюбопытствовал Капитонов.

– Не-а.

– И что ж ты будешь делать?

– Искать нечто полезное для нас.

– А я, значит, работать. За двоих, – теперь Никанору было не так смешно.

– Ну, я могу тебе инструмент подавать, доски и черепицу придерживать.

– Лучше б я кого-нибудь из мастеровых взял, – почесал затылок Капитонов.

– За то, что ты взял меня, тебе от меня великое благодарствие, – широко улыбнулся красный капитан.

В этот момент в дверях кухни появился лакей с подносом в руках. Он принес фарфоровый заварной чайник, чашечки на блюдечках и несколько крохотных булочек на тарелочке.

– Спасибо… – чуть ли не хором сказали красноармейцы.

Булочек было на зубок, а чаю – на глоток. Тем не менее Бронислав и Никанор согрелись.

– Ну, показывай, что тут у вас произошло. Будем разбираться, – Капитонов с шумом отодвинул стул и встал из-за стола. За ним, не так шумно, поднялся и Вернидуб.

Лакей отвел красноармейцев в складское помещение, в потолке которого зияла огромная дыра. Здесь уже были приготовлены деревянные брусья для новых стропил, в специальных ящичках – набор гвоздей, мотки бечевок, аккуратно сложенная, лежала новая черепица, а рядом стояла длинная лестница.

– Ого, так тут у вас всё есть, – удивился Никанор.

– Да, – сказал лакей, – и даже это.

Он открыл шкаф и достал из него некий агрегат, похожий на большой пистолет.

– Что это за диковинка такая? – поинтересовался Капитонов.

– Я не знаю, как это по-русски называется, а по-шведски это «скрувмейсэль».

Лакей показал на саморезы, а потом на нос агрегата.

– Это шуруповерт такой, – догадался Никанор. – Ну-ка покажи… Тяжелый.

– Здесь включать, а здесь провод на бобине, – объяснил слуга барона.

– А если, как раньше, черепицу в стропила гвоздями прибивать? Вот в эти отверстия, гвоздь побольше, держаться будет подольше. – Наверное, впервые за все время своего пребывания на Аландских островах Никанор Капитонов улыбнулся.

– Нет, гвоздями не годится, – упрямо проговорил лакей. – Надо крутить. Гвозди – это устаревший способ.

– Такой штукой я никогда не крутил, – стоял на своем сапер.

– Ну, тогда крутите руками.

– Давайте этот «курвокрут», мы как-нибудь приноровимся, – уверенно сказал Бронислав.

Красноармейцы первым делом забрались на крышу, расчистили место от обломков старой черепицы и стропил. Помогая друг другу, они отмерили, где положат новые… Никанор, как бывалый кровельщик, покрикивал на красного капитана. Работа, в принципе, ладилась.

Бронислав то и дело поглядывал вниз – лакей все время находился в складском помещении и следил за красноармейцами.

– Эй, как тебя там? – не выдержал краснофлотец.

– Микаэль, – громко ответил лакей.

– А я – Бронислав, а это Никанор.

– Очень приятно…

– Слушай, Микаэль, тебе приятно, когда ты работаешь, а на тебя постоянно пялятся?